Позывной Леон
Шрифт:
Тем временем машина гудела и ворчала. Видимо, её механизмы работали на износ, пытаясь перемолоть упорное бревно, и остановиться они тоже не могли. «Программу» или «колдовство» не прервёшь одним щелчком. Солдаты вокруг пня суетились, хватая его голыми руками, чтобы помочь «кубу» вырвать с корнем. Кто-то, как и первый, принялся рубить, безуспешно лупя по корнями. А офицер наверху всё сильнее багровел, видно было, как он отдаёт короткие приказы, размахивая руками.
Наконец, он крикнул громче обычного, и все солдаты разом обернулись к нему. Со злым видом они отшвырнули топоры и перестали спорить, а затем вооружились автоматами и выставились вокруг машины, словно «ёж»,
Тут же офицер снова вспыхнул голубым огнём, но на этот раз пламенная аура не смогла даже достичь середины его тела. Он как-то неестественно покачнулся вбок, ступил не туда и кубарем полетел вниз с вершины бронированного куба, скрывшись с другой стороны машины. Я даже не услышал его падения.
На короткое мгновение солдаты замерли в полном оцепенении, а затем, словно слаженная машина, открыли огонь во все стороны, оглашая лес яростными криками. Похож пузырь вокруг них исчез вместе с падением офицера.
Услышав до боли знакомый звук выстрелов, я сразу рухнул на землю. Лишь чудом я успел отползти за толстый ствол дерева, прикрывая голову как мог, когда в воздухе засвистели сотни пуль, выбивая из стволов целые шлейфы щепок. Лес мгновенно наполнился оглушительным гулом выстрелов, криками и треском ломающихся веток. Я вжался в землю, зажав уши левой рукой: при такой «артподготовке» вылезать на глаза врагу было сущим безумием — это я прекрасно усвоил ещё в прошлом мире.
Не знаю, сколько минуло времени — казалось, что у солдат бесконечные запасы боеприпасов: стрельба длилась ужасающе долго, во все стороны, без остановки. Но вдруг, сквозь хаотичные очереди, стали различимы иные звуки — не просто гремящий бой, а крики боли и отчаяния. С каждой секундой они нарастали, а выстрелы стихали, словно одна сила постепенно уничтожала другую.
Наконец остался какой-то глухой хлопок, будто из помпового ружья, а следом послышался свист, пронёсшийся прямо над моей головой, и короткий, подавленный стон. И внезапно всё смолкло: больше не раздавались ни выстрелы, ни крики. Лес же словно замер, отделившись от кровавой бойни, шурша лишь скупым шелестом листвы в кронах.
Я осторожно приподнял голову и выглянул из-за укрытия. В тридцати метрах от меня стоял этот мрачный, серый «куб» машины, ещё окутанный дымкой от недавней перестрелки. Но ни одного солдата не было видно. Присмотревшись, я заметил у самого отвала раскинувшееся тело с двумя огромными стрелами, пронзившими его голову и вонзившимися в металл позади — так, что тело словно пригвоздило к поверхности брони. «Какую же нечеловеческую силу нужно иметь, — мелькнуло у меня в голове, — чтобы лучник вот так пробил железо?»
Не успел я додумать, как почувствовал лёгкий толчок в затылок. Мир внезапно погрузился во мрак — я не ощутил ни боли, ни страха, лишь беззвучная тьма сомкнулась надо мной, унося в беспамятство.
Очнулся я так же внезапно, как и погрузился во мрак. Голову разрывало нестерпимой болью, а в желудке всё переворачивалось от тошноты. К тому же я ощутил, будто меня качает из стороны в сторону, словно на беспокойных волнах. «Получил сотрясение, наверно», — промелькнула
С трудом сосредоточив взгляд, я увидел, что с обеих сторон ко мне примыкают деревянные прутья, а позади — судя по боли в спине — имелись такие же; над головой они сходились аркой метрах в полутора высотой. Если бы я попытался встать, мне пришлось бы горбиться. Выглядело это, как небольшая клетка, не больше двух метров в диаметре. Напротив, у прутьев, заметил двух солдат — те самые, в форме Вейсанцев, что охраняли кубическую машину, прокладывавшую путь в лесу. Оба находились без сознания, и у каждого из плеч торчала по стреле; крови при этом не было заметно, видимо, кто-то позаботился о перевязке, но стрелы так и не вынул.
Ни у меня, ни у пленных солдат руки не были связаны, но на наших щиколотках крепились толстые отростки лиан, уходящие куда-то за пределы клетки и незаметно исчезающие под её основанием. Внешне они казались обыкновенными растительными побегами, только более плотными и глянцевыми, но когда я осторожно дёрнул ногой, лиана натянулась с металлическим звуком. На ощупь она, действительно, была холодной и упругой, словно трос, покрытый тонкой коркой лиственных волокон. Я заметил, что подобная «цепь» удерживала и других пленников. Казалось, при всём своём природном облике, эта лиана могла держать нас куда надёжнее, чем обычная верёвка или даже цепь из стали.
«Значит, нас пленили», — понял я. Повернув голову к деревянным прутьям и стараясь осмотреться, понял, что нашу клетку куда-то везут, причём не обычным путём: всю конструкцию раскачивало, словно на спине великана или зверя, продирающегося сквозь буйную растительность. Точно — меня укачивало, а вонь стояла такая, что хотелось снова упасть в обморок. «Первым классом не повезли, ясно… Куда мы катимся?»
— Ир? — мысленно окликнул я упрямого духа, надеясь хоть на какую-то реакцию, ведь не раз он вытягивал меня из безвыходных ситуаций. Разумеется, ответом была гулкая тишина. Слишком типично для него: когда действительно нужен — молчит, исчезая из сознания. Стоит ли удивляться подобному характеру? Я уже привык.
— Ладно, — пробормотал я себе под нос, — надо разобраться, как выбраться. Что у нас в распоряжении?
Сосредоточившись, я принялся судорожно вспоминать всё, что имел. Меч? Очевидно, отобрали — это я понял уже по отсутствию привычного веса за спиной. Ир? Ушёл в глубины моего сознания, оставив меня одного. Призрачная рука? Усмехнувшись, я поглядел на культю своей правой руки и мысленно велел магической конечности проявиться. На миг что-то сверкнуло голубоватым светом, словно фонарь на разряженной батарее, и тут же угасло. «Прекрасно, — горько подумалось, — и это мне не поможет».
В итоге получалось… совсем ничего. Перспектива, мягко говоря, не внушающая оптимизма.
Тихо вздохнув, я откинул голову к прутьям, тут же почувствовав болезненное жжение в затылке — видимо, шишка или ушиб от удара, который вырубил меня. «Ну что ж, выбора нет, придётся перевести дух, пока возможность к бегству не появится сама, — рассудил я. — А вдруг, когда нас отцепят от этого вонючего зверя или что бы это ни было, получится улизнуть? С помощью того самого „хвата“ моей руки…»
Пока свободных планов у меня не нашлось, кроме как сидеть и копить силы. Клетка то и дело покачивалась, её деревянные прутья поскрипывали, а вокруг попахивало чем-то тяжёлым и звериным. Тошнота потихоньку отступала, и это было хоть каким-то утешением. Я прикрыл глаза, сосредоточившись на мерном раскачивании — может, оно поможет мне к тому моменту, когда придётся резко рвануть на волю.