Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
«Тут что-то, кажется, происходит. Боюсь, что следующей группе придется подождать», — сказал ему добрый охранник на лестнице.
Боже мой, все с самого начала было лишь ловко расставленной западней! Он должен был бы просчитывать каждое движение, каждый жест и каждый поступок всех тех, с кем свела его судьба! И тоже — с самого начала! Он обязан был буквально все подвергнуть строжайшей ревизии. Ведь многое, если трезво взглянуть на вещи, могло бы вызвать у него сомнение. И платная информация, полученная на изнемогшем от дождя острове, и столь быстро оформленные ему с французом авиабилеты, которые практически невозможно было достать, и внешний облик преступника в аэропорту: профессиональный убийца готовится к новой
Джейсон в отчаянии огляделся. Чуть впереди ниспадал вниз ровный сноп света. Выход из мавзолея находился в противоположном конце здания, но там будет выставлен надежный дозор, от бдительного ока которого не ускользнет ни один турист, покидающий грандиозный мемориал.
Шаги… Справа, за его спиной… Борн, извлекая из-за пояса латунный перочинный нож, повернулся влево. Человек в сером, как у Мао, полувоенном френче прошел тихо в пяти шагах от него, — там, где высилась широкая колонна, на которую попадал лишь слабый отсвет от лившихся на сосны ярких лучей. В руке — пистолет с выпуклым цилиндром на стволе, приглушающим звук выстрела до чуть заметного хлопка. Джейсон моментально рассчитал, как следует ему действовать в столь непростой, исключительно опасной ситуации, которая для Дэвида Уэбба означала бы неминуемый конец. Острое лезвие должно войти в тело так, чтобы смерть наступила мгновенно, и из уст его недруга ничего уже не исторглось — ни крика, ни слова. А потом Борн оттащит бездыханный труп в темноту.
Джейсон ринулся в бой. Напрягшиеся пальцы левой руки зажали, как в тиски, лицо человека во френче, а лезвие, вонзившись в Шею, проникло через сухожилие и хрупкий хрящ в дыхательное горло. Затем, оставив нож в горле, Борн молниеносно подцепил той же левой рукой грозное оружие, остававшееся все еще в руке охранника, и, обхватив труп, бросился вместе с ним под сень сосен вдоль правой стены. Упрятав тело в густую тень за двумя огромными керамическими горшками с деревьями, он перешагнул через труп и, выставив вперед пистолет, вернулся к стене напротив первого зала, который он мог держать отсюда под наблюдением, сам оставаясь невидимым.
Сноп света, отделявший укрытый во мраке вход во второй зал от самого помещения, пересек еще один человек, тоже в форме, и, остановившись у хрустального гроба Мао, посмотрел вокруг. Затем он поднес портативную рацию ко рту, что-то произнес и стал слушать. Спустя пять секунд на его лице появилось выражение беспокойства. Повернувшись направо, он пошел предназначавшимся первому охраннику маршрутом. Джейсон ползком, бесшумно касаясь руками и ногами пола, двинулся обратно к тому месту, где он оставил труп, и затаился там под низко висевшими ветвями деревьев. Осторожно, еще медленнее, чем предыдущий, солдат продвигался шаг за шагом вперед, пытаясь обнаружить человека, последним зашедшего в мавзолей.
Пора! Как только охранник прошел мимо, Борн прыгнул на него
Он должен во что бы то ни стало выбраться отсюда! Если ему не удастся выскользнуть из западни и он будет убит в благоговейной тиши мавзолея, а убийца останется на свободе, то смерть Мари уже ничто не предотвратит. Его враги сжимали постепенно кольцо вокруг него. Но он переиграет их, чтобы, сохранив себе жизнь, из дичи вновь превратиться в охотника.
«Чтобы удачно совершить побег, необходимо тщательнейшим образом подготовиться к нему, разбив свой план на несколько этапов и используя любой промах тюремщиков, а также возможные беспорядки, возникающие без вмешательства с твоей стороны или специально провоцируемые тобою».
Первый и второй этапы уже остались позади. Что же касается беспорядков, то в их роли не менее успешно может выступить и замешательство, вызванное вторым солдатом, сообщившим что-то по радио. Если же при этом взорвать сию благостную тишь мощным, не ожидаемым никем ударом по противнику, тогда и вовсе все снова встанет на свои места, и он устроит настоящую облаву на тех, кто сейчас, прячась в тени, вообразил себя охотником.
У него был только один путь. И Джейсон, не испытывая никаких героических чувств, выраженных девизом «победить или умереть!», твердо знал лишь одно: он непременно должен добиться своего! Он обязан одержать верх над неприятелем! Главное сейчас — выжить, и не ради его одного. В нем заговорил профессионал, холодный, рассудительный мастер своего дела.
Борн вышел из-под деревьев, выпрямился и пересек открытое пространство перед колонной напротив. Затем, перебегая от одной колонны к другой, добрался до первого от входа столба, в тридцати шагах от гроба, залитого для усиления драматического эффекта ярким светом. И, прижавшись спиной к мрамору, стал ждать, не спуская глаз с дверного проема, за которым просматривался первый зал.
Наконец свершилось то, что и должно было случиться: в зал вошли. Вошли они — офицер, которого захватил было в плен убийца, и маленький штатский с неизменным портфелем в руке. Военный взял рацию, висевшую у него с правого бока, и что-то сказал. Потом, выслушав ответ, покачал головой и, вернув рацию на прежнее место, вытащил из кобуры пистолет. Подойдя к стеклянному гробу с прахом Мао Цзэдуна, они обменялись взглядами и, решив разделиться, повернули в разные стороны: один — налево, другой — направо. Но разойтись они так и не успели.
Давай же!.. Джейсон вскинул пистолет, быстро прицелился и выстрелил. Оружие кашлянуло глухо, потом еще раз, и два трупа повалились прямо на саркофаг. Схватив край пиджака, Борн накрыл им горячий цилиндр глушителя на стволе пистолета и отвинтил его. В магазине оставалось еще пять патронов. Он быстро нажал на спуск несколько раз подряд. Воздух в мавзолее содрогнулся от уже ничем не заглушаемых звуков выстрелов, отразившихся эхом от мраморных стен. Пули, вдребезги разнеся хрустальный гроб, глубоко вонзились в дернувшееся тело Мао Цзэдуна. Одна из них пробила ему мертвенно-бледный лоб, другая выбила глаз.
Заревели сирены. Пронзительные, рвавшие барабанные перепонки звонки звучали буквально везде. Сбежавшиеся отовсюду солдаты в ужасе бросились к оскверненной святыне. Две группы туристов, ощутив себя запертыми в жутком доме смерти, зашлись в истерике. Обезумевшая от страха толпа, сметая все на своем пути, ринулась к дверям, чтобы вырваться из этого капища на солнечный свет. Джейсон Борн, присоединившись к ней, пробился в глубь людской лавины и, как только взору его открылась залитая яркими лучами дневного света площадь Тяньаньминь, скатился вниз по лестнице.