Превосходство Борна (др. перевод)
Шрифт:
— Оно и лучше. Ну как, по рукам? Можешь стать моим человеком там?
— Да. Морские пехотинцы мне не помешают.
— Вот и отлично. Остановись здесь. Я выйду и пройду немного в обратном направлении. Если кто спросит вдруг тебя обо мне, можешь сказать, что я добрался на трамвае до пика, там взял такси, но оказалось, что перепутал дом, и, уточнив по имеющемуся у меня адресу местонахождение нужного мне дома, решил пройти по дороге пару сотен футов пешком в указанном мне направлении. Ну как, устраивает тебя такая версия, Мэт?
— Я
— Постарайся выспаться ночью. С Сайгона прошел уже не один год, а чем мы становимся старше, тем больше нуждаемся в отдыхе.
— Я слышал, ты изрядно закладывал за воротник. Это так?
— Ты слышал только то, что мы хотели, чтобы ты слышал, — ответил Конклин, скрестив перед тем пальцы рук, и неуклюже выбрался из машины.
Короткий стук, и дверь резко распахнулась. Хевиленд взглянул недоуменно на мертвенно-бледного Эдварда Мак-Эллистера, ворвавшегося стремительно в кабинет.
— У ворот Конклин, — доложил государственный советник. — Он настаивает на встрече с вами. Заявил, что если потребуется, то будет ждать вас здесь хоть всю ночь. И сказал также, что разведет костер на дороге, если вдруг станет холодно.
— Калека, а все никак не угомонится, — резюмировал посол.
— Это как снег на голову, — продолжил Мак-Эллистер, массируя правый висок. — Но в данный момент нам лучше не ссориться с ним.
— Кажется, у нас нет выбора. Здесь не частное шоссе. Дорога проходит по территории, подпадающей под юрисдикцию пожарного департамента колонии, и если наши соседи поднимут шум…
— Да не станет же он и в самом деле…
— Нет, станет, — отрезал Хевиленд. — Пусть войдет. Его визит не просто неожидан, но и необычен. У него же не было времени собрать необходимые ему факты или по-настоящему подготовиться к штурму, который принес бы ему победу. Он фактически в открытую заявил о своем участии в происходящих событиях, чего он, имея столько разных прикрытий на случай тайных операций, не стал бы делать в обычных условиях: подобный шаг чреват для него самыми серьезными последствиями. Как-то ему самому пришлось отдать приказ уничтожить одного человека.
— По-видимому, он связан с той женщиной, — заметил советник, направляясь к телефону, стоявшему на столе, за которым сидел посол. — Если это действительно так, то он знает все, что ему надо.
— Вовсе нет: ей самой мало что известно.
— А как он узнал, где найти вас? — спросил Мак-Эллистер, держа руку на телефоне.
Хевиленд мрачно ухмыльнулся:
— Единственное, что он мог услышать, так это то, что я в Гонконге. И еще мы разговаривали с ним не так давно. Я уверен, что ему достаточно было лишь сопоставить факты.
— Но откуда ему стало известно про этот особняк?
— Этого он никогда не скажет нам. Конклин — старая азиатская лиса, господин советник, и мы не можем даже представить себе, сколь обширен круг его знакомых
— Пожалуй, да. — Мак-Эллистер поднял телефонную трубку и набрал трехзначный номер. — Начальник охраны? Пропустите мистера Конклина в ворота, проверьте, нет ли у него оружия, и лично проводите в кабинет в восточном крыле… Он что-о?.. Впустите его быстрее и загасите этот чертов костер!
— Что случилось? — спросил Хевиленд, когда советник положил трубку.
— Он развел огонь на противоположной стороне дороги.
Когда морской офицер закрыл за ним дверь, Александр Конклин заковылял в глубь нарядной викторианской комнаты.
Хевиленд поднялся с кресла, обошел стол и протянул руку навстречу вошедшему:
— Мистер Конклин?
— Уберите руку, господин посол: я боюсь заразиться.
— Ясно! Гнев исключает хорошие манеры?
— Нет, я действительно боюсь подхватить что-нибудь. Вы, выражаясь языком местных жителей, гнилой китайский болванчик. Что-то вы точно распространяете. Думаю, инфекционные заболевания.
— А что же еще могло это быть, если я и в самом деле заразен, как вы говорите?
— Смерть.
— Звучит мелодраматично, не так ли? Бросьте подобные выверты, мистер Конклин. Право же, такое вам не к лицу!
— Это не выверты. Я имел в виду именно смерть. С того момента не прошло и двадцати минут, как на моих глазах произошло убийство. Несчастную женщину срезали прямо на улице, вогнав нее сорок или пятьдесят путь. Ее настигли у стеклянной двери собственного дома, шофера застрелили прямо за рулем… Это была настоящая бойня… Вокруг — кровь и осколки стекла…
Глаза Хевиленда тревожно расширились. Истерический голос Мак-Эллистера прервал сотрудника ЦРУ:
— Это точно ее убили?.. Это она?.. Та самая женщина?
— Да, та самая, — подтвердил Конклин, повернувшись к государственному советнику, которого он только сейчас заметил. — Вы мистер Мак-Эллистер?
— Совершенно верно.
— Вашу руку я тоже не возьму: это вы — вы оба — впутали ее в свои делишки.
— Жена Уэбба и впрямь мертва?! — решил все же уточнить советник, сам не свой от ужаса.
— Нет, но благодарю за подтверждение вашей вины.
— О Боже! — воскликнул посол, с незапамятных времен занимавший свой пост и отвечающий ныне за тайные операции Госдепартамента. — Так это Стейплс!.. Кэтрин Стейплс!..
— Дайте ему сигару покрепче за сообразительность, — обратился Алекс к Мак-Эллистеру. — И спасибо за второе подтверждение вашей причастности к этой грязной истории. Вам, кажется, предстоит в ближайшее время отобедать в канадском консульстве с верховным комиссаром? Я бы не прочь поприсутствовать на трапезе, чтобы просто увидеть знаменитого посла Хевиленда за работой. Ей-богу, нам, неумехам, есть чему у него поучиться!