При попытке выйти замуж
Шрифт:
— Нет, — старший оперуполномоченный брезгливо отмахнулся. — Лучший отдых — это перемена рода деятельности. Вот что нужно.
— Пойдешь снег разгребать во дворе? — в голосе Леонида отчетливо прослушивалось недоверие.
— Нет. Займусь Саниными делами.
— Похвально. — Леонид хитро улыбнулся. — Атака номер два? Чем черт не шутит? Надежды юношей питают? Терпенье и труд все перетрут?
— Я сказал, что займусь ее делами, а не ею самой, — прервал младшего товарища Василий.
— Что так? — скорчил Леонид жалобную морду. — Думаешь, она тебя никогда не простит?
—
— Ладно, ладно, ладно, — миролюбиво согласился Леонид. — Хотя…
— При себе!
Все в МУРе знали о трепетном отношении капитана Коновалова к Саше Митиной, но это бы ладно. Коллегам Василия был хорошо известен печальный случай, помешавший капитану довести свои ухаживания за Сашей до логического завершения.
Дело было так. После удачно проведенного расследования убийства бизнесмена Романа Гарцева (расследования, в котором Саша принимала более чем активное участие) Василий, в интересах ее безопасности, разумеется, уговорил Сашу перебраться к нему в квартиру и пожить там несколько дней. Как говорили в МУРе — совсем неплохая стартовая площадка для перевода формально-дружеских отношений в неформально-лирические. Саша с удовольствием приняла безапелляционное приглашение капитана, и на протяжении двух дней они мирно сосуществовали в холостяцкой квартире Василия, беспрерывно кокетничая друг с другом. Василий уже принимал поздравления от коллег.
Пошел третий день их почти семейного проживания, сотрудники МУРа умирали от любопытства и ожидания приятных новостей, в отделе по расследованию был организован мини-тотализатор — ставки в размере десяти рублей принимал Леонид, причем те, кто не верил в успех капитана, были в подавляющем меньшинстве. Они рисковали, но не зря. Все собранные в убойном отделе деньги достались скептикам, которые придерживались мнения, что Саша сбежит от Коновалова в самый неожиданный момент.
И этот момент настал. Саша готовила ужин, Василий млел и предвкушал, бутылка молдавского вина уже была откупорена и готова к опорожнению, и тут, совершенно неожиданно, на пороге кухни появилась Галя Сыскина, давнишняя подружка капитана Коновалова.
Против Гали как таковой Василий ничего не имел. Более того, бывали минуты, когда, томимый одиночеством, он приглашал ее к себе то «на кофе», то «послушать музыку», и она всегда любезно соглашалась. К числу ее несомненных достоинств нужно было отнести и то, что она ничего не требовала за краткосрочные, но полные страсти и огня командировки к Василию.
— Перестань, — томно говорила Галя, когда Василий предлагал ей награду за сговорчивость и безотказность. — Во-первых, для меня это не деньги, во-вторых, ты — мужчина моей мечты.
Остановившись в проеме двери, Галя придирчиво оглядела кухню, накрытый стол, Сашу. Василий, в свою очередь, мрачно уставился на гостью. «Кой черт тебя принес?» — подумал он.
— Что-то случилось? — спросил Василий вместо приветствия.
— Здравствуй, милый, — кровожадно улыбнулась Галя. — Мне передали, что ты звонил, что соскучился.
— Я не звонил, — обреченно возразил Василий. — Тебя обманули.
— Не страшно. — Галя вошла и села за стол. — Я и сама могу соскучиться. Я вижу, ты ждал меня: вино, фрукты, девушка вот ужин готовит. Хотя в прежние времена ты сам готовил для меня.
Василий скрипнул зубами, но только он открыл рот, чтобы поставить Галю на место, как та повернулась к Саше и развязным тоном поинтересовалась:
— Вы поужинаете с нами? Или сразу уйдете?
Саша замерла у плиты, и вид у нее был совершенно растерянный. Тогда Галя снова повернулась к Василию:
— Она не поужинает с нами? Алло, ты не в обмороке? Не будь хамом, пригласи девушку. Она же старалась.
Василий схватил Галю за локоть и поволок в коридор. Она упиралась и рта не закрывала:
— Милый, ты слишком нетерпелив. Так нельзя, у нас же гости…
Как только они оказались в достаточном отдалении от кухни, Василий яростно зашипел:
— Чего тебе надо?! Зачем ты приперлась? Что ты здесь устраиваешь? Зачем? Чего ты добиваешься?
— Не слишком ли много вопросов? — с видом оскорбленного достоинства прошипела в ответ Галя. — Ты приводишь в дом бабу, и ты же еще мне закатываешь истерики! Нет, милый, мы так не договаривались.
— Мы вообще никак не договаривались! И уж точно мы не договаривались, что ты будешь являться сюда без приглашения!
— Ой-ой-ой, как страшно. — Галя закатила глаза. — Я, может, все эти годы надеялась…
— Не ври! — заорал Василий. — Не ври! И уходи, не устраивай концертов.
— Фу, как грубо. — Галя поморщилась. — Приличные люди так с женщинами не разговаривают.
— Я — неприличный. Как хочу, так и разговариваю, поняла? — Василий потащил Галю к входной двери. Понимая, что сопротивляться стодесятикилограммовому натиску старшего оперуполномоченного бесполезно, она успела-таки крикнуть напоследок:
— Как скажешь, милый. Не волнуйся, завтра приду обязательно.
Хлопнув дверью так, что с потолка посыпалась побелка, Василий ринулся на кухню. Саша сидела за столом и сосредоточенно резала лук для салата.
— Ты плачешь? — Василий сел рядом с ней на корточки и ткнулся носом в ее бок.
— Я режу лук, — сказала Саша. — Как тут не плакать? Ой, Вась, щекотно, — она отодвинулась от него вместе со стулом.
Василий поднялся, прошелся пару раз из конца в конец кухни и сел за стол.
— Да что, собственно, произошло?! — рявкнул он и шарахнул кулаком по столу. — Ну, пришла одна моя знакомая шлюха, ну, попыталась испортить нам настроение, ну, стервозность в ней сегодня разыгралась…
— А так-то она — добрейшей души человек, — улыбнулась Саша, — это сразу видно.
— Нет, она стерва, ты права, но я ее не для душевного общения использовал. Ты же понимаешь, что в промежутках между женитьбами мне нужны были… — Василий замялся.
— Конечно, я все понимаю, Вась, не волнуйся. Только я растерялась немножко. Я ничего такого не ожидала… — Саша вздохнула и добавила: — Сегодня.