Приходите за счастьем вчера

Darena

– Понятно, – наконец, что-то для себя решив, Даниэлла подошла и чмокнула девушку в щёку. Обняв в ответ маленькое тельце, упакованное в шёлк и кисею, Катерина подумала, что скоро у неё будет такая же своя. Или такой же… И вздрогнула, чувствуя, словно её подслушали, когда Дени шепнула на ухо: – Только пусть ты родишь мальчика. Иначе придётся делить вас на троих, а это сложно. Я только по пальцам считать умею.

Девушка вышла на широкий балкон, перила которого образовывали изящный полукруг. Зябко: кто-то курил и не захлопнул окно, для её маленького платьица просто холодно, но она не стала закрывать – несколько минут покоя, отрешённости, которые даёт свежий воздух в сочетании

с расстилавшейся над головой небесной твердью, того стоили. У Кет всё разрешилось, у неё самой вроде бы тоже, но… Это «но» до сих пор вызывало слёзы на глазах, с которыми трудно было справиться. Натренированная своим образом жизни Катерина умела скрыть тоску по отцу лучше, Елене же требовались тайм-ауты. Чем веселее было вокруг, тем сильнее вгрызалось в душу чувство утраты Алека – счастье окружающих словно подчёркивало его отсутствие на этом празднике жизни. Может правда, когда сбрасывается покрывало Майи**, утрачиваются иллюзии? Только приподымается оно и для других… Постукивая пальцами в такт музыке – кажется, это было танго, – доносившейся из залы, девушка высунулась из окна. Паутина созвездий всё плотнее плела свою сеть из светящихся точек, и от непрерывного разглядывания небосвода, от доносившейся из зала немного рваной музыки, у Елены закружилась голова – затянуло. Почувствовав подкатывающую к горлу тошноту, девушка отшатнулась в сторону – на долю секунды ей показалось, что она понимает выбирающих именно этот способ для самоубийства. Но оглянувшись, рассмеялась – всего второй этаж. Ощущение мгновения до смерти ушло столь же скоро, как и появилось.

– Простудишься, – раздался над ухом знакомый голос, и едва не подпрыгнув от неожиданности – перед её носом хлопнула рама большого окна, – Елена обернулась. И тут же начала заваливаться на мужчину – девушка напрочь забыла о своих модельных «копытцах», а долгое разглядывание звёзд вскружило голову и пришлось схватиться за подоконник лоджии. – Что ты тут делаешь?

– Думаю, что самоубийство и второй этаж трудно совместимы, даже если он высоко над землёй. – Честно пробормотала Елена, наконец, возвращая себе равновесие. – Это как-то противоестественно.

Он секунду смотрел, потом зрачки расширились, заполняя светлую радужку…

– Сдурела?! – рявкнул Кол, и едва ли не волоком оттащив её к центру балкона, цепко сжал запястья.

– Да я не про себя, Майклсон. – Она фыркнула, отступая на шаг назад. – А так – в целом, философски... Ну ведь какая дурость – прыгать со второго этажа, лучше уж вены резать. Отпусти. С приездом, кстати.

– С ума сойти... – Разжав руки, он задумчиво поглядел на девушку. Повисло молчание – только вот, какое?.. его нельзя было назвать ни комфортным, ни, как ни странно, неловким. Напряжённое? Пожалуй, да. Танго в зале сменилось вальсом, а мужчина всё стоял, не отрывая взгляда от Елены, рассматривающей свои пальцы, затянутые шёлком чёрных перчаток. Наконец, на лице Кола появилось странное выражение то ли удовлетворения, то ли нежности.

«Сейчас он меня поцелует».

Девушка облизнула губки, прежде чем успела спохватиться и отдать себе приказ выглядеть прилично.

– Потанцуй со мной, Елена.

На секунду в глазах брюнетки мелькнуло желание согласиться и тут же погасло, сменившись откровенной опаской. Она попыталась отступить, но некуда – ладони нашли подоконник за спиной.

– Я не танцую, ты же знаешь, – насколько могла безразлично произнесла Елена. – Да и нужно возвращаться поправить причёску – через десять-пятнадцать минут мне объявлять выступления группы на шоу.

Пока она говорила, Майклсон подошёл к дверям – Елена думала, что он вернётся в

зал, но вместо этого резко – звук выделялся на фоне мелодии вальса – щёлкнул замок.

– И что это значит? – сухо поинтересовалась брюнетка, прислоняясь спиной к стеклу.

– Я хочу твой танец. – Последние слова прозвучали настолько очевидно, что Елена едва ли не услышала его: «Я хочу тебя» и поняла, что её раскусили.

– Ты беспринципный наглец, – всё тем же ледяным тоном произнесла девушка, – ты знаешь?

Но оскорбительная реплика не смутила мужчину. Каким-то шестым чувством, которое романтики называют морально интуицией, а Кол характеризовал несколько грубее, он понял, что соблазнение Елены предполагает танец и решил прозондировать почву, насколько далеко пошлют. Или не пошлют? Волчий инстинкт адвоката, едва ли не вопил, что жертва теряет кровь, фигурально выражаясь, и остальное – дело времени. Может, удастся уложить её в горизонталь без последствий в виде свадебных колоколов и стенаний…

– Это так много, один танец? – он усмехнулся, неуловимым жестом поправляя шпильку с жемчужной головкой в её волосах. – Не собираюсь облапать тебя, если ты этого опасаешься…

– Вообще-то мог бы иметь уважение хотя бы к тому, что сейчас траур. _ Презрительно поджала губы Елена, подавляя желание спросить, почему именно так, а не иначе. – И меня ждут…

– Кет с Элайджей скорее не знают, как убраться с вечера и оказаться вдвоём, – развеял её сомнения Кол. – Медовый месяц – будь снисходительна к людям.

– Я не о сестре, – сквозь зубы процедила Елена. – Так ты пропустишь?

– Значит, всё твоё горе состоит в чёрной тряпке и отказе от того, что ты умеешь делать так, что люди замирают? Снова немилосердна к окружающим. – Но в следующую секунду, по тому, как изменилось её лицо и нервно задёргались губы, Майклсон понял, что использовал запрещённый приём. Точнее он понял это сразу, но, сам не зная отчего, решил обидеть. – Прости, я полез, куда не должен. Елена?

– Отвернись и помолчи. – Расстёгивая браслет и затем стягивая с рук перчатки, резко потребовала девушка. – Я прошу так много? Всего-навсего не смотреть на себя и не лезть мне в уши.

– Хорошо, обещаю, – примирительно согласился Кол, наблюдая, как она убирает вещи в клатч, и, сделав несколько шагов в сторону, повернулся к Елене спиной. Как теперь исправлять ситуацию, он понятия не имел – с треском погореть на таком пустяке. Ревновать не свою женщину к её же жениху... Редкостный мудак, но встававшая перед глазами сцена Елены, сплетающейся в страстных объятиях с её программистом, злила его все эти недели и, наконец, довела до ошибки. Выудив из кармана ключ, он уже собирался кинуть его девушке, когда почувствовал ледяной порыв ветра. Обернувшись, Кол увидел Елену без чулок и с задранным платьем, сидящую на подоконнике. Шлепок снаружи показал, что туфли удачно приземлились где-то под балконом, а хозяйка намеревается последовать за ними по карнизу…

Прыжком преодолев разделявшие их пару метров, мужчина успел добраться до брюнетки прежде, чем её ладони оторвались от подоконника.

– Обратно! – Стиснув запястье, недобрым голосом скомандовал он, потянув на себя. – Хочешь расплескать мозги? Не особо привлекательно...

– А есть чему плескаться? – ядовито усмехнулась девушка, не подозревавшая, что секунду назад упустила шанс убить двух зайцев: и повергнуть к своим ногам раскаявшегося Майклсона, и достать ключ.

– Надежда умирает последней. – Не решаясь всё же её дёрнуть – Елена в любой момент могла соскользнуть, – Кол уже мягче сказал: – Ну же, Елена. Залезай обратно. Признаю, шутка с танцем была идиотской.