Приходите за счастьем вчера
Шрифт:
– Я боялась расставания. Ах, чёрт, – она выронила бокал на колени, и послала мужчине извиняющуюся улыбку, – от самолёта никак не отойду.
Кет принялась аккуратно отряхивать юбку от виски. Элайдже наблюдал её неловкие попытки из кресла и когда увидел, что она сложила руки на коленях, не скрывая недоумения, спросил:
– Когда всё стало нормально, ты боялась расстаться. И это всё?
– Всё, конечно. Я же сказала тебе утром – у всех свои слабости. – Кетрин пожала плечами: – У меня на тот момент ничего больше и не было. У нас только всё начало налаживаться, мы оба знаем, как сильно ты не любишь вранья, а я уже к тому времени увязла по уши. Мне не хотелось с тобой расставаться. Потом ещё и София появилась. У меня были причины молчать, согласись.
– Были. – У Кетрин потемнело в глазах
– Вообще-то я хотела ещё после матча, точнее даже раньше, но всё не могла решиться, а когда решилась, ты уже уехал в Африку на месяц.
– Вот почему ты не брала у меня денег и решила поучаствовать в гонке. Лгунья, но не ради денег, – усмехнулся Элайджа. Кет вновь принялась счищать пятно с юбки. – Почему всё рассказала?
– Захотела и рассказала.
Он молчал, не давая покоя тяжелым взглядом, пока, наконец, Кетрин не ощутила себя голой.
– Зачем? Чёткий, ясный ответ.
– Я уже его дала. Потому что посчитала нужным рассказать. Мне хотелось тебе это рассказать.
Неожиданно резко кивнув, он оставил её в покое.
– Ладно, выслушаем мнение Кола.
– Думаю, вы тоже захотите поговорить вдвоём, и моё присутствие здесь ни к чему, – она встала, немного успокоенная тем, что всё больше погружается в прострацию и в отличие от ужасного утра теперь демонстрирует полное владение собой, – я пока поеду в Йоркшир к девочкам. Обо всём остальном можно поговорить и после.
– Останься, – он направился к двери. – Ты не поедешь сегодня в Йоркшир.
– Я хочу поехать, – она упрямо вздёрнула подбородок.
Вот и всё послушание.
– Ты останешься
Это был приказ, оставаться ей не хотелось, но если вдруг... Надежда в очередной раз пустила свои цепкие щупальца, требуя поддержания себя.
– Мне нужно в ванную…
Когда прополоскав с зубной пастой рот, она вернулась, Кол уже сидел в гостиной, развалясь на диване и его физиономия лучилась самодовольством. Кет усмехнулась – видимо, провинившаяся Елена погладила по шёрстке этого представителя сильной половины человечества и как обычно превратила в коврик у своих ног. Впрочем, сестру это более чем устаивало, Кола тоже… Разумеется младший Майклсон не мог оставить её появление без комментария:
– Хм, специально оставил тебя в кабинете полном оружия, Эл, и никаких трупов длиной пять фунтов шесть дюймов не наблюдаю.
– Зато здесь вполне может появиться тело длиной шесть и два, – злобно пробормотала Кетрин. – Семь дюймов -отличный процент за прежнюю неудачу.
Кол хотел было ответить, но Элайджа явно этих желаний не разделял:
– Вам совки и ведёрки не раздать? Не стесняйтесь, у меня теперь огромный опыт общения с детьми.
– Да я ничего. Но почему при ней? Вдруг моя нежная душа тоже не перенесёт откровений при третьем, а, Эл? И ты останешься только с её мелодраматической версией событий.
– Твоя душа вполне удовлетвориться нестёртым любимым диваном, – Элайджа без добрых чувств оглядел расслабленную фигуру брата, – и на будущее: мне не нравится, когда ты позволяешь себе упражняться в остроумии на Катерине. Уточняю – не нравится вне зависимости, может она отбиться на равных или нет. Если хочешь остаться в нормальных семейных отношениях, сделаем вид, что я ничего не слышал, во всех остальных вариантах коммуникаций можете разбираться сами. Виски дать?
– Валяй.
Опешил не только Кол, но и Кет. Скосив взгляд в повернувшегося к ним спиной брата, младший Майклсон думал, а не стоит ли сказать Элу, что он уже вырос из того возраста, когда слушают нотации старших, как и с кем ему общаться. Но щенячье выражение обожания мелькнувшее на стервозной мордочке Катерины при растерянном взгляде в спину Элайдже, которое она не успела сразу стереть, так позабавило Кола, что он решил не яриться.
– Так с чего начинать?
– С начала.
– Остроумность реплики зашкаливает. Я спрашивал относительно своей работы, или с того момента, как Рейнолдс пообещал твоей ненаглядной, что она ещё освоит позы из Камасутры недоступные
– Мне это понимать так, что разработку Рейнолдса ты начал раньше?
– Не Рейнолдса, а Мередит, так симпатично управившейся с наследством. Я начал наблюдать за ней сразу, конечно, но вот в связи с Рейнолдсом не подозревал до момента прихода ко мне Кетрин. – Отставив бокал, Кол чуть подался вперёд. – Как ты понимаешь, отказаться от услуг твоей жены я не мог, потому что внедрить хоть кого-то в команду Рейнолдса с улицы просто нереально, она же продвинула туда Джиллиан, и хотя бы узнала, кого можно попытаться завербовать из уже сидящих на местах. Конечно, её проверяли, но мисс Мейре производит впечатление блондинки сильнее даже, чем Керри, так как ей она и является по сути, а никак не шпионом. Кетрин тоже никогда не скрывала с ней дружбы. Девочка поработала на меня вслепую, просто поставляя информацию о диалогах в штабе, через свои сумочки. Она одинока, симпатична, при ней хоть немного, но хвосты распушают. Рейнолдса тоже подкармливали пищей для ума, благо у вас те ещё семейные отношения, и повар, который был по мнению сенатора им куплен, невозбранно поставлял правдивую информацию о твоём стиле общения с бывшей супругой.
– Только я этого не знала.
– Ну, узнала, что бы изменилось? Твоя роль затраханной моим братцем несчастной девочки была бы чуть менее убедительна, но не фатально для веры в неё Рейнолдса, потому как не знаю, как у вас там в действительности, но со стороны сведущим в жизнедеятельности поместья людям прекрасно видно, что так оно и есть. Тоже мне секрет Полишинеля, поэтому давайте без стенаний нежных душ. Ты у нас не Елена, а братец – не младший Сальваторе.
– Это была моя личная жизнь.
– А это были семейные деньги, – за Кола мрачно произнёс Элайджа, уже пожалевший, что заставил Катерину остаться и выслушивать унизительную правду из чьих-то чужих уст.
– Но узнай бы ты обо всём, ты просто бы её, – короткий кивок в сторону брюнетки, – запер в пределах поместья, а мне расквасил нос. По Рейнолдсу и его встречам всё, думаю Кетрин рассказала подробности завязки. Теперь вопросы о Мередит.
– Катерина сказала, что у неё возникли вопросы, когда я убил Толоса.
– У меня нет, потому что он был тот ещё придурок. Учитывая, что не позаботился о преемнике – считал себя бессмертным, а такие всегда заканчивают не в своей постели. Меня заинтересовало то, что произошло потом. Мередит быстро полностью подчинила себе осколки империи папочки. Мозгов, а ещё точнее опыта на то, чтобы управлять такими структурами там, конечно, нет, и не было, но это значило, что она удачно хватанула за яйца одного из помощников Толоса, у которого опыт был. Дюран, если помнишь… Хотя вряд ли, мы разбили ближайшую верхушку, и Дюран к ней не относился.
– Он был недостаточно умён? – О Дюране Кетрин тоже не слышала и не вытерпела с вопросом.
– Он был слишком умён, чтобы Толос позволил ему прыгнуть повыше. Толос вообще был всем хорош, опять же кроме одного – смену он себе не подготовил.
– Он её просто породил, – пробормотал самому себе Элайджа.
– Да. Думаю, так оно и было. Конечно, возможно, Мередит с Дюраном всё спланировали сразу, но вероятнее всего, не сразу, она просто выбирала, как поступить. Ты вполне мог тоже получить «наследство», женись ты на ней, но ты выбрал Кетрин, и она поставила на себя. На Толоса не имело смысла – мы знаем, что он не сентиментальный папашка и в любом случае вцепился бы в твою глотку, использовав дочь, а оной дочери причиталась дырка от бублика. Но она использовала его первой, изобразив нежную и славную девочку в глазах вас обоих. Толос узнал о твоём бизнесе, заинтересовался им, захотел перехватить, самоликвидировался… Только в середине действа подложил свинью, поставив на Кетрин – тут его надоумил и убедил другой человек, и вряд ли Мередит могла что-то с этим поделать, только ждать твоего выбора и надеяться, что ты будешь думать верхней головой. Но ты предпочёл нижнюю, поэтому она поменяла ситуацию исходя из изменившихся обстоятельств, подключила запасных. Мередит Фелл одна из самых умных и хитрых женщин, которых я встречал и обыграла отца вчистую., – с некоторым восхищением констатировал Кол. Впрочем к этому восхищению примешивалась изрядная доля презрения, которого он и не думал скрывать.