Приходите за счастьем вчера

Darena

– Майклсон, я всегда знала, что твоё мужское поведение заканчивается на заляпанных грязью туфлях.

В такси Элайджа подумал, как это взаимоисключающе для неё – печально улыбаться с таким задорным выражением лица. Но всё же ничего не сказал, плотнее укрывая промокшую женщину в пальто.

– Устала? – Бросив пиджак на спинку кресла, он прошёл к бару.

– Безумно, – сев на диван, Кет быстро скинула платье и бельё и наскоро закуталась в принесённый им махровый халат.

– Тоже виски, чтобы согреться?

– О, нет, на сегодня итак напилась. Просто воды.

– О’кей. – Элайджа протянул бокал и, сев, с наслаждением

потянулся откинувшись на спинку дивана. Вытащил из-под спины мешающую подушку, переложил на колени. – Ложись, кошечка.

Не заставив себя долго упрашивать, брюнетка устроила голову на подушке, натянув тёплый плед. Квартира была совсем тихой, только в приоткрытые жалюзи пробирался свет тёмно-серого неба, а на улице… Майклсон итак знал, что – мокрые от дождя карнизы, перестук капель словно топот тысяч маленьких ног, блестящие от воды зонты и плащи. И поддавшись этому качеству года они погрузились в какую-то прострацию, ощущая, как уходят тревоги бесконечного дня. Почувствовав прикосновение к своей щеке, Кет чуть приоткрыла глаза.

– О чём думаешь?

– Ни о чём. Чувствую, как мне хорошо с тобой сейчас.

Ничего не ответив, она перевернулась на спину, чтобы встретиться с его взглядом. Погладила руку, расцеловала, коснувшиеся её щеки пальцы.

– Ну, вот и всё, кошечка?

– Вот и всё.

Она рассмеялась так, как умела только Катерина – немного низковато для женщины. Смех замер отразившись от стен, но остался звучать в ушах, согревая изнутри лучше алкоголя, к которому он так и не притронулся. Не говоря ни слова Катерина принялась ласкать его шею, висок, щёку. В этой ласке слишком нежной, пугливой и не имеющей никакого отношения к половому акту, Элайджа почувствовал, понял отголосок тех, которыми она осыпала его последние месяцы при каждом удобном случае. Понял, наверное, потому, что сам почти год, не позволяя себе откровенно ласкать её душу и самолюбие, доказать чувства словами, лелеял каждый дюйм тела, как может не просто страстный, а любящий человек.

– Давай уедем в отпуск, – вырвалось у мужчины. – Вдвоём, в июне.

– Я знаю куда. Там тебе будет очень хорошо в июне.

Элайджа погладил её волосы, соглашаясь, и отхлебнул воды из её стакана. Ответ странноватый, но ему не хотелось выяснять. Заглянул в подёрнутые сонливой негой глаза. Без разницы куда: просто отдыхать от всего, глядеть на ночное, бесконечное море света без привычного смога и чтобы Катерина рядом.

– Это так странно… А, может, и нет.

– Что, Мередит? – он нахмурился. – Сук на свете много. Или ты о Рейнолдсе? По-моему, тоже ничего удивительного, хотя без ваших с Колом махинаций, я об этом точно не мог узнать.

– Нет, – Катерина взмахом ресниц отмела воспоминания о Мередит и бизнесе. – Мы с тобой. Девочкам скоро полтора, какое-то время после возвращения Елены мы даже не разговаривали. Жили сами по себе, я тогда подумывала уезжать из дома. – Она приподнялась, оперлась о его грудь. – Два года, любимый мой, ведь это же пропасть.

И снова легла, ожидая ответа.

– А сейчас её нет, – он улыбнулся, наконец, поняв, о чём Катерина.

– Да. Когда мы встретились тогда, было безумно сложно. Я так стремилась к тебе, но всё невпопад. Сейчас… За это время столько всего случилось в нашей жизни, а мне кажется, что я всё о тебе знаю и ничего особенного и не нужно выяснять. И мне это не кажется, как-то… – она

пошевелила пальцами. – Всё хорошо. Мне сейчас слишком хорошо и уверенно, чтобы это было нормальным. Тебе не странно?

– Нет, не странно. Я тоже знаю о тебе, Катерина. – Он замолчал, глядя в её чёрные в этой плачущей серости дня глаза с огромными зрачками. Провёл ладонью по телу, очерчивая изгиб бедра. – Знаю, почему ты захотела мне рассказать о Мередит. Самое главное о тебе уже знаю, остальное придёт.

– Ложись рядом со мной…

Бокалы из-под воды перекочевали на пол, а свинцово-серый день плавно превращался в тёмные весенние сумерки, и они совсем уже уснули, когда раздалась трель дверного звонка.

– Я посмотрю, – сонно морщась, пробормотала женщина, свернувшаяся под его рукой и лежавшая с краю дивана. Поднявшись, Катерина пошла открывать. – Добрый вечер, кто это?

– Служба доставки. Миссис Майклсон? – Курьер протянул бумажный свёрток.

– Да.

– Распишитесь. Только будьте аккуратны.

– Спасибо. – Кет расписалась и подхватила тяжёлую коробку, как вдруг побледнела и схватила курьера за рукав. – Откройте посылку сами.

– Что?

– Немедленно открывайте! – голос девушки стал грубым.

Пожав плечами, парень очень осторожно начал разворачивать хрустящую обёрточную бумагу.

– Что случилось? – Появившийся в проёме Элайджа, поднял брови.

– Отойди в комнату, – велела Кет.

– Я не знаю, Ваша дама раскричалась, – упал последний листик бумаги, снята крышка с небольшой коробки и перед женщиной оказался аккуратный горшочек, в котором на завитках зелёных стеблей держались чудной красоты небольшие бутоны.

Всего лишь комнатная роза. Катерина оцепенело кивнула курьеру.

– Простите. Я подумала…

– Она перенервничала, – Элайджа вытащил купюру и сунул парню. – Извините.

Курьер испарился, Майклсон прищурив спросонья припухшие глаза рассматривал сконфуженную физиономию жены. Кончиком ногтя Кет потрогала одно из соцветий, подняв на него глаза:

– Такая красивая, а я спросонья и испугалась, что…

Он расхохотался.

– Ты слишком интриганка.

– Так это ты для меня?

– Тебе кто-то ещё дарит розы?

Не ответив, Катерина понюхала цветок, быстро чмокнула мужчину в губы и вновь переключила внимание на горшочек, глядя на него заблестевшими глазами. С трудом сдерживая смех, Элайджа наблюдал, как в ней борются – понимание, как следует красивой женщине принимать подарки от мужчины, чтобы извечно оставаться для него желанной крепостью, и бурный детский восторг, янтарным отблеском бьющийся в посветлевших глазах.

– Раз уж разбудили, я в душ.

– Иди. Спасибо, милый, – ему достался нежнейший поцелуй. – Она прекрасная.

Включив воду Майклсон, разделся, накинул халат и оставив душ включённым, приоткрыв дверь в гостиную. Катерина носилась с горшком как кошка с котёнком, не зная куда поставить, нюхала, гладила… Он вошёл в комнату, но брюнетка совершенно ничего не замечала. Она хлопнула в ладоши, приподнявшись на цыпочки и сильно выдохнула, видимо, от переполнявшего счастья. Из-за какого-то горшка, купленного в средней паршивости магазинчике, попавшемся на пути из аэропорта к Колу? С запоздалым сожалением, Элайджа вдруг понял, что для Катерины эта розочка и вправду событие – уже больше года, как он не подарил ей и самого завалящего цветка.