Прогулка заграницей

Твен Марк

— Какое направленіе? — кричитъ капитанъ рулевому, стоящему на переднемъ звен плота.

— Нордъ-остъ-нордъ-остенъ-остъ, — доносится слабый и хриплый отвтъ.

— Измните курсъ!

— Слушаю, сэръ.

— Сколько воды подъ нами?

— Мелко, сэръ. Два фута съ бакборта и два безъ половины съ штирборта!

— Измните курсъ!

— Слушаю, сэръ.

— Впередъ, ребята, вс за дло! Проворнй! Поддерживай съ подвтренной стороны.

— Эге, эге, сэръ!

Вслдъ затмъ раздался топотъ ногъ, поднялась какая-то дикая возня, сопровождаемая хриплыми криками команды, заглушаемой ревомъ втра, неистовствующаго среди штабелей гонту. Темнота стояла такая, что невозможно было различать людей, работающихъ по близости, а расходившіяся волны ежеминутно угрожали поглотить наше утлое

судно. Вдругъ къ капитану поспшно подходитъ помощникъ и взволнованнымъ голосомъ шепчетъ ему на ухо.

— Приготовьтесь, сэръ, къ худшему — у насъ открылась течь.

— О, Боже, гд?

— Сейчасъ позади второго звена.

— Только чудо можетъ спасти насъ. Не говорите объ этомъ никому, иначе начнется суматоха и паника! Направьте плотъ къ берегу и приготовьтесь выпрыгнуть съ канатомъ, какъ только мы подойдемъ. Господа, полагаю, что вы не откажетесь помочь намъ въ такую опасную минуту. У васъ есть шляпы, идите же и работайте для спасенія своей жизни.

Налетлъ второй порывъ втра, еще боле сильный и обдалъ насъ брызгами волнъ. Внезапно съ передней части плота, откуда-то издалека, послышался крикъ, крикъ самый ужасный, какой только можно слышать на вод.

— Человкъ за бортомъ!

— Подержи слва! Не бда! Пусть лзетъ на плотъ или на беретъ! — кричитъ капитанъ.

— Бурунъ впереди! — доноситъ до насъ втеръ.

— Гд?

— Не дальше, какъ на длину бревна отъ носа съ штирборта! Ощупью добрались мы по скользкимъ бревнамъ до указаннаго мста и съ энергіей отчаянія принялись за выкачиваніе воды, но тотчасъ же услышали тревожное восклицаніе помощника капитана, кричавшаго откуда-то съ кормы.

— Прекратите выкачиваніе, или мы сядемъ на мель!

Но вслдъ затмъ послышался радостный крикъ:

— Земля, съ бакборта у самой кормы!

— Спасены! — кричитъ намъ капитанъ, — Прыгай на берегъ, крпи причалъ за дерево, передавай конецъ на плотъ!

Еще минута, и вс мы были уже на берегу, плача и обнимаясь отъ радости, не обращая вниманія на разразившійся ужасный ливень. Капитанъ говорилъ намъ потомъ, что, плавая по Неккару цлыхъ сорокъ лтъ, онъ вынесъ не мало бурь, способныхъ и у хорошаго моряка вызвать на лиц блдность, но такой, какую пришлось пережить намъ, онъ еще не видывалъ. Какъ знакомы были мн эти слова! Не мало пришлось мн плавать по морю и слышать отъ капитановъ буквально то же самое.

Мы ршили выразить капитану свою благодарность и удивленіе его мужеству; выбравъ минуту, мы обсудили дло и согласившись относительно редакціи, написали благодарственный адресъ, который и преподнесли капитану при соотвтственной подобному случаю рчи.

Протащившись въ темнот подъ проливнымъ дождемъ цлыхъ три мили, мы добрались, наконецъ, до таверны «Натуралистъ» въ деревн Гиршгорнъ. Было уже одиннадцать часовъ ночи, и мы едва держались на ногахъ отъ утомленія и перенесенныхъ волненій. Никогда не забуду я этой ночи.

Содержатель гостинницы былъ богатъ и поэтому считалъ себя въ прав быть нелюбезнымъ; съ большой неохотой поднялся онъ съ теплой постели, чтобы отворить намъ дверь. Но волей или неволей, а пришлось таки ему приняться за изготовленіе для насъ кой-какого ужина въ то время, какъ сами мы занялись варкою пуншу, который долженъ былъ предохранить насъ отъ чахотки. Поужинавъ и выпивъ пуншу, мы просидли еще около часу, куря трубки, перебирая въ памяти эпизоды изъ только-что пережитаго приключенія и обсуждая редакцію задуманнаго нами благодарственнаго адреса. Затмъ мы поднялись въ верхній этажъ дома и перешли въ чистую, нарядную комнату, отведенную намъ въ качеств спальни, въ которой стояли прекрасныя, удобныя кровати съ подушками, наволочки которыхъ были обшиты изящными кружевами ручной работы. Кружева эти составляютъ частъ фамильныхъ драгоцнностей, переходящихъ изъ рода въ родъ.

Подобное кружевное блье, равно какъ и чистыя комнаты и постели, настолько не обыкновенны въ нмецкихъ деревняхъ, насколько рдки въ нашихъ. Наша деревня во многихъ отношеніяхъ превосходитъ нмецкую, но такихъ гостинницъ, какія встрчаются повсюду въ Германіи, въ нашей деревн вы не найдете.

Таверна «Натуралистъ» не даромъ носитъ свое названіе; вс залы и вс комнаты ея были уставлены большими стеклянными

ящиками, наполненными чучелами всевозможныхъ птицъ и животныхъ со стеклянными глазами; чучела были хорошо набиты, и посадка ихъ отличалась большою естественностью и даже драматичностью. Едва мы легли въ постель, какъ дождь совершенно прекратился и на неб появилась луна. Я скоро погрузился въ сонъ, не обращая вниманія на чучело большой блой совы, которая съ высокой своей подставки смотрла на меня съ такимъ видомъ, какъ будто она и раньше гд-то встрчалась со мной, но не можетъ сказать этого съ увренностью и потому усиленно вспоминаетъ.

Но молодой Z. не былъ такъ счастливъ. По его словамъ, онъ начиналъ уже засыпать, какъ вдругъ луна вышла изъ-за тучъ и освтила громадную кошку, сидящую на суку. Правда, это была не живая кошка, а только чучело, но тмъ не мене поза этой кошки, пригнувшейся, съ напряженными, какъ для прыжка, мускулами, ея блестящіе стеклянные глаза, направленные какъ разъ на него, вселили въ него какую-то тревогу. Онъ попробовалъ закрыть глаза, но это не помогало, такъ какъ нервное безпокойство заставляло его поминутно открывать ихъ, при чемъ онъ всякій разъ убждался, что кошка поярежнему готовится броситься на него. Онъ перевернулся на другой бокъ, но и это не принесло облегченія. Онъ чувствовалъ, что злые глаза попрежнему устремлены на него.

Посл долгихъ мученій и различныхъ опытовъ, отнявшихъ у него часъ или даже два времени, онъ кончилъ, наконецъ, тмъ, что всталъ съ постели и вынесъ изъ комнаты злополучную кошку. Тогда только ему удалось заснуть.

ГЛАВА XVIII

Утромъ, по прекрасному нмецкому обычаю, мы завтракали въ саду подъ деревьями. Воздухъ былъ напоенъ запахомъ цвтовъ и различныхъ дикихъ животныхъ, такъ какъ вс живые представители звринца таверны «Натуралистъ» собрались около насъ. Повсюду стояли большія клтки, въ которыхъ порхали и щебетали различныя чужеземныя птицы; другія еще большія клтки и загородки изъ проволочной стки были полны четвероногими какъ туземными, такъ и иноземцами. Нсколько животныхъ бродило на свобод, не выказывая ни малйшей дикости. Повсюду шныряли длинноухіе кролики, то и дло подбгавшіе къ намъ и обнюхивавшіе наши башмаки; по дорожкамъ расхаживалъ олень съ красной лентой на ше и смло разглядывалъ насъ; большія стаи цыплятъ и голубей точно просили, чтобы мы дали имъ крошекъ, а бдный старый безхвостый воронъ прыгалъ тутъ же съ такимъ смущеннымъ видомъ какъ будто бы говорилъ: «Не обращайте пожалуйста вниманія на мой недостатокъ, подумайте, какъ бы вы чувствовали себя на моемъ мст; и будьте великодушны». Когда онъ замчалъ, что мы начинаемъ обращать на него черезчуръ уже большое вниманіе, онъ спшилъ спрятаться и сидлъ въ своей засад пока не убждался, что вниманіе наше обратилось на что-либо иное. Никогда раньше не приходилось мн видть такое болзненно впечатлительное существо изъ разряда безсловесныхъ животныхъ. Баярдъ Тэйлоръ, который умлъ толковать неясный языкъ животныхъ и лучше другихъ людей понималъ нравственный ихъ характеръ, безъ сомннія, нашелъ бы способъ хоть на время утшить этого стараго бдняка и заставить его позабыть свои печали, но мы не владли его благороднымъ искусствомъ, почему и предоставили бднаго ворона угнетающимъ его заботамъ.

Посл завтрака мы лазили на холмъ и постили древній замокъ Гиршгорнъ и лежащія неподалеку развалины церкви. Здсь мы осматривали интересные старинные барельефы, находящіеся на одной изъ внутреннихъ стнъ церкви и изображающіе владльцевъ Гиршгорна въ полномъ вооруженіи и женъ ихъ въ живописныхъ придворныхъ костюмахъ среднихъ вковъ. Барельефы эти сильно пострадали и находятся въ запущеніи, такъ какъ послдній изъ Гиршгорновъ умеръ около ста лтъ тому назадъ и въ настоящее время нтъ никого, кто заботился бы объ этихъ памятникахъ вымершаго рода. Въ часовн находится каменная колонна, имющая подобіе винта, и капитанъ, конечно, не упустилъ случая разсказать намъ по этому поводу легенду. Не помщаю здсь его разсказа, такъ какъ въ немъ я не нахожу ничего замчательнаго, исключая разв того, что герой легенды скрутилъ эту колонну винтомъ собственными руками, и притомъ еще за одинъ пріемъ. Все остальное въ этой легенд весьма сомнительно.