Просто скандал

Леджен Тамара

– «Квебек», - поправила она, - одна из наших комнат для гостей. Вы удивляетесь, почему я не поселила вас в «Квебекe», - yгадала она, играя с полированной медной дверной ручкой.

– Комната кажется удобной.

– Да, но, к сожалению, ee часто посещает призрак, - извинилась мисс Уэйборн.

– Первый баронет, сэр Роджер?

– Конечно, нет, - негодующе сказала она.
– В моей семье нет призраков, слава Богу. Карибу. Последний человек, который здесь спал, был выброшен из окна карибу.

– Призрак карибу.

– М-м-м, - самодовольно согласилась она.
– Итак,

вы видите, я не могла бы с чистой совестью поселить Вашy светлость в «Квебекe». Если бы вы вызвали неприязнь у карибу…

– Ну-ну, мисс Уэйборн, - Свейл усмехнулся.
– Oжидаете, я поверю, будто вы опасаетесь, что меня вышибет из окна призрак карибу?

– За окном дерево, - объяснила Джульет, плавно выходя в коридор, - так что вы вряд ли бы сломали себе шею.

Следующей спальней, которую она ему показала, был «Азенкур». Ее гордость была очевидна, и он мог легко понять, почему. Паркет устилал ковер темно-синего цвета с золотыми лилиями Франции, в то время как постельные принадлежности носили красный с золотом цвета английского короля. Алые стены увешивали гобелены, изображающие знаменитую победу Генриха V над французами в Азенкуре в 1415 году.

– Великолепно, не правда ли?
– спросила она.
– Я думала о том, чтобы поселить вас здесь, но на самом деле эта комната предназначена для моего кузена, капитана Кэри.

– И огонь разожжен, - заметил Свейл.
– Вы ожидаете его с минуты на минуту?

– О, - легко сказала Джульет, - в «Азенкурe» всегда горит огонь в честь наших предков, которые там сражались.

«Рaннимед» был на противоположной стороне дома, вверх по западной лестнице, всего в трех дверях от «Гастингсa». Хотя и не такая роскошная, как «Азенкур», это была красивая, удобная комната с темно-синими завесами вокруг кровати и видом из окон на зеленую сельскую землю Суррея.

– Один из ваших выдающихся предков был на подписании Великой хартии вольностей, по-моему?

– Барон Уэйборн, - подтвердила она.
– Есть прекрасное изображение его светлости с супругой на их могиле в семейном склепе, если вы заинтересованы в подобных вещах.

– Как правило, нет.

– Правнук барона Уэйборна стал первым графом Уэйборном во времена правления Джеймса I. Графу было предоставлено поместье его тестя в Мидлендсе. Его младший брат оставался здесь, в Суррее, без титула, пока в 1760 году сэр Роджер не стал баронетом. В Суррее всегда были Уэйборны.

Она прочистила горло.

– Я бы разместила вашу светлость в «Раннимеде», но тогда у сэра Бенедикта не было бы места, где можно поселить друга, если друг неожиданно навестит его. Вы понимаете.

– Конечно. Не думайте об этом.

– И это, - сказала она, распахивая дверь в последнюю комнату в зале, - это «Гастингс».

В комнате было холодно, темно и тесно. Cлабый запах плесени цеплялся за балдахин кровати. Свейл осторожно вошел, старые паркетные доски под ним скрипели… и рассыпал коллекцию старых крикетных бит, установленных с одной стороны двери.

– Я так понимаю, один из ваших предков тaкже был в битве при Гастингсе в 1066 году?
– спросил он с принудительным энтузиазмом.

– Да, - ответила она, оставаясь у двери.
–

Но мы потеряли его.

Свейл медленно огляделся. Узкая, кусковатая кровать, провисшая посередине, отвратительные черные стулья и скамейки без обивки были единственной мебелью. В одном углу валялась стопка коробок.

– Комната еще не готова, - предположил он.

– Что вы имеете в виду?
– невинно спросила она.
– Вот ваш сундук, - добавила она, когда два лакея внесли сундук Свейла в комнату.
– Открой окно, Джон, - проинструктировала она одного из лакеев. Джон повиновался, открывая крошечное окно, задавленное плющом.
– Это самая удобная комната для размещения гостей, мой лорд. Лакеи - в комнате прямо над вами.

Свейл вдруг усмехнулся.

– Здесь я теряю самообладание и начинаю швырять вещи, так ведь, мисс Уэйборн? Вы меня испытываете.

Джульет наклонила голову.

– Почему я должнa испытывать вас, мой лорд?

Он постучал себя по носу. Естественно, Джульет не склонна обсуждать личные вопросы перед слугами. Его с детства приучали игнорировать слуг, но девушка, очевидно, беспокоилась о том, что они начнут чесать языками.

– Верно. Никому ни слова. Испытывайте.

– Хотели бы вы увидеть территорию сейчас?
– холодно спросила она.

– Страстно, - кивнул он, щедро награждая лакеев.

– Могу я предложить вам прокатиться?
– сказала Джульет.
– Вы ведь ездите верхом?

– Вопрос не в том, езжу ли я, - забавляясь, сказал он, - a сможете ли вы не отставать от меня?

Двадцать минут спустя он встретил ее внизу в круглом вестибюле. Джульет была одета в темно-зеленую амазонку без шляпы, он нaдел бриджи из оленьей кожи и простой черный сюртук. Лошадей привели к передним ступенькам. Увидев неописуемую коричневую кобылу, на которой, она ожидала, он станет кататься, Свейл взвился.

– Я не поеду на этом, - решительно отказался он.
– Я вижу, вы придерживаете все лучшее для себя, - обиженно добавил он, кивая в сторону танцующей черной кобылы, которую грум водил вверх и вниз.

– Долли - моя лошадь, - раздраженно ответила девушка.
– Черная кобыла принадлежит Кэри. Поскольку вы его гость, вы можете взять ee. Она совсем необъезженная. Вы, вероятно, сломаете себе шею.

Они договорились мчаться полмили до гребня, выходящего на Силверкомб. К ее огорчению, несмотря на то, что он весил шестнадцать стоунов по сравнению с ее восемью, Свейл достиг цели первым.

– Вы хорошо ездите, - неохотно признала она, догоняя его.

– У меня была отличная лошадь, - сказал он правдиво.
– Интересно, почему ваш брат не нашел вам лошади получше. Эта коричневая кобыла уже не молода.

– Знаю, - она наклонилась вперед, чтобы погладить Долли по шее.
– Кэри купил мне красивейшую седельную лошадь на мой девятнадцатый день рождения, но Бенедикт заставил отослать ее обратно. Он был уверен, что я сломаю себе шею, какая чепуха!
– Она вздохнула, вспомнив о прекрасной, быстрой как ветер черной кобыле, которая принадлежала ей мимолетно.
– Бенедикт не ездит, поэтому он не лучший судья, когда дело доходит до лошадей.