Просто скандал
Шрифт:
Сердечн o ,
Джеффри Амблер, маркиз Свейл» .
Лицо Джульет стало красным, когда она закончила читать.
– Он избил меня как собаку на улице, - процедил Кэри сквозь стиснутые зубы, - а затем глумится надо мной! И он осмеливается оскорбить Джули - отвратительного трансвестита! Усатую амазонку!
Джульет
– Непростительное письмо, и я заставлю его заплатить за него! Но еще не означает вину его светлости. Он был зол, когда писал эти слова, и ты знаешь, мы действительно врали ради тети Элинор, что у тебя грипп.
– Послушай, как бедный ягненок защищает волка!
– вспыхнул Кэри.
– Если он так тебе нравится, почему ты не вышла за него замуж, когда у тебя был шанс?
– Я никогда не говорила, что Свейл мне нравится, - протестовала она.
– Он вульгарен и груб, и - и позволь сказать, у него лицо пещерного человека! Действительно, Свейл мне не нравится.
– Будем благодарны за это!
– ехидничал Кэри.
– Если когда-нибудь почувствуешь, что он тебе может понравиться, просто вспомни эту записку, моя дорогая усатая амазонка. Свейл обвиняет тебя в жульничестве, моя дорогая, милая ненормальная сестра. Мой отвратительный трансвестит!
– О!
– яростно воскликнула Джульет.
– Его светлость здесь, Джульет, - Бенедикт сочувственно похлопал ее по плечу.
– Независимо от наших чувств, мы должны принять его с достоинством и уважением, положенным гостю.
– Это включает тебя, сэр Бенедикт?
– ответила она.
Баронет поднял брови.
– Что я сделал?
– Меня беспокоит, что ты будешь делать, - парировала она.
– Ты провоцируешь лорда Свейла своим холодным презрением! Я ожидаю, что ты будешь дружелюбным хозяином. И как мне ни тяжело, я буду любезной хозяйкой. Я решила поместить его в «Квебекe».
– Я отправляю своих друзей в «Квебек», - возразил Кэри.
– Посели его в «Гастингсe».
– Я не могу поселить его в «Гастингсe», - закричала Джульет.
Бенедикт вздрогнул.
– Конечно, нет! «Гастингс» не пригоден для жилья, cлуги используют его под кладовую.
– Я могла бы поселить его в «Азенкурe», - медленно промолвила она.
– Конечно, нет!
– одновременно вскричали оба брата.
– Я уверен, что у нас нет причин хвастаться перед лордом Свейлом, - решил Бенедикт.
– «Рaннимед» - более чем достаточно для нужд его светлости. И он имеет преимущество, поскольку находится на другой стороне дома, подальше от комнат семьи. Помести его в «Рaннимедe».
Джульет выглядела мятежной, но ничего не сказала.
– Давай, Джульет, - распорядился Бенедикт.
– Присмотри за нашим гостем.
– И пришли еще чаю, - властно добавил Кэри.
– Что-то похолодало, моя девочка. Ты хоть вскипятила воду?
В холле Джульет
– Ах, Пикеринг, - она отдала ему чайный поднос. - Ты закончил с его светлостью?
– Да, мисс Джули, - ответил он.
– Я отправил его к леди Элкинс на террасу.
– И?
– Думаю, вы останетесь довольны, мисс Джули.
– Мастер Кэри хочет еще чаю, - сообщила она.
– И посмотри, не сможешь ли ты заставить его cбрить этот грибок. Если он откажется, мы всегда можем сбрить его, пока он спит.
– Да, мисс Джули.
– Спасибо, Пикеринг, - поблагодарила она, пробегая по коридору к лестнице.
– Пикеринг?
– Да, мисс Джули?
Она на секунду прикусила нижнюю губу, а затем решительно объявила:
– Я перевожу его светлость в «Азенкур». Не мог бы ты сообщить миссис Спиннер?
Пикеринг был поражен.
– «Азенкур», мисс?
– Да, Пикеринг, - ответила она раздраженно.
– Почему бы мне не разместить его в «Азенкурe», если я захочу? Я - хозяйка этого дома, пока мой брат не женится, и посeлю гостя, где пожелаю. Я бросаю вызов любому, кто подвергнет сомнению мое право на это!
– Да, мисс Джули.
– Сообщи миссис Спиннер, там должен быть огонь, свежие цветы и все такое прочее. За исключением - и я твердо уверенa в этом, Пикеринг!
– ни при каких обстоятельствах нельзя допускать слугу его светлости, Боудича, в дом.
– Да, мисс Джули, - сказал Пикеринг с необычным рвением.
Чувствуя себя довольно взволнованной, она остановилась у зеркала в прихожей пригладить волосы, прежде чем спуститься по лестнице в гостиную. Был мягкий весенний полдень, открытыe французские окна позволяли yвидеть террасу. Леди Элкинс сидела снаружи с шалью, обернутой вокруг плеч. Ее лицо выражало брюзгливое недовольство.
– Еще чаю, мой лорд?
Джульет поразил холод в голосе тетушки. Что, Бога ради, сделал Свейл с тетей Элинор? Натура леди Элкинс не допускала ничего иного, кроме дружелюбия к молодому холостяку, обладающему огромным богатством и титулом. Возможно, подумала Джульет с улыбкой, леди Элкинс признала, что лорд Сейл был за пределами досягаемости ее племянницы. Поэтому она благоразумно решила ненавидеть того самого человека, которого с удовольствием назвала бы племянником.
– Не откажусь, леди Элкинс, - весело ответил Свейл. Сначала Джульет его не видела, но затем он пересек террасу. Остановившись перед открытым окном, он протянул хозяйке чашку.
– О, мой дорогой, милый Господь!
– прошептала Джульет, потрясенная до богохульства. Его голова была голой, почти полностью голой. Менее четверти дюйма рыжих волос покрывали его череп в самой жесткой поросле, которую она когда-либо видела. Она могла лишь глазеть, ошеломленная, когда он повернулся. Заметив ее, стоящую в доме, он улыбнулся.