Пять прямых линий. Полная история музыки
Шрифт:
Творчество Бёрда заметно отличается от творчества его великих современников. По большей части оттого, что он, будучи католиком в протестантской стране, не имел необходимости удовлетворять повседневные нужды римской литургии: в то время как Палестрина сочинил более ста месс, Бёрд написал всего три, секретно переправляемые постранично в оплоты католицизма в отдаленных районах страны, где они исполнялись в строгой тайне, скрытно от взоров разыскивающих крамолу шпионов лорда Берли [197] (хотя Бёрд, его жена и домочадцы неоднократно имели неприятности с законом). Отчасти, однако, причиной тому был темперамент Бёрда: его музыка предельно интеллектуальна, исполнена теологической и контрапунктической изобретательности и исследует духовную драму христианской души с той страстностью, которой не знал хладнокровный Палестрина. Стилистическая широта ее безбрежна. Он сочинил взволнованные элегии, подобные «Infelix ego» на текст размышления над псалмом 51, написанного Савонаролой после известия о смертном приговоре, – очевидный комментарий к преследованию
197
Сесил Уильям, 1-й барон Берли (1520 или 1521–1598) – глава правительства Елизаветы Английской, известный преследованием английских католиков.
Многие тексты на сходную тематику написаны им самим: в «Civitas Sancti Tui» (опубликован в 1589 году) в повторах «Jerusalem desolata est» [198] слышна сдержанная мольба. Поздняя музыка из сборников «Gradualia» 1605 и 1607 годов образует своего рода реквием по его искусству и его вере. Многие его тексты в позднем сборнике 1611 года характеризует прощальная интонация (сам композитор назвал его «последним прощанием»). Возможно, Бёрда можно назвать наиболее эмоциональным и универсальным изо всех четырех поздних мастеров.
198
Исаия 64: 10.
Томас Луис де Виктория родился в богатой семье из Авилы, в Центральной Испании, в 1548 году. В 1565 году он служил певцом и органистом в Риме (где наверняка познакомился с Палестриной). В 1573 году он был назначен maestro di cappella, капельмейстером, в местном иезуитском колледже (где обучался) и был рукоположен в сан в 1575 году (последним английским католическим епископом). Он присоединился к конгрегации ораторианцев, новому обществу священников-мирян в Риме, которое возглавлял Филипп Нери. Между 1578 и 1585 годами он служил капелланом и опубликовал пять пышных томов, в которых отражались различные музыкальные аспекты литургии. В посвящении к тому 1583 года он выражал желание вернуться в Испанию, и Филипп II его исполнил, даровав Виктории пост капеллана в конвенте, возглавляемом его сестрой, в Мадриде, где был прекрасный хор мальчиков и священников и где он в разное время служил священником, главой хора и органистом. В начале 1590-х годов он вернулся в Рим, чтобы проследить за публикацией и исполнением своей музыки. Последние годы он провел в Мадриде, выпустив в 1600 году сборник своих крупных работ: некоторые из них предназначены для нескольких хоров в популярной на тот момент венецианской манере. Он умер в 1611 году.
Священник, иезуит, друг святых: из всех четырех композиторов, о которых идет речь в этой главе, Виктория наиболее тесно был связан с религиозной жизнью (что в то время случалось значительно реже, нежели в период средневековых монастырей). Все музыканты сообразно с коммерческим духом того времени пользовались услугами печатников для распространения своих сочинений, однако музыка Виктории получила особенно широкую известность, в том числе и в обеих Америках. Он создал (или, как минимум, опубликовал) значительно меньше сочинений, чем Палестрина или Лассо, и все они написаны на литургические латинские тексты.
Испанская музыка часто обладает страстным и даже яростным характером. Он хорошо заметен в «Vere Languores Nostros» Виктории, с его характерными хроматизмами, несвойственными Палестрине. Иногда он драматичен, как, например, во вступительных аккордах в начале «O Quam Gloriosum», за которыми следует звенящая радость святых, звучащая на слове gaudent («радуются»). Он сочинил много искусной, вдумчивой литургической музыки для регулярного церковного исполнения, такой как его «Магнификат» и гимны, в которых чередующиеся строки поются на мотив хорала: часть их до сих пор находится в хоровом репертуаре – свидетельство их непреходящей ценности и профессиональной практичности. Он редко пользовался старыми техниками, такими как канон. Его мотивы часто необычны и причудливы. Потомки сочли наиболее интересными его мотеты, особенно покаянные пьесы, а также скорбный тон сочинений, подобных позднему Реквиему 1605 года.
Географию странствий нашего следующего композитора можно проследить по вариациям его имени: он был Роландом де Лассусом во Франции, Орландо ди Лассо в Италии, Орландом Лассом в латинских сочинениях, и есть еще целый ряд вариантов написания.
Лассо восхитительный композитор. Есть что-то неподдельно человечное в том, как он говорит с нами о вере, любви и вине в широком спектре сочинений, предназначенных для певцов. Следить за аккуратно наслаивающимися голосами на строке «vos fugam capietis» [199] в мотете для Великого поста «Tristis est anima mea» – одно из самых увлекательных занятий для певцов хора. Его мессы довольно консервативны по сравнению с сочинениями его современников, однако в них можно отыскать множество весьма эффектных решений при переработке секулярных образцов, таких как «Triste depart» Гомберта, а также при создании звуковых эффектов полихорового пения, как в случае масштабной, плотной сонорики «Bell’Amfitrit’altera». Однако в его наследии есть также мадригалы, предвосхищающие театральный маньеризм более позднего стиля musica reservata [200] , подобно финалу «Che piu d’un giorno», в котором после кажущегося завершения на минорном аккорде на слове moria («умирает») тенор скользит голосом вверх на мучительный полутон, внезапно меняя минорный аккорд на мажорный – а затем повторяет
199
Вы обратитесь в бегство (лат.).
200
Тайная музыка (ит.).
201
Песни.
Жизнь его прошла на знакомом нам уже пространстве – как географическом, так и профессиональном. Лассо родился около 1530 года в Мадриде (здесь также родился Беншуа, а неподалеку умер приблизительно за десять лет до этого Жоскен). В возрасте 12 лет в Мантуе он поступил на службу к Ферранте Гонзага, и существует известная, хотя и явно апокрифическая история о том, что его несколько раз похищали из-за красоты его голоса, – поиск придворными музыкантами талантов к тому времени был распространенной европейской практикой. Работа в нескольких крупнейших итальянских городах (в том числе в Риме) привела его в середине 1550-х годов на север, и здесь он начал публиковать свою музыку. В 1556 году он поступил на службу к космополитичному и весьма музыкальному двору герцога Альбрехта V в Мюнхене, а затем, в 1563 году, бы назначен главой капеллы герцога: данное место он занимал до самой смерти, при этом много путешествуя, сочиняя, публикуя, встречаясь со множеством своих обеспеченных коллег, в том числе Андреа и Джованни Габриели, а также выступая на сцене, сочиняя трактаты и обучая контрапункту следующее поколение немецких композиторов.
Техника пародийной мессы. Пассаж а) из шансона «Война» (La Guerre) французского композитора Клемана Жанекена, одной из многих песен, в которых удовольствие от пения достигается с помощью имитации звуков реальной жизни, в данном случае – сражения; b) это часть «Kyrie» из мессы испанского композитора второй половины XVI века Томаса Луиса де Виктории Missa Pro Victoria, куда вписано несколько музыкальных идей из шансона Жанекена, которые снабжены иным текстом и исполняются с заметно большей вокальной выразительностью: музыка преображается, служа новой задаче
При жизни Лассо очень уважали. Письма 1570-х годов демонстрируют доброе к нему расположение большого поклонника музыки герцога Вильгельма: эти отношения заметно выделяются на фоне обычного для того времени низкопоклонства. Он постоянно шутил на разных языках, подписываясь «Orlando Lasso col cor non basso», «Orlandissimo lassissimo, amorevolissimo», «secretaire publique, Orlando magnifique» [202] , безобидно посмеивался над друзьями-композиторами, такими как Хенрик Изак и Якоб Аркадельт, и рифмовал falsibordoni’ с macaroni [203] [204] . Среди его учеников были влиятельный композитор Иоганн Эккард и один из его мюнхенских мальчиков-певчих, Леонард Лехнер, позже ставший протестантом. Лассо умер в июне 1594 года, всего несколько недель спустя после смерти Палестрины. По обычаю, ставшему чрезвычайно распространенным позже, в XVII столетии, его пост в Мюнхене унаследовали по очереди оба его сына, а затем и внук. Сыновья способствовали укреплению его и без того высокой репутации, опубликовав в 1604-м подобающим образом названный «Magnum opus musicum», в котором содержались почти все из написанных им более чем пятисот мотетов: это была одна из первых целенаправленных попыток создать полное и авторитетное собрание сочинений композитора.
202
«Орландо Лассо с сердцем не низменным», «Орландиссимо изнуреннейший и любвеобильнейший» (ит.), «общественный секретарь Орландо великолепный» (фр.).
203
Фобурдон с макаронами (ит.).
204
См., напр.: Jules Decleve, Roland de Lassus, sa vie et ses oeuvres 1520–1594 (Hainaut: Societe des Sciences, des Arts, et des Lettres du Hainaut, 1894), p. 45.
Жизнь и музыка Джованни Пьерлуиджи да Палестрины подводят итог музыкального Ренессанса. Он завершил тематический цикл стиля и манеры, выработанных в Северной Европе, которые все чаще подвигали своих величайших представителей перемещаться к их духовному центру в Риме.
В то же время он – воплощенный парадокс. Хотя Палестрина довел до совершенства то, что заслуженно стало именоваться «романским стилем», сделал он это в одиночку. Не существует более ни одного заметного римского (и даже итальянского) композитора конца XVI века. Его «школа» включала в себя только иностранцев.