Расколотое сердце кондитера

Муссен Анна

Юноша сдержанно улыбался, сидя за круглым столом по правую сторону от матери. Королева Ваниль молчала, и Лида была уверена, что женщина вот-вот заговорит и начнет отчитывать ее за самонадеянность. Но этого не произошло. Молчал и стоявший чуть поодаль от семьи король Миндаль.

— Ваше Величество, — произнесла Лида, присев в реверансе. — Ваше Высочество.

Гнетущая атмосфера в комнате мешала девушке дышать полной грудью. Лишь присутствие рядом Зефира вселяло в сердце Лиды надежду на то, что ругать ее никто не собирался. Ведь

сейчас они должны были обсудить вещи куда более важные, чем ее необдуманное путешествие в Цитрон и Иргу.

— Мы уже обо всем рассказали Их Величествам, — произнес Трюфель, нарушая тишину.

— Значит, вскоре об этом узнают и в Макадамии? — предположил Зефир, взглянув на короля Миндаля. — Ваше Величество сообщит сестре об ужасах, творящихся в приграничных землях Ирги и Цитрона?

— Разумеется, — кивнув и погладив свою густую бороду, ответил король Миндаль. — Я донесу до нее эту информацию, но… Трюфель, Зефир?.. Можно ли верить словам иргийской старейшины?

Мужчины переглянулись между собой.

«Они все не верят Шелковице!» — сразу же подумала Лида.

Но почему?

Конечно, Лида и сама засомневалась в том, что Цитрон напал на Иргу. Но что, если это правда? И пока они думают, верить Шелковице или нет, иргийские деревни сгорают дотла.

— Мы не знаем наверняка, — на выдохе произнес Зефир. — Но с условием того, какое впечатление на меня произвела княгиня Юдзу, я допускаю, что она и в самом деле могла отдать такой приказ. Только я не понимаю, чем она его обосновала?

Причина.

У всего должна быть причина.

— И согласился ли с этим князь Каламондин? — внезапно спросила королева Ваниль.

— О чем ты, матушка?

Ваниль медленно постукивала своими длинными изящными пальцами по краю стола.

— Все знают, что семейная идиллия княжечьей семьи не более чем напускная игра на публику. Любовь между супругами давно угасла, как и интерес к делам друг друга.

— Я заметил это, — согласившись с выводами королевы, сказал Зефир. — Более того, мне показалось, что князь и вовсе не заинтересован в управлении княжеством, в отличие от княгини Юдзу.

— Трон Великого Цитрона принадлежит князю Каламондину по праву рождения, — сказал Миндаль. — Княгиня Юдзу лишь его супруга, дочь приближенного к правящей семье аристократа. Но учитывая нравы цитронийцев, они изберут своим правителем того, кто будет, по их мнению, более полезным для княжества.

— Значит, кровь предыдущих правителей, текущая в князе, для цитронийцев ничего не значит? — удивилась Лида.

Это так отличалось от отношения марципанцев и макадамийцев к своим правителям. Для них королева Ваниль и королева Киндаль были единоправными правителями, а король Миндаль и король Пекан…

«Наверное, — подумала Лида, — обидно осознавать, что для подданных они не более чем мужья их возлюбленных королев».

— К сожалению, это так, — подтвердила ее вопрос Ваниль. — Боюсь, что пройдет несколько дней,

прежде чем мы узнаем, правда ли на границе Ирги и Цитрона что-то произошло. Но если окажется, что цитронийская старейшина не солгала, и Цитрон действительно напал на Иргу… что мы должны будем предпринять?

Этот вопрос женщина задала своему мужу.

— Для начала необходимо сообщить об этом в Макадамию. Они тоже должны быть в курсе происходящих событий. Сообщать об этом герцогу Джелато?.. Думаю, пока не стоит.

Королева Ваниль, чуть поразмыслив, с мужем согласилась. А после начала совершенно другой разговор.

— Лидия, на самом деле, мы вернулись в Баттенберг ради иной цели.

— Какой?

Лида чувствовала, как атмосфера в комнате резко изменилась.

Принц Безе отчего-то засмущался, на его бледном лице стал отчетливо виден румянец. Юноша опустил глаза, старательно ни на кого не смотря. Ваниль и Миндаль тоже переглянулись. Король учтиво откашлялся, но слово предоставил жене.

— Пусть время сейчас и неспокойное, — начала она, — но мы решили, что оно самое подходящее для того, чтобы создать между вами с Безе священный союз.

Лиду словно оглушило, в ушах запульсировало и сердце в груди забилось быстрее.

Они вновь вернулись к разговорам о свадьбе.

Конечно, фиктивной, но от этого Лиде не становилось легче.

— Священный союз…

— Свадьба, — пояснила Ваниль, решив, что Лида не поняла, о чем она говорила. — Чтобы Безе смог вернуть власть в нашу семью, вы должны пожениться.

Лида нервно прикусила губу.

— Я понимаю…

— Мне бы хотелось устроить праздник, соответствующего масштаба, но… время неподходящее, — повторилась женщина. — Гостей будет немного. Столько, сколько нужно, чтобы соблюсти традиции и обзавестись свидетелями, которые подтвердят, что союз — не фикция.

«Но это фикция!»

Лида посмотрела на принца. Тот продолжал разглядывать узор на столе.

— Я понимаю, что для тебя, как для человека, подобное может быть неприемлемым, но… у нас просто нет иного выбора.

В голосе королевы Ваниль слышалось сожаление. Она действительно не хотела этой свадьбы. Но была ли причина тому ее жалость к самой Лиде? Или же она не хотела, чтобы ее сын, пусть и фиктивно, женился на человеческой девушке? Возможно, для Безе у нее уже давно была подготовлена выгодная партия в лице дочери какого-нибудь аристократа?

— А как же суд аристократов? — спросила Лида, поняв, что сложившуюся ситуацию уже ничем не исправит. — Разве можно играть свадьбу, пока с меня не будут сняты все обвинения?

Ваниль переглянулась с мужем, а после обратилась к Зефиру:

— Ты ей не сказал?

Лида вопрошающе посмотрела на покровителя.

— Не сказал о чем?

— Я не успел сказать, — ответил Зефир на вопрос королевы. А после уже ответил на вопрос подопечной: — С тебя сняли все обвинения, Лида.

— Что?.. Как?..