Расколотый берег
Шрифт:
– Адриан Файф.
Когда Кэшин почувствовал его твердое рукопожатие, рукопожатие настоящего мужчины, ему сразу стало противно и он поспешил убрать свою руку. Перед ним стоял Адриан Файф, ответственный застройщик, намеревавшийся построить курорт в устье Каменного ручья. Кэшин вспомнил гневную тираду Сесиль Аддисон тогда, утром, у газетного киоска: «Эта сволочь молчит о том, что без подъезда к устью Каменного ручья покупать там участок бессмысленно! А подъезд возможен только со стороны
– Его ведь посадили бы, да? – спросила Эрика. – Донни Култера, я имею в виду.
– Не обязательно, – ответил Кэшин.
– А что с часами?
– У нас есть заявление от человека, который утверждает, что двое подозреваемых пробовали продать часы ему. Откуда у них эти часы, мы не знаем.
– Не знаете? – ехидно спросил Файф. – Но ведь это же очевидно!
– Ничего очевидного в таких случаях не бывает, – возразил Кэшин.
– Но в любом случае все закончилось, – сказал Файф. – Какая-никакая справедливость восторжествовала.
– Нелепо это все, – бесцветным голосом произнесла Эрика. – Убили старика за часы и несколько долларов. Что же это за люди такие?
Вместо ответа Кэшин произнес:
– Мы хотели бы получить доступ в дом, если вы не возражаете.
Она немного помолчала и ответила:
– Да нет, не возражаю. Я все равно сюда больше не приеду. Рано или поздно мы его продадим. В кухне найдете большую связку ключей, чуть ли не сотню. Отдайте их Аддисон, когда все закончите.
Вместе они обошли дом и на прощание пожали друг другу руки.
Все тот же охранник стоял, прислонившись к «саабу» и лениво покуривая.
– Подожди у меня, – сказал он Кэшину. – Когда-нибудь я припомню тебе тот гравий, башку оторву и в задницу засуну.
– Угрожаете офицеру полиции? – осведомился Кэшин. – Что, ставите себя выше закона?
Охранник презрительно отвернулся и плюнул на дорожку. Кэшин взглянул на дом. Эрика все не уходила. Он вернулся, поднялся по ступенькам.
– А кстати, – поинтересовался он, – кто наследник?
Эрика взглянула на него дважды моргнула и ответила:
– Я. Получаю все, что причитается по завещанию.
Ребб выводил кладку разрушенного северо-восточного угла дома. Кэшин постоял, понаблюдал за тем, как он работает: шлепнул раствора, привычно положил на место холодный блестящий кирпич, прихлопнул его ручкой мастерка, одним движением соскреб лишний раствор.
– Присматриваешь? – спросил Ребб, не отрываясь от работы. – Босс…
Кэшин хотел ответить «да», но у него язык не повернулся.
– Что мне делать? – спросил он.
– Раствор готовь. Три части цемента, девять – песка, с водой поаккуратнее.
Кэшин
– Давай сначала, – велел Ребб, – по пол-лопаты теперь.
Воду подливал он сам, осторожно, по чуть-чуть, затем брал лопату и ворочал тяжелый раствор.
– Готово, – произнес он, когда наконец получилось то, что нужно.
Из долины прибежали собаки, приветствуя Кэшина, ткнулись в него носами, неистово помахали хвостами и так же стремительно унеслись по своим неотложным делам – в чащу леса, за каким-нибудь бедолагой кроликом.
Кэшин начал еще раз – поднес кирпичи, посмотрел на Ребба, более или менее правильно приготовил раствор. Оказалось, вся штука в том, чтобы не торопиться. Потихоньку они дошли до противоположного угла, натянули шнур-причалку.
– Кирпич умеешь класть? – спросил Ребб.
– Нет.
– Так попробуй, а я схожу отолью, – распорядился он.
Кэшин положил три кирпича. Провозился он долго, а вышло из рук вон плохо. Ребб вернулся, не говоря ни слова, отодрал кирпичи от кладки и очистил их от липкого раствора.
– Показываю, – сказал он.
Кэшин стоял рядом и смотрел. Ребб переложил все за одну минуту.
– Швы надо делать одной ширины, – пояснил он. – А то некрасиво выглядеть будет.
– Есть хочешь? – спросил Кэшин. – Сходи, а я пока на швах потренируюсь, хоть и не совсем понял, что это за хрень.
Был четвертый час дня. В Кромарти, в булочной поприличнее, он купил пирожков с мясом и луком. Они сели рядом с горкой кирпичей, под неярким солнцем, и вместе поели.
– Ничего, даже мясо есть, – нахваливал Ребб, вовсю работая челюстями. – С окнами и дверьми дела плохи. Мы же не знаем, где они были раньше.
– Знаем. Я забыл тебе сказать – фотографии нашел.
Когда Кэшин принес фотографии, Ребб уже скрутил сигарету. Он посмотрел на снимки и озабоченно произнес:
– Так-то оно так, но здесь все равно не все видно. Да уж, задачка.
– Да ну, – ответил Кэшин, – какая там задачка! Так, баловство.
Стоило ему посмотреть на старые фотографии, как он все понял. На одной из них перед домом стояли Томас Кэшин и шестеро строителей. Можно было подумать, что это Майкл вырядился в старомодный костюм, – до того они были похожи.
Они сидели молча. В долине затявкала одна собака, тут же ей вослед подала голос другая. Вспорхнул ибис, потом еще один, и оба, тяжело махая крыльями, как доисторические создания, полетели куда-то. Ребб поднялся, обошел груду кирпичей и, вытянув вперед руку с фотографией, посматривал то на нее, то на вновь выложенную стену. Потом он вернулся и сел рядом с Кэшином.