Разящий клинок
Шрифт:
Герцог помотал головой.
— Это императору со мной повезло, — ответил он.
Спустя две недели первая построенная в городе за двадцать лет морейская галера соскользнула по древнему каменному стапелю и с плеском обрушилась в воду под наблюдением этрусской эскадры, которая расположилась через пролив. На следующий день починили захваченную этрусскую галеру, а к концу третьей недели на рейде встало четыре корабля нового имперского флота.
За этим последовал первый зимний шторм — зловещее торжество стихии над водной гладью, из-за которого все работы на верфи остановились, а скромное достояние — строевой лес, оставленный без
У этрусков тысячелетних корабельных ангаров не было, а потому им пришлось обнажить свои корабли, перевернуть их и спрятать на зиму под временными навесами. Несмотря на более мягкий климат и теплое течение, Морее досталось и снега, и льда; зима выдалась свирепой для галер.
Через два дня после бури этруски надежно укрыли все свои корабли. Им осталось только в ужасе наблюдать, как новая имперская эскадра становится на воду на холоде под светом бледного солнца и беспрепятственно движется к устью залива. Проведя в море день, имперский флот вернулся с тремя огромными альбанскими кораблями. Поскольку блокады не было, последние преспокойно причалили, набитые по фальшборт шерстью, кожей и другими альбанскими товарами, а на причале торговцев встретила сотня благодарных купцов. Тем временем имперские корабли под командованием Мегас Дукаса пересекли пролив, высадили моряков и дотла спалили всю переправленную на сушу этрусскую эскадру.
Не успело улечься пламя, как сэр Эрнст Хандало привел делегацию купеческой гильдии во дворец, из которого так недавно был выпущен. В тот же день этруски разорвали союз с герцогом Андроником и подписали мирный договор с принцессой Ириной и ее отцом, императором, а также документ, в котором они требовали, чтобы «вероломный узурпатор, известный как герцог Фракейский, немедленно вернул императора на трон». Они выплатили возмещение, а их подеста подписал несколько постановлений, гарантирующих налоговую ставку, по который был сделан внушительный первоначальный взнос. Всех этрусских офицеров освободили.
Имперская армия продолжила учения. Ее ежедневно пополняли новые страдиоты из местных. И опять-таки каждый день в заливе появлялись новые купеческие корабли — все из Альбы. В конце осени плавать на круглых кораблях было безопаснее, чем на галерах. Но находились и такие, кто шел на риск.
В очередной понедельник вся имперская армия выстроилась на поле Ареса: почти тысяча человек войска Красного Рыцаря, без малого пятьсот схолариев, триста нордиканцев и столько же вардариотов, а с ними — почти тысячная тагма пехотинцев из города и четыреста конных страдиотов из глубинки. Большая часть воинства была одета в белую — свежую, новенькую — альбанскую шерсть, тяжелую, как доспехи, цветом под стать снегу. Новые зимние наряды явились продуктом лихорадочного труда всех ливиапольских закройщиков и портных.
Сэр Джеральд Рэндом взирал на построение, восседая в седле рядом с Красным Рыцарем и его свитой. Он потрясенно покачал головой.
— У вас есть собственная армия!
— Вам ли не знать, — отозвался Красный Рыцарь и улыбнулся. — Вы же им платите. И привозите шерсть.
Рэндом и все рыцари рассмеялись.
— Вам же понятно, что мне конец, если все это не сработает — по сути, я рискнул ради вас всем моим состоянием!
Красный Рыцарь с удовлетворением окинул взором свою армию.
— Пока все говорит за то, что вы не прогадали.
— Но она его потратила на что-то другое, — заметил Рэндом.
Красный Рыцарь пожал плечами.
Рэндом сверкнул глазами:
— А вы продолжаете сорить деньгами, как пьяный матрос в борделе!
— Счастья не купишь, но мастерство приобретается с оружием, отвагой и хорошей экипировкой. — Капитан потеребил бороду. — Все это стоит не дешево. — И он снова взглянул на купца. — Так или иначе, вы набиты деньгами. С чего вам от этого наступит конец?
— Я согласился устроить для королевы турнир. О, совсем забыл — вот ваше официальное приглашение. Я должен передать вам лично, что вы как рыцарь и джентльмен обязаны его распечатать и дать ответ. Что стряслось с остальными? — Рэндом играл поводьями и пытался выяснить, насколько отсутствие твердой почвы повлияет на равновесие, если он ринется вскачь.
— Я на них наплевал. — Красный Рыцарь откупорил футляр, расправил свиток, и тут же произошло скромное чудо: заклинание приняло форму крохотной голубки и зависло в воздухе, подобно колибри.
«Королева набирается опыта», — заметил Гармодий.
— Вас посвятили в рыцари, и вы теперь отвечаете за королевский турнир? — спросил Красный Рыцарь.
— Да, — кивнул Джеральд.
— И цена заоблачная?
— Да, — состроил мину Рэндом.
— А вы выделяете деньги, — продолжил Красный Рыцарь.
— Она королева, — пожал плечами Рэндом. — В рыцари меня посвятил король. — Он усмехнулся и добавил: — Я люблю хороший турнир.
Красный Рыцарь просверлил его взглядом.
— И все-таки вы явились сюда и рискнули состоянием, чтобы оплатить мои счета.
Рэндом открыто посмотрел ему в глаза.
— Да, капитан, это так.
Красный Рыцарь взглянул на сэра Майкла.
— Похоже, я учусь у купца благородству.
— Я собираюсь выступить на турнире, — сказал Рэндом. — Возьму с вас уроками.
Красный Рыцарь обратил взор к парящей голубке.
— О прекрасная королева, я прибуду со всеми моими рыцарями, — произнес он официальным тоном.
Голубка дрогнула и упорхнула прочь.
Красный Рыцарь — Мегас Дукас, герцог Фракейский, Габриэль Мурьен — развернул коня, чуть осадил его и воздел дубинку. Все взгляды сосредоточились на нем.
— Покажем же теперь этому Андронику, так называемому герцогу, как надо воевать! — провозгласил он.
ГЛАВА ДВЕНАДЦАТАЯ
ЛЮТЕС, ГАЛЛЕ — КОРОЛЬ ГАЛЛЕ И ЖЕРЕБЕЦ
Призывая ко вниманию, сенешаль д’Абблемон постучал пергаментным свитком по огромному дубовому столу, и военный совет мало-помалу успокоился.
На Танкреде Гисарме, управляющем монаршего дворца, вместо великолепных драконьих доспехов была простая бригандина с оленьей накидкой и этрусскими стальными наручами; на командире королевских арбалетчиков Стелкере — все те же черные доспехи с золотым начертанием, славящим Господа; Василий, архитектор королевских замков, ограничился кольчугой. Сэр Юстас Рибомон, один из маршалов королевства и некогда прославленный наемник, смотрелся весьма элегантно в черных доспехах с золотой кромкой и бронзовой кольчуге. Сам Абблемон был в своем обычном этрусском белом доспехе. Без такового обошелся только мессир Кьямбери — человек, роль которого на совете почти никогда не оговаривалась.