Реалити-шоу "Большой брат": Ходячие Мертвецы
Шрифт:
КЭРОЛ: Все, все, я поняла теперь, что такое игровая зависимость. (открывает ноутбук) Сейчас удалю всё.
Долго смотрит в экран.
КЭРОЛ: Только посажу во дворе эти чудесные тюльпаны...
МЭГГИ: А ну отдавай ноут!
В синей спальне Рик открывает глаза и видит над собой лицо Мерла.
МЕРЛ: Как себя чувствуешь, приятель?
РИК: Спасибо, вроде, уже неплохо...
МЕРЛ: Отлично, тогда забирай своего носатого друга и вали отсюда!
ШЕЙН: (выползает из-под одеяла) А мне тут нравится... Никаких Кэрило-Дэрилов,
МЕРЛ: Хрена с два! Это мое царство, и остаться вы тут можете разве что в качестве моей прислуги.
Демонстративно начинает укреплять забор из стульев вокруг своей огромной кровати.
Шейн садится на кровати, чешет затылок, а потом задумчиво смотрит на Рика.
РИК: Чего?
ШЕЙН: Знаете, раз мы все здесь так удачно собрались... Хочу поговорить с вами кое о чем.
МЕРЛ: Да, да, можешь забирать подушку, которую ты пропотел, я не против.
ШЕЙН: До голосования уже рукой подать, так? (негромко) Народ, я долго думал про это, и я считаю, что мы должны проголосовать против Мэгги.
РИК: Шейн, прекрати. Нельзя про это говорить.
ШЕЙН: Вы не говорите, вы слушайте! Я лучше проведу день в карцере, но донесу до вас мои соображения. (быстро) Мэгги вся такая милашка, против нее никто не голосует – потому что она никого не бесит, и потому что все думают, что она слабый противник. Но мужики, посмотрите на нас. Мерл, ты уродливый гопник. Рик, ты мокрая курица с претензией на сексуальность, которой у тебя нет. Я... Я отличный парень, но я понимаю, что мое поведение нравится далеко не всем. Прикиньте, если двое из нас окажутся в финале с малышкой Мэг?
Мерл задумчиво смотрит на Шейна.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Шейн, пройди в комнату-дневник.
ШЕЙН: (встает, натягивает штаны и продолжает) Тут-то зрители и подумают, кто им больше нравится: нежная фиалочка или стадо кабанов в семейных трусах. Нам надо от нее избавиться.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Шейн, заткнись и пройди в комнату-дневник.
ШЕЙН: Иду, иду!
Уходит. Мерл поворачивается к Рику и вопросительно поднимает брови.
РИК: Я ничего не скажу, и тебе не советую.
Тем временем в комнате-дневнике...
ШЕЙН: Ладно, БэБэ, я знаю, нарушил правила – не смог сдержаться. Прости. Готов пробыть в карцере хоть до завтрашнего утра.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Присядь, пожалуйста.
ШЕЙН: Немного нотаций? Ну ладно, я готов.
Большой Брат молчит около минуты, и Шейн начинает нервничать.
ШЕЙН: Меня что, запрут прямо тут? Без еды и воды?
БОЛЬШОЙ БРАТ: Шейн... Ты прав. Тех, кто забывается и начинает рассуждать про голосования, я наказываю карцером. Эта небольшая встряска помогает вспомнить правила дома. Но ты нарушил правила намеренно, зная, как я рассержусь. Зная, что сговоры запрещены, ты делал именно то, что называется сговором. Целую речь подготовил. Наверное, думал, как ты здорово меня одурачил, ведь глупый Большой Брат уже никого не напугает своим
ШЕЙН: Черт, нет, ну если так рассуждать...
БОЛЬШОЙ БРАТ: Шейн, на этой неделе ты автоматически становишься кандидатом на выселение.
Шейн в шоке смотрит в зеркало, за которым расположены камеры.
БОЛЬШОЙ БРАТ: Мы закончили.
Потрясенный, Шейн выходит из комнаты-дневника и натыкается на Мэгги.
МЭГГИ: Что такое? На тебе лица нет.
ШЕЙН: (с внезапной злостью) Это все из-за тебя!
МЭГГИ: Чего?!
РИК: Ты до сих пор не в тюрячке?
БОЛЬШОЙ БРАТ: Внимание всем. Шейн – кандидат на выселение этой недели. Двух других кандидатов определит традиционное голосование.
КЭРОЛ: Что-о?! Шейн, что ты натворил?
БОЛЬШОЙ БРАТ: Все наглые сговоры отныне будут наказываться именно так, если не хуже.
КЭРОЛ: Шейн, ты чего, совсем дурак? Зачем ты разозлил БэБэ?
ШЕЙН: Отвалите! Стараешься ради них... (запирается в душевой)
МЭГГИ: Я так понимаю, сговор был против меня?
РИК: Без комментариев, мне что-то не хочется стать вторым кандидатом раньше времени.
Мэгги смотрит на Кэрол.
МЭГГИ: Мне страшно.
КЭРОЛ: Да не убьет же он тебя, в самом деле. Ну хочешь, я ему всыплю?
ДЭРИЛ: (выглядывая из-за ее плеча) Я тоже могу.
КЭРОЛ: Да, мы оба всыплем Шейну.
МЭГГИ: Спасибо, ребят! Я вас очень люблю, вы такие психи, я прямо не могу.
Шейн ходит злой весь день, и даже за обедом так яростно накалывает макароны на вилку, что тарелка издает жуткий скрип.
ШЕЙН: (язвительно) Вот, Кэрол, скажи мне, ты после шоу собираешься жить вместе с Диксоном?
МЕРЛ: А что, я не против!
КЭРОЛ: Что-то мне подсказывает, что он про другого Диксона.
ДЭРИЛ: Твое-то какое дело?
ШЕЙН: Готов поспорить, разбежитесь, как в море корабли! А для камер – ах, ах, сюси-муси, чмоки-чмоки... ФУ.
РИК: Шейн, серьезно? Хочешь нас убедить, что Кэрол и Дэрил притворяются?
ДЭРИЛ: Пусть что хочет говорит, мне плевать.
ШЕЙН: Я бы тоже мог ради рейтингов замутить с Андреа, только вот я играю ЧЕСТНО.
МЭГГИ: Ох, слышала бы это Андреа. Хотя что это я, услышит сегодня вечером.
КЭРОЛ: Шейн, ты вообще здоров? Может, ты слишком рано с постели встал?
РИК: Не обращайте внимания, это типичный Шейн. Сам себе нагадил и теперь пытается себя и окружающих убедить в том, что он ангел, а остальные козлы.
МЕРЛ: Отличный кстати способ, после него так легко на душе!
ШЕЙН: Бла-бла-бла, Рик, извини, но ничего не понял из твоих слов, попробуй говорить менее пафосно, заодно зрителей перестанешь бесить.
РИК: Отлично, теперь я, да? И чем тебе не угодило то, как я говорю?
ШЕЙН: (передразнивает с типичными интонациями Рика) “Мы семья! Мы одна группа! И если кто-то из группы оставил пустую втулку от туалетной бумаги в сортире, это предательство группы!”