Рокки, последний берег
Шрифт:
Он прижался к Элен теснее, нижней частью тела, его член ощутил тепло ее ягодиц. Маленький огонек затеплился в нем, и он почувствовал эрекцию.
Ему хотелось секса.
Уже много месяцев этого с ним не случалось.
Он придвинулся еще теснее. Его нос уткнулся в массу белокурых волос, руки скользнули по бедрам Элен. Он поцеловал ее в шею, она вздохнула, он принял это за поощрение, поцеловал еще, пытаясь вложить в этот поцелуй как можно больше чувственности, и ритмично задвигал бедрами,
— Отстань.
Как срезанный цветок, его желание увяло.
Затеплившийся огонек погас. Член опал. Фред отстранился от Элен и лег на спину. Ему хотелось побыстрее уснуть, но сон не шел. Он чуть было не встал, чтобы принять ксанакс, но вспомнил о своем решении и остался в кровати.
Он долго лежал с открытыми глазами в почти полной темноте спальни. Рядом с ним тихонько дышала Элен, и он понял, что зол на нее. Что бы он ни делал, она никогда не была на его стороне: не поддержала его перед Идой и Марко, не поддержала перед детьми, не хотела заниматься с ним любовью, когда ему это было нужно, чтобы уснуть.
Мысль взять ее силой мелькнула у него в голове, но он тут же от нее отказался. Это имело бы для будущего их семьи такие ужасные последствия, что он не хотел даже думать о них, да и не был уверен, что достаточно силен физически.
Он закрыл глаза.
Через некоторое время снова послышался шум.
С первого этажа.
Тот же, что и прошлой ночью.
Фред открыл глаза и сел.
Шум стих.
Фред сосредоточился, затаив дыхание, внимательно прислушиваясь к наступившей тишине.
Встал, натянул тренировочные брюки и вышел из спальни.
В коридоре не было больше ни шороха.
Он осторожно спустился вниз, осмотрел гостиную, кухню, столовую.
Все было тихо.
Он выглянул в окно и посмотрел на патио. Дворик был слабо освещен несколькими наружными светильниками на солнечных батареях. При виде двери квартиры Иды и Марко его вдруг как будто осенило. Он вышел, постоял перед их дверью, не зная, постучать ли, поколебавшись, повернул ручку и вошел.
У него немного кружилась голова, он сознавал, что делает что-то запретное, но надо было разобраться с этим ночным шумом. Он думал, что, возможно, есть шанс застать их не спящими, с полными руками украденного.
Внутри было не совсем темно, свет наружных светильников и ночного неба просачивался в окна с незакрытыми ставнями. Западное крыло было погружено в душистый полумрак, запах жавелевой воды он уловил, еще когда приходил в первый раз.
Присеменил Жет. Фред протянул руку, пес понюхал ее и ласково лизнул. Они были хорошо знакомы, а социальных кодов у собак не существует, и псу было невдомек, что Фреду нечего здесь делать в такой час без приглашения. Пес всегда счастлив встретить друга.
«Может
Дверь была открыта. Здесь тоже свет едва-едва проникал сквозь ставни. Фред различил темную массу спящих тел Иды и Марко. Постоял немного, глядя на них, кто-то один храпел.
Страшная мысль мелькнула у него в голове: а что, если он их убьет, — пойдет в кухню, возьмет нож и зарежет обоих во сне? В следующее мгновение, содрогнувшись от этого порыва, он сказал себе: «Фред, не сходи с ума, ты совсем спятил».
Он вспомнил, как делал уборку, вспомнил, как накричал на Жанну, вспомнил свои мысли о самоубийстве во время прогулки, вспомнил свою фантазию об изнасиловании Элен и наконец вдруг пришедшую в голову мысль об убийстве.
«Со мной неладно!» — с ужасом подумал он.
Марко вдруг сел, словно почувствовав его присутствие.
— Что вы здесь делаете? — спросил он, уставившись на него.
Фред попятился:
— Ничего… Я… Мне очень жаль! Я услышал шум у себя и…
— Шум у вас? Что за шум? И зачем вы пришли сюда?
Ида тоже села, простыня соскользнула, открыв ее тяжелые груди, похожие на два кожаных бурдюка цвета светлой карамели.
— Что случилось? — спросила она, натягивая на себя простыню.
— Он пришел сюда, потому что якобы услышал у себя шум! Стоял здесь и смотрел на нас!
— Нет… Я вовсе на вас не смотрел! — вскинулся Фред. — Я хотел узнать, нет ли у вас тоже… проблем с шумом.
Марко встал и подошел к Фреду; он говорил спокойно, но голос его дрожал от ярости.
— У нас нет никакого шума. Больше так не делайте! Никогда! Нельзя вламываться к людям среди ночи!
Фред отступал, пятясь к входной двери, Марко шел на него с угрожающим видом. Уже взявшись за дверную ручку, Фред спросил:
— Могу я задать вам один вопрос?
Марко нахмурился.
— Валяйте.
— Как по-вашему, у меня есть авторитет?
— Авторитет? Почему вы хотите это знать?
— Будь у меня авторитет, вы бы продолжали… работать на нас… даже в… в этой ситуации? А мои дети, сколько я им ни говорю делать то-то и то-то, они не делают; мне кажется, это они нарочно, просто чтобы позлить меня.
Пришла Ида. Она надела лазурно-голубой халатик.
— Что это вы тут разговорились в темноте? — спросила она.
Марко зажег свет. Фред заморгал.
— Мой сын сказал, что вы у нас главный, — продолжал он. — Это правда, что теперь вы главный?
Марко потер глаза и зевнул. Он медлил с ответом, устремив на Фреда взгляд психиатра, который должен поставить диагноз сложному пациенту.
— Хотите что-нибудь выпить? — спросил наконец Марко и достал бутылку джина.
— Это «Bombay Sapphire», — сказал Фред. — Больше подходит для коктейлей.