Роскошь и тлен
Шрифт:
— Но если я это сделаю, то потеряю себя. Я такая, какая я есть. Настоящая. Мне казалось, именно это тебя во мне и привлекает. Но как насчет тебя? Быть может, это я сумею тебе помочь — зажечь в твоём сердце давно забытые чувства?
Ян рассмеялся тихим безумным смехом:
— Бойся таких слов, милая Эмили. И не предлагай мне ничего подобного — никогда. То, что погребено не должно быть раскопано, и этот путь ведет к неминуемой смерти. Я не хочу, чтобы с тобой приключилась беда, поэтому и предупреждаю — первый и последний раз: ни-ко-гда не предлагай мне ничего подобного.
Если девушка и собиралась ответить, Ян не дал ей такой возможности, зажав рот кончиками пальцев:
— Не отвечай. Не говори этого вслух. Я прочитаю по глазам — когда придет время. Или нет. Тогда давай просто и дальше выполнять наш договор — так будет лучше для нас обоих.
— Хорошо, хорошо, — поспешно отозвалась Эмили, едва вернула способность говорить — этот разговор оказался для нее слишком тяжелым. Она ласково погладила Яна по спине: — Тебе нужно расслабиться. Но без опиума. Знаешь, как я обычно расслаблялась в своем мире? Горячая ванна с мягкой пеной, аромат благовоний, зажженные свечи. А после — расслабляющий массаж. Что ты об этом думаешь?
Мгновение, и он снова казался совершенно нормальным.
Ян выбрался из объятий Эмили и капризно поджал губы:
— Горячая ванна? Нет-нет, это скука смертная. Ты когда нибудь была на горячих источниках?
Глава 6. Сострадание высокородных
— Ну конечно же нет! — сам себе ответил Ян и бодро вскочил с кровати. — Так почему бы нам не раскошелиться разок? Все, иди, собирайся, позови прислугу, учись командовать, и все такое!
— Горячие источники? Звучит неплохо. Я согласна. Вот только в чем мне идти? У меня нет купальника, да и в вечерних платьях по таким местам не ходят, — Эмили тоже встала и направилась к дверям, но на полпути обернулась. — Один вопрос. Тебе там так же нужно будет блестеть новым “образцом” или же я могу одеться по своему вкусу?
— Если ты не называешь своим вкусом эти драные штаны, то можно, — великодушно разрешил Ян. На подколы об “образцах” он совершенно не реагировал, что только утвердило девушку в мысли, что все ее попытки незаметно покопаться в его вещах не были для мужчины тайной. — Прикажи отвести тебя на склад и бери, что хочешь, там даже от "нездешних" что-то завалялось. Кстати, а что такое — купальник?
— Ну то, в чем купаются, — как что-то само собой разумеющееся объяснила Эмили. — Не будем же мы там голые. Или будем? Тогда спрошу иначе: мы будем там одни?
— А, купальный костюм! — сообразил Ян. — Этот кошмарный ворох юбок? Тебе он не понадобится, потому, что мы естественно не пойдем в одно помещение со всяким сбродом.
Услышав ответ, девушка кивнула и покинула комнату. Заметив проходящую мимо служанку, она попросила провести ее на склад. Просьба звучала вежливо — все-таки командовать кем-то, отдавая приказы направо и налево,
На складе по многоярусным полкам были разложены огромные стопки самой разной одежды: как женской, так и мужской. Ткань неприятно пахла керосином, хозяйственным мылом, а еще — лимоном и лавандой.
Кое-как притерпевшись к запаху, Эмили медленно двинулась между рядов, словно в каком-то магазине.
— Могу ли я вам ещё чем-то помочь? — тихо спросила служанка.
— Нет, спасибо. Дальше я сама.
Китаянка, не поднимая головы, вышла со склада, оставляя девушку одну.
— Ну-с... Начнем.
И Эмили запустила руки в первую стопку. Она рассматривала самые разные наряды часа полтора, совершенно не обращая внимания на время. Чего тут только не было! Платья, куртки, сюртуки, национальные костюмы. Один раз попалась даже вытертая футболка с эмблемой какой-то музыкальной группы.
Наконец, прикинув все “уместно-неуместно”, девушка все же выбрала одежду. Шелковая блузка приятно прилегала к телу, а пышная черная юбка ниспадала красивым шлейфом. Подходящий по текстуре корсет, ради завязывания которого все-таки пришлось позвать на помощь, удачно дополнил строгий, но элегантный образ.
Сделав там же перед зеркалом высокий хвост, Эмили вернулась на третий этаж.
Ян сидел у нового стола, почти неотличимого от сломанного, и что-то писал на очередном свитке со скоростью печатной машинки. На бумагу ложились иероглифы, четкие и резкие.
Однако, заметив Эмили, он тут же подул на свиток и с невинным видом закинул его прямиком в открытый сундук.
— Чертовски хороша, — похвалил он наряд девушки. — Пойдем, нас ждет карета.
Карета и правда ждала — черная и невзрачная, каких по улицам разъезжало великое множество.
Ян подал Эмили руку, помогая забраться внутрь, кучер щелкнул хлыстом, и пара лошадей неспешно потрусила по улицам Лондона.
Ехать пришлось долго — в какой-то момент город кончился, и началось нечто серое, блеклое, невзрачное, что с натяжкой можно было назвать лугами.
И посреди всего этого уныния — залитая солнцем белая башня, над которой, казалось, были не властны навеки сгустившиеся над островами туманы.
В просторном холле все сверкало от золота и до блеска начищенного мрамора, а работники расхаживали в ярких мантиях с вышитыми звездами, так похожих на наряды волшебников из какой-нибудь сказки.
Один из служителей сначала попытался пропустить парочку к раздевалкам общих купален, но презрительно сморщенный нос и энное число бусин быстро изменили его мнение, и парень со всем почтением сопроводил их на балкон, совершенно пустой, откуда открывался прекрасный вид на небольшой сад.
Под навесом из тонких, тщательно подобранных веток, расположился выложенный натуральным камнем бассейн, от которого поднимался горячий пар.
Эмили подошла к краю, положила ладони на мраморные перила и с наслаждением подставила лицо дневному свету. Какое же это, все-таки, счастье — любоваться чистым небом!