Роскошь и тлен
Шрифт:
Эмили вновь обрела способность видеть лишь в большом кабинете, обставленном с викторианской пышностью. Трепетал огонь в камине. За письменным столом сидел лорд Томас Рэдфорд собственной персоной.
Увидев немного помятых пленниц, он чуть склонил голову, приветствуя, и с вежливой улыбкой заговорил:
— Я прощу прощения, если мои люди доставили вам неудобства. Но мое сердце просто разрывается, глядя, как столь прекрасные леди обязаны плясать под дудку таких отъявленных мерзавцев, как Цзяо Ян. Этот человек плюет на все устои нашего общества. Я пригласил его в гости,
Глава 7. Поклявшиеся в вечной любви
В большой подвальной кладовой было так тихо, что вздумай залететь муха, стрекот ее крыльев показался бы пушечным выстрелом.
Служанки жались к стенам, будто бы пытаясь раствориться в них. Охрана поголовно стояла на коленях, не смея оторвать головы от грязного пола.
Посреди кладовой лежали, накрытые простынями, тела погибших сторожей.
Ян бесшумно расхаживал по подвалу туда-сюда. Лицо его было спокойным и совершенно отрешенным, но именно это и пугало подручных — таким глава был только когда пребывал в крайней степени гнева. А если глава гневался — проливалось очень много крови.
Ян шумно затянулся опиумом, и в его выражении, наконец, появился хоть какой-то намек на живые эмоции.
— Напомните мне, — медленно произнес он, — кем вы были, пока в вашем клане не появился я? "Барыгами", которые ни на что не способны, кроме как продавать опиум и стелиться перед всеми, кто посильнее и повлиятельнее. Но всего пять лет — и вы взлетели на вершину темной стороны Лондона, с нами считаются даже самые крупные и старые группировки. Вы понимаете, чем вы мне обязаны, дармоеды?
— Да, господин! — в один голос рявкнули охранники, чтобы не приведи боги не отстать и не выкрикнуть раньше положенного.
— Это хорошо, что понимаете. Тогда скажите мне почему вы, вроде как элита, мать вашу, не смогли уберечь двух девчонок! В моем доме! Нахрена вы вообще мне нужны, бесполезные куски дерьма, если мне все приходится делать самому?
В глазах его появился тот самый нездоровый блеск, что всегда предшествовал окрашиванию ночи в ее единственный цвет.
Лбы охранников синхронно уткнулись обратно в пол, но Ян больше на них не смотрел, переключившись на служанок.
— Найдите мне мой белый костюм, — коротко приказал он. Задумчиво добавил: — Дам этому идиоту последний шанс одуматься.
“Цзяо Ян выпустит тебе кишки, ублюдок!”
Эмили больше всего хотелось бросить именно эту фразу в улыбающуюся рожу лорда Рэдфорда. Вот только она прекрасно понимала, что сейчас от ее действий зависит не только ее жизнь, но и жизнь эльфийки. Приходилось сдерживаться.
Поэтому девушка лишь доброжелательно улыбнулась:
— Я крайне признательна, что вы организовали наше спасение так незамедлительно, лорд Томас. Но ваши люди и впрямь были крайне грубы с нами. Я надеюсь что вы будете более благовоспитаны, и дадите нам возможность привести себя в порядок. Леди крайне
Рэдфорд улыбнулся, как улыбаются прирожденные дипломаты:
— Конечно, конечно! Сейчас я распоряжусь, чтобы вас проводили в гостевые покои и приготовили ванну. А подручным велю всыпать по десять плетей за их грубость.
Ему трудно было не поверить, вот только подручные сами все испортили, отозвавшись на фразу хозяина тихими издевательскими смешками.
Один из похитителей подтолкнул Эмилит под лопатки в сторону выхода.
Гостевые покои и впрямь были похожи на гостевые... разве что сплошная решетка на окне ненавязчиво напоминала, что гостить у лорда Томаса придется именно столько, сколько захочет он.
Мужики втолкнули девушек внутрь и закрыли двери.
Анориэль прошлась вдоль стен, словно ища какие-то скрытые механизмы. Их не было, зато нашлась ванна с теплой водой и стопка полотенец. На кровати лежали несколько стопок с одеждой.
— Что будем делать? — спросила эльфийка.
— Выживать и ждать, — кратко, но на полном серьёзе произнесла Эмили.
Она деловито подергала решетки на окнах — крепко держатся, пытаться их оторвать — гиблая идея. Смачно выругавшись, Роуз подошла к кровати и брезгливо приподняла за краешек верхний наряд. Отбросила, надеясь что внизу окажется что-нибудь поприличнее, но вскоре оставила эту затею — в стопке оказались сплошные платья и все как на подбор открытые, и даже в чем-то вульгарные.
Эмили со вздохом присела на краешек кровати.
— Нужно продержаться как можно дольше. Я уверена, что Ян уже ищет способ нам помочь. Нам лишь нужно тянуть время.
— Ищет он, как же, — проворчала Анориэль. — Вздохнет пару раз и наловит себе других "пташек".
Эмили отказывалась в это верить, хотя рациональная логика подсказывала обратное: Ян эгоист. Он любит только себя. И если конфронтация с лордом Рэдфордом покажется ему угрозой привычному образу жизни, то он без колебаний пожертвует парочкой “пришельцев”.
“Ключевое слово здесь МОЯ” — очень кстати в голове всплыл отрывок из разговора с Грязным Джимом.
Эмили приободрилась: ведь точно так же верно, что Ян никому и никогда не позволит забрать то, что успел посчитать своим. Конечно, это совсем не та причина, по которой любая девушка мечтает быть спасенной, но все же лучше, чем никакой.
Эмили озвучила свой вывод Анориэль, та, чуть подумав, с ней согласилась, и, наскоро умывшись, девушки все же облачились в самые приличные из предложенных платьев: Эмили — в белое, эльфийка — в черное.
Через какое-то время вернулись давешние похитители — чтобы, по прежнему не делая ни намека на вежливость, отвести девушек в большую столовую.
Длинный стол персон на пятьдесят сейчас был сервирован всего для троих: для хозяина во главе и по обе руки от него.
У каждой тарелки лежало по меньшей мере три вилки, а еду разносили слуги на больших блестящих блюдах. Непонятно, всегда ли местная аристократия так ужинала, но Эмили почему-то в вилках привиделось преднамеренное издевательство.