Роскошь и тлен
Шрифт:
Вернулся поздней ночью, счастливый, со съехавшим на бок и растрепанным хвостом, полупустой бутылкой рома и золоченой перевязью, на которой болталась дорогая сабля.
— Где ты был? — вытаращила глаза Эмили.
Ян глотнул пойло прямо из бутылки и капризно поморщился:
— Вот же дрянь. Но очень вкусная дрянь.
Сфокусировал взгляд на девушке, соблаговолил пояснить:
— Играл. В карты. Вот, выиграл отличную сабельку. С моим мечом, конечно не сравнится, но пока что сойдет.
И вот, что, спрашивается, с ним делать? Либо воспринимать таким, какой
Эмили улыбнулся ему в ответ:
— Да, сабелька действительно ничего.
На следующий день Эмили хотела попросить Яна никуда не ходить, но передумала. После завтрака он опять развлекался с “магией древних”, сломал Ане все уцелевшие стулья, получил от ведьмы метлой по спине и с позором был изгнан из хижины — за новыми.
— Есть такие люди, — прокомментировала Ана, меняя повязку на ноге девушки, — которые никогда не взрослеют. Становятся сильнее, хитрее, безжалостнее — и все равно только бы в игрульки играть! И как ты с ним уживаешься, дорогуша?
Эмили только неопределенно пожала плечами. Может, ей тоже хотелось никогда не взрослеть?
На третий день Ана разрешила девушке встать. Рана затянулась удивительно быстро — теперь о ней напоминала лишь засохшая корочка крови. Эмили с наслаждением прошлась по комнате, разминая затекшие мышцы. Освоившись, беспечно распахнула дверь в карибское утро — да так и застыла на пороге.
Людей было около десятка. Все они выглядели как бывалые морские волки — одетые в разномастную одежду, с повязками на глазах, они даже на земле ходили чуть вразвалку, будто бы до сих пор передвигались по палубе корабля. Тем неожиданнее среди них смотрелся высокий блондин, в элегантном сюртуке, с поистине аристократическим изяществом опиравшийся на эфес золоченой шпаги.
— Очарован, прекрасная мисс, — он чуть наклонился и поцеловал опешившей Эмили руку. — Не скажите ли вы мне, здесь ли я могу найти беспринципного мерзавца, который называет себя “рыцарь Цзяо Ян”?
— Учитывая, что вы знаете о моем титуле, уважаемый, было бы правильно называть меня “сэр”, — позевывая, заметил Ян, выходя на крыльцо. — Чем обязан?
— Доброе утро… сэр, — с ядовитой издевкой произнес блондин, — я капитан Конрад с “Королевы Мари”, слышали о таком?
— Знать не знаю, — фыркнул Ян, чем ужасно разозлил Конрада.
— Вы подлец! — надменно бросил капитан. — Появляетесь на Тортуге ниоткуда, не чтите никаких договоренностей, убили моего первого помощника…
— Ах, вот в чем дело. Знаете, как глава клана на протяжении последних пяти лет, искренне советую: просить откуп за смерть таких никчемных людей — это себя не уважать.
— Он был отличным барыгой, — гаркнул кто-то из пиратов. — Добычу продавал выгодно!
— Но вот вором никудышным, — деланно посочувствовал Ян. — Иначе бы соображал, в чьи карманы лучше не лазить.
— А вы, значит, никудышный убийца, — подколол его капитан. — Иначе бы знали, чьих людей трогать не стоит.
И выхватил шпагу.
Ян одной рукой отодвинул Эмили себе за спину, а сам остался стоять, даже не делая попыток достать оружие.
Конрад
Ян остановил клинок… кинжалом, вовремя вытряхнутым из рукава. Точно так же он блокировал следующий. И еще один.
— Доставай саблю! — прорычал капитан.
— Если я достану саблю — ты умрешь, — предупредил Ян. — А я все еще хочу понять, что тебе от меня надо. Вот такой я от природы любопытный.
— Ах ты наглый… — поддавшись гневу, капитан замахнулся шпагой чуть больше, чем необходимо — и Ян сполна воспользовался этой оплошностью. Кинжал застыл в миллиметре от горла Конрада.
— Так зачем мне доставать саблю, если ты с коротким ножичком не можешь справиться?
Надо отдать должное самообладанию Конрада — поняв, что проиграл, он со щелчком вернул шпагу в ножны и спокойно, насколько позволяла ситуация, произнес:
— Вижу, драться ты тоже умеешь, а не только избивать пьяных. У меня к тебе предложение.
— И какое же? — Ян отошел на пару шагов, поигрывая кинжалом.
— Испанский галеон, груженый золотом. Две пушечные палубы, полные вооруженных до зубов солдат. Мне стал известен его курс, поэтому мы без труда устроим засаду. Пойдешь в плавание со мной — посчитаю недоразумение исчерпанным и поделюсь добычей.
Ян напоказ задумался:
— То есть, мне предлагается сесть на твой корабль, на время всей этой авантюры признать тебя своим капитаном, беспрекословно выполнять все указания, совершить налет на превосходящий по огневой мощи галеон, перебить кучу народу, а потом с наслаждением пересчитывать кровавое золото?
Эмили даже дышать начала через раз — сама она была категорически против такого исхода. Девушку, как и многих ее сверстников в юности очаровывали фильмы и книги об отважных пиратах, бороздящих моря в поисках славы и сокровищ, но самой вляпаться в такое приключение ей ни за что не хотелось. Слишком многие “джентльмены удачи”, если верить истории, оканчивали свой жизненный путь, болтаясь на нок-рее. Хотя умом Эмили уже понимала, что думать об этом стоило раньше — до того, как влюбляться в безумного авантюриста. И Ян ее “не разочаровал”:
— Конечно, да!
— Выходим в море на рассвете, — удовлетворенно кивнул Конрад и, махнув своим людям, зашагал в сторону города.
Эмили даже представить себе не могла, насколько ее утомили бесконечные юбки, и насколько она соскучилась по хорошим добротным брюкам. Именно в таких она шагала по причалу Тортуги, не слишком выделяясь среди разношерстной публики. Вместо опостылевшего корсета на девушке теперь красовался пояс с ножнами для шести метательных ножей. Ян предлагал найти ей еще и шпагу, но Эмили отказалась — без должного навыка длинная железная штуковина скорее мешала, чем могла принести реальную пользу. Сам Ян счел, что его кожаный сюртук еще послужит, а для соответствия образу разве что повязал на голову красный платок да обзавелся шляпой-треуголкой. В таком виде он выглядел, как настоящий пират, что вызывало у девушки умилённую улыбку. Она почти справилась со своими опасениями, решив еще раз довериться судьбе и своему мужчине.