Русский агент Аненербе
Шрифт:
Из ящика в столе он достал пистолет Walther P38 в кобуре и несколько снаряженных магазинов.
В рюкзаке армейского образца лежала полевая форма Wehrmacht зимний вариант, военный бинокль, компас армейского образца, пустая фляжка для воды, полевая сумка в виде планшета для документов, походный набор для бритья, смена носков и смена белья, свернутая плащ-палатка, котелок и походные столовые приборы. Карманный фонарь, спички в водонепроницаемой упаковке, индивидуальная аптечка.
Отдельно стоял газбак с противогазом и прочими вещами в нем — стандартное требование для всех военных.
Документы, пропуска, письма и удостоверения он сразу сложил
Всё снаряжение поместилось в два стандартных военных рюкзака и офицерский кожаный чемодан.
«Вроде бы все», — подумал Лебедев, окидывая взглядом свои вещи.
Честно говоря, его одолевал сильный трепет и волнение перед командировкой. Он отправлялся не куда-нибудь, а на фронт, где его Родина вела тяжелую войну с беспощадным захватчиком, и он будет находится на стороне этого коварного врага. Лебедев несколько раз помышлял о том, чтобы каким-то образом войти в контакт с советскими войсками и дальше выйти на разведку, чтобы наладить устойчивый контакт. Но каждый раз откладывал мысли об этом «на потом» — сейчас стояла самая насущная задача отвезти и максимально обезопасить Маргариту.
За два дня что она жила в его доме девушка заметно стал выглядеть лучше: молодой организм, хорошее питание, спокойная, дружелюбная атмосфера — сделали свое дело. Кожа, которая была бледной, с нездоровым серо землистым оттенком стала приобретать живые румяные тона, темные круги под глазами уменьшились, а пересохшие с «полопавшиеся» болячками губы подживали. Ее движения стали мене напряженными и только ночью она еще продолжала вскакивать, забиваться в угол и стонать. Марта Шмидт сдержала свое обещание перешила несколько платьев, где-то раздобыла две пары обуви и даже принесла что-то подобие костюма для занятий спортом.
Утром следующего дня после раннего завтрака, загрузив вещи Марты Шмидт, небольшой старый чемодан с вещами Маргариты, которые собрала заботливая домоправительница, и усадив женщин на заднее сиденье, они выехали в сторону Тюрингии. Как и во время поездки в Вевельсбург, они сделали несколько остановок в пути для отдыха, ночлега и заправки автомобиля. Бензин, с началом войны для простых граждан, отпускался по нормированным талонам, и даже такой тотальный контроль за топливом не решал проблему его дефицита, а так как Лебедев был офицером СС, входившим в личный штаб рейхсфюрера для него это, не являлось проблемой. На заправках компании Deutsche Benzol-Verband он получал топливо без ограничений по специальным военным нарядам согласно установленным нормам расхода. Лебедев заметил, что обычно на станции работали два-три сотрудника, они заливали бензин используя для заправки механические топливораздаточные колонки с ручным приводом. Один из рабочих держал заправочный пистолет вставив в бак автомобиля, а другой с помощью рычага приводил в действие поршневой насос и следил за количеством отпущенного топлива, которое отображалось на механическом счетчике.
«Мда-а-а в мое время у вас ребята отвалились бы руки после первой же смены», — подумал он, глядя, как один из заправщиков крутил механический привод.
Дорога, ведущая к родовому поместью Тулле, пропетляв между холмами Тюрингии, наконец вышла на небольшую прямую, ведущую к дому.
Массивные ворота со скрипом отворил, пропуская автомобиль на подъездную аллею, высокий, сухопарый старик с военной выправкой — создавалось впечатление, что он все время здесь стоял, что-то наподобие каменного льва. Машина немного проехала и остановилась у дома.
Стоял солнечный, но холодный день характерный для начала ноября
Константин Лебедев поднял голову и внимательно осмотрел очертания «родительского дома». Старый особняк, построенный еще в середине прошлого века, встретил его непривычной тишиной. Дом казался безжизненным и холодным. Окна первого этажа были закрыты тяжелыми ставнями, а на каменных ступенях крыльца лежало несколько свежеопавших листьев, которые Вальтер, наверное, еще не успел убрать за своим утренним обходом. За спиной у Лебедева раздался хруст щебенки — это Вальтер шел от ворот широкими шагами, раскидывая ноги словно циркуль. Он подошел к Лебедеву и пожав руку обнял его, Константин заметил, что глаза старика увлажнились от слез.
— Молодой хозяин, мальчик мой, вы наконец-то осчастливили старика!
«Ну что ж, похоже Вальтер в какой-то момент заменил мне отца, так же как Марта стала кормилицей», — подумал он, глядя на своего управляющего, который стоял перед ним по-военному и не смотря на свой возраст сохранил безупречную осанку старого солдата.
Но больше всех он, похоже, был рад Марте. Он залихватски подкрутил седые усы, немного сгорбился и как-то забавно проковылял к ней раскинув в стороны мощные, как ветви кряжистого дуба, руки.
— Ах, ты мой сладкий яблочный штрудель с корицей, — забавно проворковал он, и сладко щурясь, достаточно крепко приобнял женщину, прижимая к себе.
Та раскраснелась от смущения и смеясь отстранилась от него:
— Ну полно тебе старый кобель! Никакого стыда перед молодым хозяином и его гостьей!
Вальтер, пожал руку Густаву и увидел Маргариту, скромно стоявшую у автомобиля.
— Фройляйн, добро пожаловать, — поклонился он ей, и представился, — Вальтер…
Видя, что она немного подрагивает всплеснул руками:
— Ах, я старый безмозглый сом! Застудил такую красотку. Простите хозяин, пойдёмте, пойдемте скорее в дом.
Переступив порог, они оказались в просторном холле, где царила легкая прохлада, словно впитавшаяся в стены за долгие годы. Воздух физически прозрачен и напоён тишиной, а лёгкий сквозняк шелестел шторами, будто перешёптывался со скудными солнечными лучами. Плотные портьеры, отливали глубоким бархатом. Вальтер ловко раскинул их в стороны запуская и они, расступились впуская внутрь не просто свет, а живое сияние, которое струилось по паркету, окутывая резные перила лестницы и застыло в воздухе танцующей пылью. Здесь всё дышало упорядоченностью: ни пятнышка на зеркале в золочёной раме, ни соринки на массивном дубовом комоде, чей лаковый блеск вторил мерцанию хрустальной люстры.
— Да если бы я знал… То с утра протопил печь и камин в гостиной, — запричитал старик, ну ничего! Сейчас старый Вальтер все сделает моргнуть не успеете! Я же не знал. Я был на заднем дворе и слышу машина едет, а так, как тут на всю округу таких машин не единой нет, то сразу смекнул, молодой хозяин едет.
— Ох, уж и хватит тебе болтать, — засмеялась Марта Шмидт, — давай растапливай печь и разожги камин. Водителя устрой в гостевом доме, а я пока приготовлю комнаты для Франтишка и его гостьи. К ужину принеси гуся, картофель, масло, молоко, лук, яблоки на пирог…