Русский американец
Шрифт:
– - Пусти, чего вцепился?
– - сердито проговорила Фекла; она отправлялась на базар за провизией, не подозревая, что за ней следят, и совсем неожиданно угодила в руки сторожа.
– - Пусти, говорят тебе; ишь, лапы-то у тебя, как у медведя!
– - И она стала отбиваться от крепко державшего ее Василия.
– - Врешь, не уйдешь! Говори, кто ты?
– - Да ты меня, старый лесовик, не узнал, что ли? Феклы дворовой не признал?.. А еще сторож...
– - Неужели ты -- Фекла?
– - удивился Василий.
– - Да как
– - Долго про то сказывать, да и не время... Ну чего вцепился, пусти!
– - Нет, зачем же... Не за тем я мерз на улице, поджидая тебя... Пойдем к дворецкому!
– - Не пойду я...
– - Не пойдешь, так насильно потащу.
– - Уж где тебе, старый хрыч! У тебя силенки на то не хватит!
– - И Фекла презрительно засмеялась.
– - Один не осилю, "караул" закричу.
Стряпуха принуждена была покориться и пошла за сторожем. Тот привел ее к дворецкому.
Немало удивился Иван Иванович, увидев перед собою хорошо известную ему женщину.
– - Фекла, ты ли это?
– - воскликнул он.
– - А я думал, тебя и в живых нет. Так это ты в мезонине живешь?.. Это, видно, ты жильцов наших пугала, изображая нечистую силу?
– - Ну я... А тебе что за печаль?
– - Зачем же ты делала это?
– - Так захотела.
– - Это не ответ, Фекла. Мне нужен ответ точный. Скажи, с кем ты живешь в мезонине?
– - Одна, -- отрывисто ответила Фекла.
– - Вранье. Я знаю, с кем ты живешь.
– - А если знаешь, так зачем спрашиваешь? Отпусти скорее, меня дожидаются.
– - Тебя дожидается наша барыня, Надежда Васильевна, ведь так?
– - А ты как узнал, как пронюхал? Видно, подсмотрел... Сколько раз говорила я барыне не ходить ночью по пустым горницам: подстерегут, увидят; вот так и вышло.
– - Лукерья тоже живет с вами?
– - спросил дотоле молчавший сторож Василий.
– - Ну живет! Тебе все надо знать, старый леший!
– - огрызнулась на него Фекла.
– - Удивленья достойно!.. Как это мы вас, живых людей, за привидения принимали. И почти пять лет продолжалось наше заблуждение. Да и не одних нас вы обманывали, а много людей. Сколько жильцов перебывало в нашем доме, и всех вы надували, -- с удивлением промолвил Иван Иванович.
– - А разве дураков-то мало на свете?
– - Теперь поведай нам, с какой целью вы людей пугали?
– - Ничего я тебе не скажу, да и недосуг: меня барыня дожидается. Я пойду...
– - И Фекла быстро направилась к двери, но дворецкий так же быстро загородил ей дорогу.
– - Ты отсюда не выйдешь до тех пор, пока не объяснишь нам всего!
– - проговорил он.
– - Я дворецкий, и мне подобает знать и ведать все, что в этом доме происходит.
– - Ну и знай, только меня выпусти! Ведь мне надо на базар бежать за провизией.
– - Если ты не расскажешь мне, придется в полицию тебя отправить, -- постращал дворецкий.
– -
– - А за то, что ты честной народ пугала, за ведьму себя выдавала, за нечистую силу.
– - Ты вздумал меня полицией стращать? Так вот я что тебе скажу: я и полиции не больно боюсь, отправляй хоть сейчас. Только помни: узнает об этом наш барин, достанется тебе от него!..
Так и пришлось Ивану Ивановичу, ничего не узнав, отпустить вздорную старуху.
– - Ну и баба!.. Сущая ведьма, -- проговорил ей вслед старик сторож.
– - С такой бабой, чай, невесело живется нашей барыне.
– - А знаешь, Василий, как-нибудь нам нужно проникнуть в мезонин, -- задумчиво проговорил Иван Иванович.
– - Да ведь не пустят, не отопрут двери.
– - Ключ теперь у Феклы; надо ждать, когда она вернется с базара, и идти следом за нею.
– - Так она и пустит нас!
– - Да неужели мы вдвоем не сладим с Феклой?
– - Поди-ка сладь с нею, чертовкой. Драться с ней, что ли, прикажешь?
– - Зачем драться? Можно обойтись и без этого! Пойдем мы к калитке и дождемся Феклы: она скоро должна домой вернуться с базара.
– - Пожалуй, пойдем, только из этого едва ли что выйдет.
Ждать старикам пришлось недолго. Фекла возвратилась с базара с большим мешком за плечами и узлом в руках; провизии она брала дня на три. Калитка была заперта; Фекла отворила ее, вошла на двор и подошла к двери, ведущей в мезонин. Спустив с плеч мешок и положив узел, она отперла дверь, но, едва опять взвалила мешок на спину, взяла узел и приготовилась идти по лестнице, ей преградили дорогу дворецкий и сторож.
– - Вы... вы зачем? Кто вас звал!
– - заслоняя им дорогу, сердито проговорила старуха.
– - Мы без зова, пропусти!
– - решительным голосом произнес Иван Иванович.
– - Мы к барыне... к Надежде Васильевне, -- сказал сторож Василий.
– - Мы должны видеть ее.
– - Едва ли увидите: я не пущу вас.
– - Как бы не так!.. Ну что стоишь как пень? Пусти с дороги!
– - строго промолвил дворецкий и оттолкнул старуху так, что та чуть не полетела.
Старуха разразилась бранью, но Иван Иванович, не обращая никакого внимания на это, быстро поднимался по лестнице в мезонин, а за ним поспешно следовал сторож.
Возня и крик Феклы на лестнице донеслись до Надежды Васильевны, и она послала Лукерью узнать, что сие безобразие означает.
Девушка торопливо вышла на лестницу, и крик удивления и испуга вырвался у нее из груди при взгляде на двух людей, ворвавшихся в сени силою.
– - Лукерья, это ты?
– - спросил у нее старичок дворецкий.
– - Я... я...
– - робко ответила молодая девушка.
– - Барыня изволили встать, да? Так поди доложи, что дворецкий этого дома и сторож просят дозволения видеть ее.