Сад на краю

Lillita

Ходить одной всё-таки очень страшно. Если начнётся дождь и появятся монстры… Нервы Азалии точно не выдержат, разум отключится и того раньше, не дав одолжить стойкости у амариллиса. Так и закончится спасение мира.

Не успела она задаться вопросом, возвращаться к поискам Ириса завтра или нет, как завибрировал телефон: сообщение от Нессы. Поступил большой и срочный заказ – цветочные композиции для свадьбы. Одна из сотрудниц навернулась на льду и сломала ногу, рук катастрофически не хватает, очень-очень нужно подсобить и выйти завтра. Воскресенье или понедельник – разница же небольшая, да и отказывать

неловко. Несса не только начальница, но и член семьи, хоть и мачеха, а хорошо относилась к Розе, искренне хотела сблизиться, но не навязываться.

***

Жизнь на работе кипела, несмотря на воскресенье и не самый погожий день. Лучше, чем вчера, но многие люди предпочитали засесть по домам и уж точно не высовывать нос ради «веников, которые быстро завянут». Кроме, пожалуй, самых отчаянных романтиков и тех, кому не оставила выбора важная дата. Миновав зал, где Несса консультировала застенчиво мнущего шапку юношу по поводу букета, Азалия прошла в рабочую комнату. Помимо Клеменс там работали ещё две сотрудницы – с ними почти не доводилось пересекаться раньше.

– Прошу прощения за задержку. Не думала, что транспорт сегодня настолько плохо ходит. – Она убрала пальто в шкаф, а мокрую шапку закинула на батарею. – За что мне взяться?

– В твоём праве вообще не выходить сегодня. Как и в моём, – усмехнулась Клеменс, подрезая флористическую пену. – Но заказ реально большой. Они там сад из зала устроить решили или что? А, да, на компьютере список задач открыт, выбирай любую не отмеченную.

Последовав указанию, Азалия ознакомилась с заказом, тихо охнув от объёма работы. Засидеться сегодня придётся… Порядочно. Хотелось посмотреть в глаза людям, которым нужно столько композиций к завтрашнему дню. Но не самой – ещё чего, не хватало видения поймать, а чтобы кто-то вроде Клеменс строго глянул исподлобья. Удивительно, как Несса, учитывая вчерашнюю метель, успела пробежаться по цветочным базам и добыть всё недостающее – в обычное время в магазине банально не найти столько материала.

Тщательно подбирая белые каллы и фрезию для букета невесты, Азалия вспомнила разговор с Жасмином на пути к вратам. Он поведал о цели Последнего. Странной. Бессмысленной. Разве идеальный букет возможен? Порою один цветок скажет больше тысячи слов, а иногда десятка не хватает, чтобы передать все оттенки чувств. Слишком многое зависит от ситуации. И если бы проблема заключалась только в этом… Последний помешался на букете из-за жажды признания. Знал он тогда, чем всё обернётся, или нет – вопрос отдельный и сейчас маловажный, потому что уже обернулось. Мир погибал, других садовников в нём не осталось.

«Доказывать значимость, получать уважение… Больше не у кого. Его старания никогда не окупятся. Осознав это, он остановится? Или окажется окончательно сломлен?»

И вот опять – вместо страха и ненависти ощущались жалость и сочувствие. Потому что ей самой Последний пока не сделал ничего плохого? Или дело в мысли, самовольно возникшей в голове: «Мир снова предал и обманул его».

Азалия ничего не понимала. Совсем. Собственные мысли и чувства обратились загадкой. Не хотелось проходить через врата, но по ту сторону улучшалось самочувствие, многое казалось знакомым, родным. Возникающий в голове бесцветный голос пугал, в то же время захотелось услышать его

снова, расспросить. Он говорил о судьбе, предлагал подчиниться, а значит должен знать больше.

«Если это та сущность, о которой говорила Аламея? Тогда нужно следить за словами, чтобы не согласиться стать Тенью. Я ещё не настолько отчаялась, чтобы убить себя».

Закончив с букетом, Азалия отправилась на пару с Клеменс делать венки и гирлянды. Времени не было выдохнуть, не то что поесть пойти, так что пришлось заказать доставку и отхватывать по кусочку сэндвичи в перерывах между «боже, ещё семь метров плести, где мы их положим», «принесите цветы из холодильника», «у кого сейчас скотч» и «ай, спасайте, оно падает».

Убираться начали в половину восьмого. Небо на улице давно уже стало красно-оранжевым из-за отражающих свет облаков. Снег продолжал лениво падать, предвещая увлекательные ковыляния по сугробам, зато прекратился ветер.

Застёгивая пальто и поправляя шарф, Азалия выглянула в окно и увидела Рональда, поджидающего близ входа. Нервно сглотнула. Нет-нет-нет, сейчас она не готова встретиться с ним. Здесь людей больше, чем в глубине парка, но… Им всё равно. Даже если кричать и вырываться, большинство спешно пройдёт мимо, притворяясь глухими слепцами. А у неё едва хватит сил на ногах устоять. Нужно выйти через чёрный ход, даже если в душе вопреки логике совестно оставлять ждать в темноте и по холоду. Они обязательно доведут разговор до конца. Потом.

– Я прихвачу мусор, – сказала Азалия, с трудом придав лицу спокойное выражение и, подобрав пакет, направилась в противоположную сторону.

– Ага, спасибо. До вторника, – бросила вслед Клеменс, раскладывая по местам инструменты.

Баки располагались недалеко, но совсем не по пути к ближайшей остановке, что сейчас было только на руку. Теребя завязки на пакете, Азалия вспоминала, где ещё останавливаются нужные автобусы и хватит ли сил дойти по такому месиву. Может, заказать такси? Даже если страшно находиться одной в машине с незнакомым человеком – именно поэтому она предпочитала общественный транспорт со всеми его ожиданиями на морозе, давкой и духотой.

«Хорошо, с мусором готово. Теперь, если повернуть сюда и пройти дальше, то там долж…» – Ход мыслей прервала нахлынувшая тревога.

Азалия обернулась. Рядом стояла не по погоде одетая Нерисса. Да только не красная рубашка привлекла внимание и ужаснула, а тьма. Густая, вязкая – как та, что вилась вокруг Рональда. И чёрные полосы, то и дело возникавшие на коже, в волосах. А воздух вокруг дрожал, кололся, душил тяжестью. Хаотично переливался бензиновыми разводами, вызывая тошноту, пристально рассматривал множеством красных глаз.

– А что это мы так оторопели? – протянула Нерисса до приторности ласковым голосом. – Столько лет не виделись, и такая грубая реакция… Подай голосок, цветик мой.

– М-мы знакомы? – спросила, отступая.

Притвориться, что не узнала или не вспомнила, не лучший план, но единственный пришедший в голову. Уже после сообщения матери не было никакого желания пересекаться, а в нынешних обстоятельствах подозрительность не тревожными колокольчиками позвякивала – панически била в гонг.

– У тебя не только здоровье плохое, но и память подводит? Бедняжка. Но не волнуйся, я с радостью напомню…