Сброд

Квашин Константин

– Конечно, имеются! – подтвердил, наконец, Опара – Вот ты, Ворон, очень подходящий вариант!

– Ну, уж нет! – возразил тот – Я по три раза повторять не привык! Мои люди меня с одного взгляда понимают, а вот с остальными, у меня подобного взаимопонимания не предвидится. А так как нервничать напрасно я не люблю, то срываться на всех буду жёстко. Короче, мне и без этого счастья хорошо…

– Тогда Ратибор или Вук, пусть возглавят воинство – предложил Опара, про себя с радостью отмечая, что всё идёт по плану.

– Да чего вы ко мне привязались?! – вспылил Ратибор со своего места – То Предраг, теперь ты! Отстаньте уже со своим главенством! Каждый должен сам за себя отвечать!

Мне командиры не нужны, и я никому сопли вытирать не собираюсь!

Вук так же отказался, сославшись на недостаток времени.

– Ну, тогда я даже и не знаю… – протянул Опара, прикидываясь растерянным, и как бы выпрашивая приглашение на место главаря у собравшихся.

Стоявший рядом Ворон, смерил его взглядом, сквозь снисходительную улыбку, и сказал так громко, чтобы всё сборище могло его хорошо услышать:

– Сдаётся мне, ты и сам не против нас повести…

– Ну, – начал Опара, делая вид, будто ранее эта мысль даже не приходила ему в голову – Не знаю, что и сказать… Ситуация сложная, но если воинство настаивает…

– Да кто настаивает?! – воскликнул Ворон, удивляясь ничем не подкреплённой самоуверенности Опары – Кому ты нужен?! Если бы Малыш не поднял тревогу, ты бы уже снова пьяным валялся! Лично я думаю так: пусть Малыш и будет главарём! Во-первых, он показал, что наблюдателен и сообразителен, а для главаря это поважнее, чем личная ратная доблесть. А во-вторых, это его дружок Предраг всё заварил, так что будет справедливо, если Малыш это всё и расхлёбывать будет!

Толпа разродилась гулом одобрения: большинству не столько пришлось по сердцу предложение Ворона, сколько хотелось выразить согласие с мнением столь сильного и уважаемого человека. Вообще разбои, в большинстве своём, не особо вникали в суть вопросов, разбираемых на Совете. Они предпочитали полагаться на позицию человека, каким-то образом сумевшего завоевать их симпатию. Они всячески его поддерживали, когда тот держал слово на Совете, но при очень большом перевесе в сторонниках, абсолютно не стеснялись менять свою сторону в одно мгновение. Оттого сейчас практически всё воинство, требовало от Духовлада стать во главе, и решить столь некстати обрушившиеся проблемы.

Молодой боец пребывал в шоковом состоянии. При всём его умении воспринимать происходящее без потрясений, в этом случае даже он обомлел. Он понимал, какая колоссальная ответственность на него ложится, и абсолютно не был уверен в своих силах и опыте. Что ему теперь нужно делать?! Хотя бы, с чего начать?!

Напротив него, стоял такой же обомлевший Опара, тоже не способный поверить в случившееся. Его снова обошли на пути главенства в воинстве, когда он уже был в одном шаге от цели! И кто?! Зарвавшийся молокосос?! Опара всегда плохо относился к Духовладу, но сейчас ненависть к нему, просто пропитала всё его естество. Он обвинял парня во всём, злился на него. Опара нарочно игнорировал тот факт, что это Ворон предложил Духовлада на место главаря, и именно благодаря поддержке этого атамана, такого неопытного кандидата и поддержало воинство. Просто злиться на Духовлада, ему нравилось больше, чем злиться на Ворона, которого он серьёзно побаивался. И теперь он в сердцах клялся сам себе, что никогда не смирится с верховенством этого выскочки, и будет вредить ему везде, где сможет.

Духовлад ощущал огромное моральное давление, чувствовал на себе сотни взглядов, ожидающих от него чётких решений, причём действенных. Ему было невыносимо тяжело справляться с этим ощущением, и его ум, судорожно пытался отыскать некий отвлекающий манёвр. И тут он вспомнил, что один из бараков, был до отказа забит местными работниками.

– Здесь есть барак с работниками – твёрдо, громко и уверенно

заявил Духовлад разбоям – Нужно допросить их, они могут знать что-нибудь важное.

Молодой боец прекрасно отдавал себе отчёт, что забитые рабочие, возможно не помнят даже своих имён, а не то, что «могут знать что-то важное», но сейчас ему необходимо было сдвинуться с места, хотя б на время уйти из-под сотен напрягающих взглядов.

Духовлад твёрдым шагом двинулся к нужному бараку. Некоторая часть разбоев, в числе которых находились и Ворон, и Вук с Ратибором, занялись собственными делами, посчитав, видимо, что сделали достаточно, вверив судьбу воинства в надёжные руки, и абсолютно не интересуясь поисками выхода из сложившейся ситуации. Но большая часть, с любопытством последовала за новым главарём, изредка с грустью оглядываясь на «склад готовой продукции», до сих пор охраняемый людьми Ворона. Опара тоже остался на месте, с ненавистью глядя в след удаляющейся толпе. Вокруг него сгрудились его немногочисленные последователи, коллективно эмитируя взгляд своего атамана. Далибор, чтобы показать Опаре свою лояльность, презрительно процедил, имея в виду Духовлада:

– Всё-таки пробрался на тёпленькое местечко, блюдолиз!

– Это ненадолго! – надменно пообещал Опара, больше успокаивая самого себя – Это «тёпленькое местечко», подразумевает наличие некоторых качеств и навыков. Этот глупый, надменный выскочка, ничем таким не отличается. Пусть пока порадуется, но вскоре это высокое положение станет его склепом!

Ворота со скрипом открылись, впуская во чрево барака дневной свет и свежий воздух. Сбившиеся в кучу работяги, щурили привыкшие к полутьме глаза, и от страха сильнее прижимались друг к другу. Ежедневная тяжёлая работа, перемежающаяся с побоями, больше имеющими профилактический, нежели заслуженный характер, напрочь лишили эти существа воли, надежд, собственного мнения… Да всего, что делает человека живым. Они уже не ждали от жизни ничего хорошего, и самое лучшее, что могло быть для них – это стабильность, отсутствие перемен. Пусть будет плохо, но стабильно плохо, потому что жизнь чётко приучила их: для них перемены, могут быть только к худшему.

Духовлад осмотрел этот трясущийся от страха комок людей, и громко, чётко к ним обратился, пытаясь успокоить:

– Мы не причиним вам зла. Всё что нам нужно от вас – это сведения. Кто-нибудь знает, располагаются ли по близости войска? Медоварню охранял только отряд наёмников, перебитый нами? Не ждали ли они в ближайшее время подкрепления? Отвечайте, не бойтесь, наказать вас за это уже никто не сможет!

Ответа не последовало. Только десятки перепуганных взглядов прилипли к Духовладу, которому на мгновение показалось, что даже по земле передаётся ощутимая дрожь от этого клубка, пропитанного ужасом. Молодой боец несколько растерялся, не в силах придумать, как заставить этих людей поверить, что им больше никто не желает зла.

Сквозь ряды разбоев, перегородивших выход из барака, с любопытством толпившихся за спиной нового главаря, протиснулся Мстивой. Он поравнялся с парнем, и, не отрывая взгляда от кубла крестьян, поучительно сказал ему:

– Нет, Малыш, с ними не так надо (После этого бывший сотник вытащил из-за пояса нож, и железным, угрожающим тоном обратился к работникам). Сейчас я буду резать вас одного за другим, пока среди вас не найдётся человек, умеющий разговаривать!

Сказав это, он уверенно шагнул к толпе испуганных людей, и схватил за шиворот первого попавшегося. Не сдержавшись, тот издал крик, который подхватили ещё несколько голосов, но с места никто не двинулся. Мстивой, стал не спеша заносить над жертвой руку с ножом, от чего сама жертва обречённо зажмурилась.