Северные архивы. Роман. С фр.
Шрифт:
гой, надеждой и любовью, видя в нас продолже
ние самих себя.
С. Ю. Завадовская
Илиада, VI, 145 — 146
— Сын благородный Тидея,
почто вопрошаешь о роде?
Листьям в дубравах древесных
подобны сыны
Перевод Н. Гнедича
Часть первая
НОЧЬ ВРЕМЕН
В книге, которая вместе с этой должна соста
вить своеобразный диптих, я попыталась воскре
сить супружескую пару начала нынешнего века,
моих отца и мать, затем проникнуть в глубь веков,
к предкам со стороны матери, обосновавшимся в
Бельгии в XIX веке, и, наконец, довести повество
вание до Льежа эпохи рококо *, а то и средних ве
ков, хотя все больше пробелов, а силуэты все
расплывчатее. Раз или два усилием воображения,
освободившись от пут связывавшей меня семей
ной хроники, я попыталась дойти до Древнего Рима
и даже более ранних времен. В этой же книге я бы
хотела проделать обратный путь: отправившись из
неизведанного далека, добраться, сужая угол зре-
33
3-1868
ния, но вглядываясь пристальнее в человеческие
характеры, до Лилля XIX века, чтобы поведать о
весьма достойной, но разобщенной супружеской
чете крупного буржуа и состоятельной буржуазки
времен Второй империи, наконец, о моем отце,
вечно пребывавшем в бегах, о маленькой девочке,
постигавшей жизнь на холмах французской Флан
дрии в 1 9 0 3 — 1 9 1 2 годах. Если мне будут отпуще
ны время и силы, возможно, я продолжу рассказ
до 1914-го, до 1 9 3 9 года, до тех пор, пока перо не
выпадет из моих рук. Там будет видно.
На эту семью, а точнее, семьи, переплетение
которых и образует моих предков по отцовской
линии, я попытаюсь взглянуть со стороны, найти
их место — весьма скромное — в необозримости
времени. Оставим эти человеческие песчинки,
этих людей, которых давно у ж е нет на свете, и
перенесемся во времена, когда их еще не было и
в помине. Сменим и декорации: оставим позади
Вокзальную площадь, крепость Лилля, башни Бай-
ёля, улицу «аристократического вида», замок и
парк — такими, как запечатлели их старые от
крытки с местными видами и достопримечатель
ностями. Поднимемся ввысь из этого уголка
департамента Нор, который прежде был частич
кой испанских Нидерландов *, а еще раньше ку
сочком Бургундского герцогства,
графства, Нейстрийского королевства и бельгий
ской Галлии. Пролетим над ним в ту эпоху, когда
он не был еще заселен и не имел названия.
«До сотворенья мира!» — высокопарно вещает
в своей комической речи расиновский Интиме *.
34
«Пора бы перейти к потопу!» — восклицает судья,
подавляя зевок. Речь и в самом деле пойдет о пото
пе. Но не о том мифическом, поглотившем земной
шар, и даже не о простом наводнении, оставившем
след в памяти перепуганного населения, а о тех
приливах, что с незапамятных времен на протяже
нии веков то заливали, то обнажали берег Север
ного моря от мыса Гри-Не до островов Зеландии.
Самое раннее из этих вторжений произошло за
долго до появления человека. Длинная полоса на
мытых дюн, свернув на восток, не раз
разрушалась — сперва в доисторические времена,
а затем к концу существования Римской империи.
Если идти по равнине, пролегающей между Арра-
сом и Ипром, а затем вытянувшейся, невзирая на
границы, в сторону Гента и Брюгге, кажется, что
шагаешь по обнажившемуся морскому дну, откуда
море только что отхлынуло и куда, возможно, вер
нется не сегодня-завтра. Возле Лилля, Анзена и
Ланса, под землей, выскобленной горными разра
ботками, полным-полно окаменелостей — геологи
ческих остатков другой эпохи, еще более далекой,
когда на земле происходила смена климата и вре
мен года. От Мало-ле-Бен до Л'Эклюза легла вол
ной полоса дюн, насыпанных морем и ветром. В
наши дни они обезображены кокетливыми вилла
ми, прибыльными казино, шикарными или третье
сортными лавками, военными полигонами, но
через десять тысяч лет весь этот хлам ничем не бу
дет отличаться от органических и неорганических
останков, которые море медленно перемалывает в
песок.
35
3*
Горы, которые в другом месте назвали бы хол
мами, изогнувшись, окружают эту низменность.
Гора Кассель, переходящая на севере в цепь
Фландрских гор, Мон-де-Ка, гора Кеммель, Мон-
руж и Мон-Нуар — ее я знаю лучше других, ведь
именно здесь прошло мое детство. Образующие
их песчаник, мелкий песок и глина — сами оса
дочные породы, превратившиеся постепенно в су
шу. Новые набеги волн постепенно размывали