Шелковы цепи

Грей Майя

Повернувшись, снова осматриваю комнату с нарастающим чувством ужаса.

— Это безумие, — говорю пустой комнате. — Я не могу поверить, что это происходит.

Закрываю глаза, считая до трех, наивно надеясь, что все изменится.

Один… Два… Три…

Но когда открываю снова, ничего не меняется. Я все еще в ловушке.

Вдохни полной грудью.

— Так, глубокий вдох, — бормочу я, используя старый трюк, который отточила в детстве, — глубокое дыхание, чтобы не поддаться

панике, когда папа вспыхивает или когда скучать по маме становится слишком тяжело.

Но это?

Это совершенно новый уровень безумия. Часть меня радуется, что с Дэвидом Гарднером покончено, но переходить от фиктивного брака к тому, что мной по сути владеет — мафия? Это что-то невероятное.

Делаю еще три глубоких вдоха у окна, затем поворачиваюсь, чтобы осмотреть комнату, и она оказывается совсем не такой, как я ожидала — на самом деле она довольно уютная.

Не то, что ждала от главаря мафии — если я вообще знаю, как она должна выглядеть.

Здесь все выдержано в кремовых и насыщенных тонах дерева, есть камин, у которого можно разбить палатку, и люстра, которая ловит свет, рассеивая его, как крошечные звезды на кремовом фоне. Солнце проникает сквозь огромные окна, окрашивая все в золотистый цвет, и освещает это место, как на съемках высококлассного каталога

Боже, какая большая комната! Она как минимум в десять раз больше моей собственной спальни.

На второй этаж ведет лестница, стильная, но без излишеств. У меня нет намерения исследовать верхний этаж. Кто знает, что или кого я там найду?

Нет, спасибо.

Я опускаюсь на один из диванов, и это похоже на приземление на облако — если бы облака были сделаны из самых дорогих материалов на земле.

Я вспоминаю деловое лицо Виктора, когда он протягивал мне брачный договор.

— Прочти его.

— Конечно, придурок, — бормочу я, не похоже, что он здесь для того, чтобы отшлепать меня.

Боже правый, Лаура, тебе не стоит этого желать.

Стресс написан на моем лице, я чувствую его тяжесть в своей груди. Потираю виски, делаю глубокий, дрожащий вдох и смотрю на брачный договор, все еще зажатый в моей руке, на черные буквы, которыми написана моя новая судьба.

Официально обозначив меня как — контрактную супругу Виктора Морозова на условиях Братвы Морозовых.

Я насмехаюсь.

— Супруга по брачному договору или прославленная заложница?

Но дело не только во мне.

Безопасность Серены — вот настоящий договор, написанный кровью, а не чернилами.

— Ублюдки! — выпаливаю я.

То, как Миша говорил о Серене… его слова были леденяще точны. Он знал их пятничный распорядок дня, вплоть до того, в котором часу они придут в магазин, чтобы купить что-нибудь для маленького Лукаса.

Это не шутка, не тактика устрашения. Они действительно знают, где она, и не прочь затащить ее в этот ад.

Я

должна это сделать. Ради Серены, ради ее семьи. Потому что если я не сделаю…

Контракт сминается в моем кулаке, костяшки пальцев дрожат. Одна мысль о риске для Серены и ее семьи усиливает мою тревогу.

— Боже, я действительно все испортила, — чувствую, как в груди защемило, и становится трудно дышать, не давая слезам вырваться наружу. — Если они пострадают из-за меня… Я даже не знаю, как мне с этим жить.

Все мои внутренности дрожат и находятся на грани срыва.

— Просто пройди через это, Лаура, — прижимаю руку к груди, пытаясь подавить нарастающую панику, прежде чем пролистать брачный договор, полная решимости ухватить каждое правило, которое будет доминировать в моей жизни.

Я откидываюсь назад, подушки дивана служат мне небольшим утешением, пока разворачиваю перед собой договор, крошечный шрифт которого расплывается в строках моей надвигающейся реальности.

Серьезно?

— Так, послушайте вот это, — объявляю пустой комнате. — В этом пункте говорится, что мне предоставляется право покидать дом не более чем на пять часов за раз.

Как щедро с их стороны!

— Отлично, я чувствую себя Золушкой, если бы она попала в мафиозную сказку без крестной феи, — ворчу я, грызя ноготь.

Сев прямо, продолжаю читать вслух: — Кроме того, такие прогулки подлежат предварительному согласованию и должны постоянно сопровождаться не менее чем одним уполномоченным сотрудником службы безопасности.

— Потому что, знаешь ли, не дай бог мне попытаться насладиться латте в тишине.

Сделав длинный, медленный вдох, чувствую, как опускаются плечи и уходит напряжение.

Я думала, что меня запрут в темнице, а вместо этого мне разрешили видеться с друзьями и семьей?

Должна ли я быть благодарна?

Переворачиваю страницу, и на мгновение мои мысли не успевают за тем, что я вижу. Напечатано четко, состояние настолько возмутительное, что у меня голова идет кругом.

Мой взгляд возвращается к словам, уверенна, что я неправильно поняла.

Но нет, цифры смотрят на меня в ответ, смелые и непреклонные.

— Это должно быть шутка, — закрываю рот рукой, потрясенная. Помедлив немного, я придвигаю контракт ближе, пытаясь разобрать напечатанную на нем безумную цифру.

Ежемесячное пособие и положение о покупках.

Муж согласен предоставлять жене ежемесячное пособие в размере двухсот тысяч долларов (200 000 долларов) для личного пользования и покупок, в соответствии со своим статусом. Для Жены будет открыт личный счет с платежной картой для полного доступа к этим средствам, которые будут перечисляться в первый рабочий день каждого месяца.

Моя рука летит к лицу, я протираю глаза раз, два, три раза, как будто это может как-то изменить цифры на странице.