Шелковы цепи

Грей Майя

— Кто тут? — голос — просто шепот, затерянный в величии комнаты.

Из кресла доносится легкое движение, едва заметный сдвиг.

В следующее мгновение мерцающий огонек сигары подсвечивает лицо, скрытое в тени. Мои глаза встречаются с его — теми самыми пронзительными серыми глазами, которые я видела раньше.

Я задыхаюсь, застыв на месте.

Ни за что, черт возьми.

Затем, нарушив напряженную тишину, глубокий, знакомый и нервирующе спокойный голос произносит: — Привет, горячая штучка.

Ты не послушалась, да? Я говорил тебе ждать меня в отеле, но ты сбежала.

Черт.

Она сводит меня с ума.

Солнечный свет, проникающий из-за моей спины, превращает ее шелковую сорочку в чертов рентген, демонстрируя каждый изгиб. Кожа сияет на фоне этого сурового белого цвета, что мешает сосредоточиться на чем-то еще.

Чертовски здорово.

Потому что она заставляет мой член дергаться и пульсировать от желания.

Все, о чем могу думать это — как трахаю ее на этом старинном столе. Я представляю, как грубо схвачу и брошу на стол, как буду безжалостно дразнить ее сладкую розовую пизду и смотреть, как она корчится подо мной от нужды. И когда будет умолять меня о члене, я дам ей его жестко и резко. Услышу, как она выкрикивает мое имя.

Блядь! Как ей удалось так меня заманить?

— Ты? — она в шоке, глаза округлились, пока осматривает комнату, книги, а затем меня.

— Да, — киваю, наблюдая за тем, как в глазах Лауры зарождается буря.

Так, очень интересно.

Затем, как вспышка, она подходит ко мне, наклоняясь через стол, ее лицо чертовски великолепно. Глаза пылают яростью, которую невозможно забыть.

— Что с тобой не так?! — Она не просто злится, она в ярости.

Я небрежно гашу сигару, но не успеваю стряхнуть пепел, как со стола летит книга, направляясь прямо мне в лицо. Рефлексы срабатывают, и я ловлю ее… с трудом.

Черт, она с характером.

— Ты… ты думаешь, это смешно? — ее голос срывается, захлебываясь на середине — она сдерживает слезы, чтобы они не потекли по лицу.

Блядь. Она прекрасна, когда злится.

Я выгибаю бровь.

— Ну… немного, — не могу удержаться от откровенности.

Ярость сотрясает ее.

— Ты похитил меня! Ты… ты…

— Да, это был я, — наблюдая за ней, завороженно слежу за тем, как она распаляется. Это как наблюдать за бурей вблизи.

Она прикусывает губу так сильно, что я вижу красное. Это не фигура речи, это настоящая кровь. Нервная привычка или нет, но во мне проносится прилив чего-то, чему я не могу дать название.

Поднявшись со своего места, приближаюсь к ней, мои движения обдуманны и отбрасывают тень прямо на нее.

Она застывает, глядя на меня. Я вижу, как ее охватывает паника.

— Расслабься, причинять тебе боль не входит в мои планы, котенок, — четко заявляю

я.

Беспокойство Лауры имеет смысл, но она именно та, кто мне нужен для этого.

Ее плечи опускаются, поникая, но глаза остаются зоркими, следящими за мной как ястреб.

Черт, я никогда не жаждал ничего так сильно, как сейчас. Костяшки пальцев побелели от напряжения, желание запульсировало в моих венах, как лихорадка.

— У тебя кровь, — нежно, но твердо беру ее за подбородок, чтобы убедиться, что она смотрит прямо на меня. В этот момент, перед тем как поцеловать, я практически слышу, как колотится ее сердце. И тогда целую. Поцелуй мягкий, но в нем чувствуется вкус крови. Ее крови. И, черт возьми, если это не разжигает во мне огонь.

Она не отталкивает меня.

Вместо этого — нерешительность, словно она борется сама с собой за свои чувства.

Этот поцелуй должен был показать ей, что я главный, но ее вкус, этот намек на кровь выбивают меня из колеи.

И тут, когда уже готов углубить поцелуй, чтобы по-настоящему заявить о себе, она, черт возьми, кусает меня. Сильно.

Я отшатываюсь, скорее от неожиданности, чем от боли. Высовываю язык, пробуя на вкус собственную кровь.

Глаза Лауры расширены, грудь вздымается. Похоже, она не может поверить в то, что только что сделала.

Я тоже не могу.

Медленная злая ухмылка расползается по моему лицу.

— Так-так. Похоже, у котенка есть когти.

Она смотрит на меня вызывающе, даже сейчас.

— Я не твой гребаный котенок.

Смеюсь, глубоким и горловым смехом. Боже, какая она вздорная. Это только заставляет меня хотеть ее еще больше.

— Это мы еще посмотрим, — бормочу, подходя ближе.

Она отступает, но бежать некуда. Я загнал ее в угол, зажав между собой и стеной.

Наклоняюсь, мои губы касаются ее уха: — Знаешь, мне всегда нравился вызов.

Она дрожит, и я практически чувствую, как по ее коже бегут мурашки.

— Пошел ты, — шепчет она, но в ее словах нет тепла.

— Ммм, может быть, позже, — поддразниваю, покусывая мочку ее уха. — Если ты будешь хорошей девочкой.

Она издает звук, нечто среднее между вздохом и рычанием, и он устремляется прямо к моему члену.

Отстраняюсь, чтобы посмотреть ей в глаза: — Но сейчас у нас есть дела, которые мы должны обсудить.

Провожу большим пальцем по ее нижней губе, размазывая кровь. Ее и мою.

— Ты поможешь мне, Лаура, — мой голос низкий и властный. — А взамен я дам тебе все, о чем ты когда-либо мечтала.

Ее глаза обшаривают мои, ища подвох.

— И что же это?

Я улыбаюсь, медленно и опасно.

— Я, конечно.

Она закатывает глаза, с ее губ срывается насмешка: — Знаешь, ты мог бы просто вежливо попросить меня. Слышал когда-нибудь о смс-сообщениях? — Ее руки прижимаются к моей груди, это слабая попытка оттолкнуть.

Но во взгляде мелькает намек на желание, которое не может скрыть. Он мгновенно исчезает.