Шелковы цепи

Грей Майя

Пожимаю плечами, изображая спокойствие. Но, черт возьми, слышать, как она говорит, что ненавидит меня? Это как нож в кишки.

Какого хрена? Почему меня это вообще волнует?

Дрожа, она осторожно переходит на последнюю страницу контракта и ставит свою подпись на пунктирной линии, а по ее щеке скатывается единственная слеза.

Глава 21

Виктор

Глава 22

Виктор

Я опускаюсь на потертую кожу старого отцовского кресла — того самого, о котором мечтал с детства.

Сейчас оно кажется другим, более тяжелым, отягощенным ответственностью за фамилию Морозов. Но это груз, который я готов нести, мантия, к которой готовился всю свою жизнь.

Ксения прислонилась к дверному проему моего кабинета, скрестив руки и выгнув бровь так, как она делает, когда собирается вникнуть во что-то, что кажется ей плохой идеей.

— Итак, Лаура Энн Томпсон? Это и есть твой блестящий план?

Бесстрастно пожимаю плечами, не отрывая взгляда от экрана.

— Она подходит. Это дело времени.

Бросив быстрый взгляд на Ксению, замечаю, как ее бровь взлетает еще выше, а на лице появляется недоверие.

— Выплачиваешь ее долги и организуешь развод. Ты более сентиментальный, чем я думала, Виктор.

Я возвращаю свое внимание к экрану компьютера.

— Это удобно. Она — чистый лист, никаких связей с нашими кругами.

Ксения смеется.

— Для кого удобно, Виктор? Ты собираешься приковать себя к обычной девушке. Это не одна из твоих типичных игр.

Заебись, Ксения никогда ничего не пускает на самотек.

Откидываюсь в кресле.

— Ты считаешь меня дураком, Ксюша? — Я встречаюсь с ней взглядом. — Мне нужна жена, а ей — выход. Это простая сделка.

Ксения, всегда спокойная даже в бурю, наблюдает за мной острым взглядом.

— Ты играешь с огнем, Витя. Эта женщина, Лаура… Она — бомба замедленного действия. Ты привязываешь ее к Братве из-за долга, о существовании которого она даже не подозревала.

Я насмехаюсь, закатывая глаза.

— Пожалуйста, я же не женюсь на ней по любви. Это просто сделка, чтобы убедиться, что папа сделает свою операцию. Неважно, кто будет невестой.

Ксения качает головой.

— А что будет, если эта — деловая сделка — сорвется? Приводить в наш мир какую-то обычную девчонку — глупый шаг. Она и недели не протянет.

— Она научится плавать, — холодно отвечаю я, и в моем тоне безошибочно угадывается неприязнь. — Жизнь Лауры Энн Томпсон, какой она ее знала, закончилась. Теперь она часть Братвы Морозова, нравится ей это или нет.

Глаза Ксении сужаются: — А что насчет тебя, Виктор? Готов ли ты к тому, что это значит? Связать себя узами брака с человеком, который может стать твоей погибелью?

Я встаю, возвышаясь над ней, и мое присутствие доминирует в пространстве.

— Этого никогда не случится, Ксюша.

Она изучает меня с минуту. Ее взгляд задерживается на мне, на губах появляется зловещая ухмылка.

— Запомни мои слова, —

шипит она, — если она станет представлять опасность для нашей семьи, я без колебаний уничтожу ее.

ХЛОП!

Моя рука падает на стол, звук отражается от стен. Я редко теряю контроль над собой, но слова Ксении бьют меня как кинжалы.

— Не смей сомневаться в моей преданности, Ксения. Ты прекрасно знаешь, насколько важен этот союз для нашей семьи, — чувствую, как напрягаются мои мышцы, готовые ответить на ее оскорбления.

Нормальный человек уже обмочился бы от страха, но только не Ксения.

Она просто смотрит в ответ, не отрываясь, и на ее губах играет эта чертова ухмылка.

— Это серьезная реакция на то, что тебя не волнует… младший брат, — дразнит она, сверля меня взглядом. — Не позволяй своим чувствам встать у тебя на пути.

Блядь!

— Здесь нет места чувствам, — огрызаюсь я, едва сдерживая гнев.

В холодном взгляде Ксении на мгновение мелькает что-то похожее на удивление, но затем она скрывает своей обычной холодностью. Для нее это игра, но я не играю.

Резко вдыхаю.

— Ради всего святого, Ксения, — рычу я, мое терпение заканчивается. — Сосредоточься на свадьбе! Она состоится через три дня, и я хочу, чтобы о ней говорил весь преступный мир.

Ее губы подергиваются; это не совсем улыбка, скорее саркастическая ухмылка.

— О, они будут говорить… — в голосе звучат невысказанные угрозы. — Но помни, Виктор, она — твоя ответственность. Любой неверный шаг, любая опасность, которую она принесет…

Я перебиваю: — Не испытывай меня. Она скоро станет моей женой, и я должен о ней беспокоиться. Только тронь ее, и ты пожалеешь.

На долю секунды на обычно непроницаемом лице Ксении мелькает удивление.

Затем, так же быстро, как это появилось, сходит, снова сменившись леденящим спокойствием.

— Как пожелаешь, братишка, — соглашается она, хотя ее глаза говорят, что этот разговор далеко не окончен.

Глава 23

Лаура

— Где, черт возьми, находится это место?

В голове мелькают мысли о побеге, но особняк простирается так далеко, что я даже не вижу, где он заканчивается.

Отвожу взгляд от безумного вида за большим окном, прямо сюда, в эту комнату, в которой меня запер Миша, угрожающая фигура.

Черт. Есть ли вообще выход из этого огромного места?

Затем шаги. Сердце заколотилось. Я оборачиваюсь, ожидая, что кто-то ворвется.

Но никто не приходит.

Шаги стихают, и я снова остаюсь одна. Это просто служанки, болтающие слишком тихим шепотом, чтобы можно было уловить, и куда-то спешат.

Дверная ручка дребезжит, когда неистово трясу ее, но дверь не открывается. Заперто.

— Черт, — бормочу себе под нос и в разочаровании хлопаю ладонью по полированному дереву.