Сказки для Катастрофы

Поджарский Михаил Абрамович

– Товарищ полковник! Разрешите доложить! – обратился к «любимому командиру» прапорщик Пися. – Десантно-испытательная группа с полигона вернулась.

– Ах вы лягушечки мои! Жабочки вы мои ненаглядные! – ответила на приветствие полковник. – Ну и как прошли испытания?

– Испытания плавсредства типа «пачка» прошли успешно. Особо отличился младший сержант Пуся.

– Какой же ты Пуся молодец! Пуся-пуся-пусичка! – командир полка ухватила младшего сержанта за щёку и принялась её трясти. – Пусёо-о-оночек ты мой маленький!

–

То-то-ва-ва-рищ полковник… Эсмеральда Хулиевна!.. – Пусе стоило большого труда вырваться из нежного захвата, от которого на его щеке осталось пунцовое пятно. «Любимый командир» попыталась восстановить status quo, но подчинённый успел отпрыгнуть за пределы досягаемости.

– Младший сержант Пуся, смирно! – рявкнула она. Её нос побагровел.

Пуся, поняв, что грубо нарушил субординацию, вытянулся в струнку.

– Ну-ка приведи рожу в соответствие с уставом!

На Пусином лице тут же возникло свирепое выражение.

– Во молодец какой! Моя выучка! – с гордостью констатировала полковник Писаррюк. Её нос снова стал нормальной расцветки.

Тут её взгляд упал на Катастрофу, тихо стоявшую в уголке.

– Ой, а кого это вы с собой привели? А какая тут у нас девочка симпатичненькая! А какие у нас волосики чёрненькие! Какие у нас глазочки красивенькие! Ути-тю-ти… – молотоподобная полковничья рука потянулась к Катастрофе. Та инстинктивно отступила назад, но почувствовав спиной твёрдость кирпичной стены, поняла, что надо приготовиться к офицерским ласкам.

В последний момент Катастрофу закрыл своим телом Лопихундрик.

– Ух ты! Киса! – вскрикнула полковник Писаррюк, наткнувшись на мягкую шерсть. Лопихундрик без лишних слов совершил альпинистское восхождение и уютно устроился прямо в полковничьем декольте, свернувшись клубочком и укрыв нос невесть откуда взявшимся пышным хвостом.

Получив объект для заботы, полковник Писаррюк вернулась в своё кресло.

– Вот что, деточки мои. Слушайте, зачем я вас вызвала, – сказала она, почёсывая Лопихундрика за ухом. – Звонили враги. Сказали, что завтра приедут.

– Так мы их, того, в бегство обратим, товарищ полковн… Эсмеральда Хулиевна. Дело привычное, – заверил Буся. – А враги те же или новые какие?

Комполка вздохнула:

– Да те же, те же… Новым откуда взяться? Времена-то сейчас… Я права, киса? – последние слова были адресованы тихо мурчащему Лопихундрику.

«Киса» зевнул, приоткрыл правый глаз, внимательно посмотрел на полковничий нос и, очевидно в знак согласия, громко пукнул.

– – –

Местом встречи враждующих сторон было выбрано обширное непаханое поле. В назначенное время раздался рокот и в небе появился небольшой вертолётик. В кабине был только один человек – командующая войсками противника.

Гранд-майор Ядвига Карловна Шпиндель была не намного старше Катастрофы и такого же роста. Её пепельные волосы были коротко стрижены «а-ля милитари», серые

глаза сильно подведены. В левой брови, изящном носике, мочке правого уха сияли золотые серёжки. На ней было роскошное бальное платье камуфляжной расцветки и в тон ему – изящная шляпка-таблетка.

Спрыгнув на землю, Ядвига Карловна, раскинув ручки и растопырив пальчики, стремительно, насколько позволял необъятный кринолин, бросилась к ожидавшей её Эсмеральде Хулиевне. Со словами «Guten tag, meine H"uhnchen! Здравствуй, курочка моя носатенькая!» она, подпрыгнув, повисла на её шее и наградила звонким поцелуем в кончик носа. Писаррюк не осталась в долгу и оставила на вражеской щеке кроваво-красный отпечаток своих губ.

– Бронекорсет от Кавалли, – с трудом скрывая зависть, констатировала Писаррюк после того, как гостье удалось вырваться из её ласковых объятий.

– Entz"uckend! Последний писк! Только вчера из Рима, с недели моды. Я там столько всего накупила… ты не поверишь, – беспечно защебетала Ядвига Шпиндель. Ухватив врагиню под руку, она потащила её за собой. – Этот бронекорсет такой клёвый, как из пуха сделанный. А выдерживает автоматную очередь, Feuerstoss, в упор! Специально купила, к тебе надеть.

Военачальницы, не торопясь, шли по полю возможного боя. Катастрофа, только что возведенная в ранг адъютанта командира полка, держалась в двух шагах позади своей начальницы. На ней была новенькая, с иголочки униформа, которая ей очень шла, особенно маленькая кокетливая пилотка. Вот только заряженный пистолет в кобуре, висящий на поясе, раздражал своей полуторакилограммовой тяжестью. Где-то рядом был Лопихундрик.

– А под юбкой все твои прапорщики поместятся… – продолжала обсуждать вражеский наряд полковник Писаррюк.

– Фи! Schlecht! Прапорщики – это по твоей части, – Ядвига Карловна надула пухлые губки. – Я предпочитаю новобранцев. А это не кринолин. Это спутниковая антенна.

– Ага! На спутник её новобранец наводит, – продемонстрировала смекалку Писаррюк.

– Когда срочно нужна связь, любая помощь сгодится. Тебе не понять, meine H"uhnchen. Ха! – Ядвига Карловна отпустила полковничью руку, изящно пробежала пару шагов па-марше, легко подпрыгнув, сделала пируэт и закончила сей экзерсис грациозным гран плие. Её взгляд остановился на Катастрофе. – Ого! Prima! У тебя новый адъютант!

Она подошла к Катастрофе и принялась её внимательно разглядывать.

– Так лучше будет, – сказала она и поправила Катастрофе пилотку, сдвинув её чуть набок. – Ну-ка, H"ande hoch, руки подними и в профиль повернись.

Катастрофа, заложив руки за голову, покрутилась на месте. Ядвига Карловна, оставшись довольной зрелищем, приблизилась к Катастрофе и, почти касаясь её лица губами, промурлыкала:

– Angenehm, гламурненько-гламурненько. Девочка, бросай эту жирную курицу и переходи ко мне. Я в дивизии ночной клуб открываю. Сделаю тебя арт-директором.