Сквозь тьму
Шрифт:
Даже крысы почувствовали что-то странное. Молодые животные в одном ряду клеток отчаянно царапали железные прутья, пытаясь вырваться на свободу. Один вгрызался в решетку, пока его передний зуб не сломался со слышимым хрустом! Старые крысы в других клетках зарылись в опилки и кедровую стружку, из которых они соорудили свои гнезда, как будто пытаясь спрятаться от разрушительной бури в здании. Это, конечно, не принесло бы им ничего хорошего, но они этого не знали. Единственный знал, что они боялись.
Фернао знал, что он тоже боится. Он понял, что Ильмаринен
Что бы сделали альгарвейцы, подумал он, если бы они попробовали провести этот эксперимент с каунианскими детьми, бабушками и дедушками? Сколько магической энергии это дало бы? А Свеммель из Ункерланта уже убивал своих собственных крестьян. Стал бы он беспокоиться о том, чтобы убить нескольких, или больше, чем нескольких, больше? Маловероятно.
Останется ли что-нибудь от мира к тому времени, когда закончится эта проклятая война? Ферна задумался. Чем больше он видел, тем меньше у него оставалось надежды.
Это достигало пика. Не понимая слов заклинания, Фернао мог сказать это по интонации Пекки ... и по ощущению в воздухе, подобному тому, что возникает перед вспышкой молнии.
Едва эта мысль пришла ему в голову, как Пекка выкрикнул последнее слово. Затем между рядами клеток действительно сверкнула молния, и пошла дальше. Однажды, быстрый, как нападающая змея, Сиунтио отчеканил слово, прямо посреди этого впечатляющего выброса. Фернао не мог видеть, что это имело какое-то значение, но Ильмаринен похлопал своего товарища-мага по спине, как будто тот сделал что-то более чем значительное.
Наконец молнии померкли. Пекка резко обмякла и удержалась на ногах, держась за стол, перед которым она стояла. “Что ж, мы пережили еще одно”, - сказала она хриплым голосом. Сквозь ослепленные глаза Фернао увидел пот у нее на лбу, увидел, как туго натянулась кожа на высоких скулах.Произнесение этого заклинания, казалось, состарило ее лет на пять, может быть, на десять.
Фернао начал что-то говорить, но задержал дыхание и закашлялся.Дыхание было спелым - зловонным - с запахом разложения. Ильмаринен тоже закашлялся, закашлялся и сказал: “Нам следует больше работать с открытыми окнами”.
“Или же работайте с конвергентным рядом”, - вставил Сиунтио.
“Это старые животные?” Спросил Фернао.
“Теперь они намного старше”, - сказал Ильмаринен. “На самом деле, вы чувствуете запах, каким они были некоторое время назад, так сказать. Теперь они совсем не воняют; это давно прошло ”.
“Я ... вижу”, - медленно произнес Фернао. “Это то, что, по математическим расчетам, ты будешь делать, но видеть математику - это не то же самое, что видеть саму вещь”.
“Так и должно быть”. В голосе Сиунтио слышалось легкое неодобрение.
Он действительно был мастером-магом, мастером такого уровня, к которому Ферна могла только стремиться. Если он действительно видел математику
Сиунтио снова кудахтнул. Он сказал: “Ты знаешь, что говорят математики. Если тебе нужно подтверждение, изучи их ограждения”.
“Да, хозяин”, - сказал Фернао со вздохом. Он знал, что найдет, когда подойдет к тому ряду клеток, и обнаружил это: они были пусты.Не было никаких признаков того, что в них когда-либо жили крысы. Он присвистнул, одной мягкой, низкой нотой. “Были они когда-нибудь действительно там? Куда они делись?”
“Теперь они ушли, благодаря высшим силам - вот откуда взялся энергетический разряд”, - сказал Илмаринен. “И предположим, ты определяешь реальную форму, когда у тебя есть год, которым ты больше ничем не занимаешься”. Нет, он не испытывал затруднений, будучи разговорно грубым на классическом каунианском.
“В любом случае, куда - или когда - они могли уйти, математически не определено, и поэтому должно быть бессмысленным”, - сказал Сиунтио.
Фемао издал недовольный звук, глубоко в горле. “Я, конечно, не проводил расчеты так тщательно, как вы, но это решение не кажется мне таким, как будто оно должно быть неопределенным”.
Пекка пошевелилась. Она не казалась такой измученной, как сразу после того, как закончила заклинание. “Я согласна”, - сказала она. “Я верю, что есть определенное решение вопроса. Если мы сможем найти это, я верю, что это будет важно ”.
“Я искал. Я не нашел ни одного”, - сказал Илмаринен. Он не сказал,если я не могу найти то, чего нет, но это было то, что он имел в виду.
“Может быть, будет и к лучшему, если мы не будем слишком усердствовать”, - сказал Сиунтио. “Последствия конвергентной серии достаточно тревожны - как скоро маги начнут отнимать у молодых время, чтобы отдать его старым, богатым и порочным?Но если вы, молодежь, правы, возможности из серии ”Дивергент" еще хуже ".
“Более парадоксально, конечно”, - сказал Пекка. Фернао подумал о молодых крысах. Он кивнул. Маг Куусаман нашел правильное слово.
“Колдовство не терпит парадоксов”. Голос Сиунтио был чопорным.
“Большинство колдунов здесь, в университете, ненавидят нас”, - сказал Илмарин. “Мы тоже пугаем их до смерти: почти буквально, после пары наших экспериментов. В этом даже не было разбито ни одного окна; мы улучшаем контроль. Может, пойдем отпразднуем, что мы пережили еще одно, немного еды и крепких напитков?”
“Да!” Сказал Пекка, как будто он бросил ей поплавок из пробки, пока она тонула. Сиунтио кивнул. Фернао тоже. Но он ел и пил рассеянно, потому что различие между реальным миром и миром расчетов стерлось в его сознании. По рассеянному выражению лица Пекки он подумал, что ее разум движется по той же лей-линии, что и его. Он задавался вопросом, ведет ли это куда-нибудь.