Следователи
Шрифт:
Они подошли совсем близко. Одна наклонилась. Девочка слабо попросила:
— Помогите мне встать. Мне надо туда, — и она показала в конец квартала. — Доведите меня, пожалуйста.
Девушки попробовали приподнять ее, но она сильно застонала, запрокидывая голову:
— О-о-ой... нет, нет! — и они, оробев, опустили ее.
Тут подошли еще какие-то женщины, что-то говорили. Послышался и мужской голос. Он строго спросил:
— Как тебя звать?
— Ирина... — она отвечала еле слышно, но все понимала.
— Сколько тебе лет?
— Пятнадцать.
Он опустился на корточки и двумя пальцами приподнял полу ее голубого пальтишка. Девушка, стоявшая рядом, вскрикнула:
—
— «Скорую» надо! Вызывайте быстрее.
А мужчина снова спрашивал:
— Кто тебя?
— Не знаю.
— Может, у тебя есть враги?
— Что вы!..
Девочка закрыла глаза. Ей было больно говорить. Но она слышала, как загудела рядом машина, чувствовала, как ее клали на носилки и везли.
Врач в белом халате еще в машине внимательно осмотрел раны. Он и женщина рядом опять задавали вопросы, но она отвечала одно:
— Потом, потом...
Ей хотелось быстрее, быстрее доехать до этой больницы, чтобы прекратилась страшная боль. Болело все тело. Руки и ноги покалывало, как иголками. А живот жгло так, что было трудно дышать. Но она была в сознании. Она была в сознании и когда санитарки снимали с нее окровавленную одежду. Девочка попросила:
— Пожалуйста, пусть мне все сделают под наркозом... И... маме... маме ничего не говорите, пожалуйста...
Санитарки, привыкшие ко всему в травматологической больнице, только переглядывались. И когда ее повезли на каталке, длинной и дребезжащей, и ее черные волосы рассыпались по белой простыне, одна вздохнула вслед:
— Молоденькая какая... Господи, изуродовали-то как!
В коридоре девочку окружили медсестры:
— За что тебя так?
Она снова всхлипнула и уже в который раз проговорила с отчаяньем:
— Не знаю... Ни за что...
— Расскажи, как все случилось? Кто тебя ударил? Сколько их было?
— Потом, потом...
Врач вновь осмотрел ее и велел готовить к операции. Через несколько минут каталку повезли в операционную. Сестры в последний раз увидели ее черные рассыпавшиеся волосы, и все... Жить ей оставалось полчаса. Из этих дверей ее вывезут уже с остановившимся взглядом, руки ее будут беззащитно лежать вдоль юного искромсанного тела, и белая простыня уже накроет ее всю. И долго еще сестры будут вспоминать ее последние слова:
— Не знаю... Ни за что... Потом, потом...
А «потом» и не было.
14 сентября, воскресенье
«Ни за что...» Он подчеркнул эти слова, которые Ирина едва слышно с отчаянием произнесла в больнице, когда ее везли в операционную. Увы! Эти слова, а также ее «потом» стали последними для пятнадцатилетней девочки. Пять ножевых ран, каждая из которых несла смерть. Нелепую смерть. Что же произошло там, на пустынной улице? Почему погибла именно она, эта девочка, остановилось это сердечко, едва ли успевшее полюбить?.. И одновременно в тот же миг остановились сердца всех ее потомков.
Сергей Гарусов, молодой следователь прокуратуры Первомайского района города Кирова, медленно закрыл уже начавшую пухнуть папку. Да... Опрошены почти все жители ближайших домов, но никто (никто!) не показал ничего существенного, что могло бы хоть как-нибудь высветить случившееся. Никто не видел преступника. Свидетелей не было.
Следователь взглянул на часы. Стрелки неумолимо приближались к девяти вечера. Он убрал дело в сейф, выключил свет. Кончался воскресный день. На улице еще светились голубым и желтым окна. Голубым — от воспаленных телеэкранов, желтым — от усталых лампочек. Завтра для города начнется новая трудовая неделя. И полетят дни за днями. А парта Ирины в школе будет пустовать.
Осень беспечно осыпала
Боровалова Раиса Петровна:
«Да, по этому адресу я проживаю с дочерью Ириной, ученицей 9 «Б» класса школы № 46. С мужем, Валентином Михайловичем, мы развелись восемь лет назад. Да, так уж получилось... Но продолжали жить вместе до января этого года. А с января... С января он живет с другой женщиной, где-то на улице Хлыновской. Сегодня, 13 сентября, полвосьмого вечера мы поехали на девятом троллейбусе... Мы — это я, дочка Ирина и подруга моя — Анна Григорьевна Прасолова. Она моя старая знакомая из Горького, в гости ко мне приезжала и горьковским поездом должна была уехать обратно. А Ирина... доченька моя! Так вот, Иришка с утра с одноклассниками ездила в совхоз на уборку. А я копала картошку дома с бабушкой, то есть моей матерью — Климовой Любовью Никитичной. Ирина утром была, как всегда, веселая. Но я как-то больше с Аней разговаривала, ведь давно не виделись... Так вот, сели мы в этот девятый... Еще бежали к нему, торопились. И ведь я, именно я крикнула: «Быстрее, а то не успеем!» У театра мы с Аней вышли, чтобы пересесть на первый троллейбус, он к вокзалу идет. Я билеты Иришке отдала, и мы с Аней поторопились выйти. Я ведь даже не оглянулась на дочку-то... Хоть бы из дверей, последний раз... Так нет, не оглянулась, а ведь жить-то ей оставалось, выходит, несколько часиков, и живой я ее уже больше не видела... Ну, вышли мы с Аней, а этот девятый и повез ее. Ирина хотела проведать бабушку, у нас был уговор, что она съездит проведает, а потом на вокзал ко мне вернется и мы с ней вместе домой поедем. Я Аню провожу и буду ждать. Проводила я Аню. И все хожу по этому вокзалу. Посижу, похожу. А Ирины нет. Долго я ждала, очень долго, потом начало под сердцем сосать. Но в чем дело, знать не знаю... Долго я на дверь смотрела, откуда она должна была войти. Нет, входили все не те... Тогда я рванулась искать ее. У бабушки Иришки не было, она ее и не видела... Я — домой. Тоже никого. И все жду, что сейчас должна прийти... Пришла милиция. У меня и ноги подкосились...»
— Дом культуры «Авангард», — вдруг резко объявил в микрофон водитель, и Сергей, почему-то оглянувшись в дверях на салон троллейбуса, поспешно вышел.
Вчера Ирина, по логике вещей, должна была, перейдя на другую сторону улицы, пройти по ходу движения троллейбуса до конца квартала и свернуть за угол на пересекающую улицу Володарского. Но она, видимо, хорошо зная район, перебежала дорогу, направилась в глубь квартала и пошла дворами, сокращая свой последний путь. Конечно, если бы не собака...