Следователи
Шрифт:
В воскресенье, 7 сентября, ко мне приезжал Ерлашов Николай, и мы решили отдохнуть. Родителей дома не было, и поэтому я решил навестить Бороваловых, чтобы занять денег у них. Дома была одна Ирина. Я занял у нее 17 рублей, и мы с Николаем пошли в «Юбилейный». В ресторане сидели до закрытия, но выпитого показалось мало, и я предложил поехать к Бороваловым, так как знал, что у них есть вино. Там мы с Николаем еще выпили и остались ночевать. Больше Николай, по-моему, Ирину не видел. Мы сидели на кухне. Ирка нам не мешала, она была у себя в комнате и не выходила. Стелила нам на раскладном диване ее мать. Я вернул долг в пятницу. Николай 13 сентября собирался ехать домой, в поселок Вахруши
Родители у Ирины жили, я считаю, обычно, как все. То сходились, то расходились, ссорились иногда — ну, в общем, как все».
Борис Гаврилов дал о себе знать в последний раз около девяти вечера, когда «Москвич» мчался по шоссе и впереди, уже близко, полыхало белым ровное поле городских огней. Еще километров десять, еще минут восемь — и появятся первые кварталы.
— Ну как поездка? Как Петровка, 38, поживает? То есть не Петровка, а Сидоровка?
— Хорошо поживает. Картошку копает.
— Еще не всю выкопали? — засмеялся Борис. — Мало, видно, помощников?
— Немного. Но наш-то помощник побывал. Хотя и небольшой он любитель работать в огороде.
— Побывал все-таки?
— Прикатили в субботу. Не на автобусе, а через Нововятск на теплоходе. Вернулись в воскресенье. Последним рейсом, 18-35. Копали в деревне Кузнецы, это в трех километрах от Сидоровки. Рядом участок Носовой Маргариты Николаевны, она все подробно высмотрела и рассказала как на духу. И еще есть свидетели. Приезжая своего нового мужика показывала.
— Не густо, не густо... А вы сколько мешков накопали? Вам помощников не надо? Выгружать?
— Ты все шутишь... А у тебя есть что?
— Первое. Попцов, это который Владимир, утверждает, что к брату Александру заходил одиннадцатого сентября в десять минут девятого вечера. Время запомнил, так как был на футболе на стадионе «Динамо». Футбол кончился в восемь. По дороге домой зашел к брату, взял у него штормовку и рюкзак. Штормовку нес в руке, а рюкзак повесил на плечо. Содержание карманов штормовки и рюкзака не проверял, и было ли что в карманах — не знает. Шел по нечетной стороне улицы Пролетарской от улицы Большевиков до улицы Свободы, у кафе «Северянка» перешел на четную сторону и по ней дошел до своего дома. В пятницу заходил к брату за сапогами. 13 сентября встал рано утром, собираясь на рыбалку. Минут пять седьмого на автобусе третьего маршрута от диспетчерской на улице Пролетарской доехал до моста и отправился пешком до лодочной станции. Там его ждал товарищ по работе Шарапов Александр с сыном Алексеем. Втроем доехали на моторке до Загорского моста, где и рыбачили. Ночевали на берегу в палатке. Вернулись в воскресенье после обеда.
Попцов-младший утверждает, что у дома № 166 и вообще по улице Володарского в последние два-три месяца он ни разу не ходил. Вот так-то!
Второе. Выявлены первые покупатели из арбузной очереди. Пока ни членов семей, ни самих работников ремзавода не установлено. Завтра Томе будут помогать двое.
И последнее. Инженер Боков прибывает на поезде «Москва — Соликамск» в 20-30 московского времени, или полдесятого по-нашему. Через полчаса он ступит на родной перрон...
— Намек понял. Ну что ж, я его встречу. Фотография, надеюсь, уже лежит на вокзале в линейном отделении милиции?
— Естественно. Какие будут указания?
Боков А. С., инженер:
«Начальником отдела комплектации ремзавода работает Рычков Михаил Григорьевич. В отдел входит три бюро. Я работаю в бюро кооперативных поставок и комплектации, мой начальник — Горбушин Леонид Аркадьевич. Я вхожу в группу кооперативных
Шофера Попцова я знаю. Он не раз ездил за коробками. Но я не помню, ездил ли именно он 28 августа этого года... Не помню. В конце месяца много работы, люди в командировках, и работать приходится допоздна. Шофер мог оставить накладную и в мое отсутствие на столе, так что запись в журнале не поможет определить, кто принял у него накладную. Но я утверждаю, что мне шофер Попцов пропуска не оставлял. Я в этом уверен потому, что еще не было ни одного случая, чтобы шофер передал мне пропуск.
По улице Володарского я не хожу. Как туда попал пропуск, не имею представления».
...Понедельнику оставалось существовать каких-то полчаса. Сергей Гарусов, постояв с минутку на том месте, медленно пошел к ближнему перекрестку. Похоже, Ирина была права: ее убили «ни за что». Преступник появился в ее короткой жизни случайно и внезапно. Появился, чтобы совершить свое черное дело. Он вот так же дошел до перекрестка и повернул назад. Последняя прохожая, Титлянова, уже свернула с пустынной улицы. Через минуту-две появится Ирина... Судьба неумолимо ведет ее к дому № 166 ни позже, ни раньше, а словно торопит именно к той секунде, которая столкнет ее с ним. Ирина даже сокращает свой путь дворами. Неудержимо... А потом преступник вновь побежит к перекрестку... «Вы его найдете? — Обязательно». А понедельник уже кончился. Тот негодяй (ведь живет где-то рядом!), наверное, спать завалился. И неужели ничто его не тревожит? Возможно, тревожит лишь одно — страх за себя.
16 сентября, вторник
Ровно в девять утра пришел вызванный для дачи показаний Александр Шарапов. Он осторожно постучался и, робко приоткрыв дверь, заглянул в кабинет. «Рыбак», — машинально отметил про себя Сергей и улыбнулся:
— Да, да. Проходите. Добрый день. Садитесь.
— Здрасьте. Я не один. В коридоре сын. Позвать? Он был со мной... С нами... На рыбалке...
— Пока не надо. Знаете, почему вас сюда пригласили? Да вы садитесь, не стойте.
— Догадываюсь.
— Слышали об убийстве?
— Как не слышать!
— Я должен вас предупредить об ответственности по статье 181 Уголовного кодекса РСФСР за дачу заведомо ложных показаний и по статье 182 за отказ от дачи показаний. Вы обязаны говорить только правду.
— Все понимаю. Понимаю... Буду говорить только правду. Скрывать нечего.
— Вы давно знаете Владимира Попцова?
— Володю? Сколько лет, точно не помню. Десять? Или больше? Пожалуй, лет пятнадцать. А может, и не пятнадцать. Но не меньше десяти. Мы работаем вместе на «Электробытприборе», в одном цехе. Токари. Ну и отдыхаем, то есть рыбачим, вместе.