Слуга демона
Шрифт:
Её губы слегка дрогнули, но это был не страх и не радость. Её работа была выполнена. Она создала этот праздник, это пиршество, эту бездну, и теперь она могла наблюдать за его завершением.
Вечер Валдмора был в самом разгаре, но для Грилы всё уже закончилось.
Когда пиршество, казавшееся бесконечным, подошло к концу, зал Валдмора опустел. Тени, которые извивались на стенах, угасли, словно растворившись в воздухе. Лица, отражавшиеся в свечах, исчезли, оставив только угольки, дотлевающие в их глазницах. Ароматы трапезы – крови, страха, слёз и обугленного мяса – больше не казались
Гости начали покидать дом. Их фигуры исчезали, словно растворяясь в дымке. Один за другим они покидали пиршественный зал, а вместе с ними уносилась часть хаотической энергии, которая наполняла это пространство. Однако её отголоски всё ещё ощущались: пол едва заметно вибрировал, словно сохранял память об этих чудовищных танцах и стонах.
Грила стояла у стола, её руки были сложены перед собой. Она не пыталась скрыть усталость, которая медленно овладевала её телом. Это была не обычная усталость, а такая, что проникает в самую душу, оставляя за собой пустоту. Но её лицо оставалось холодным, бесстрастным, как статуя, созданная из камня, изъеденного временем.
Тишину зала нарушили тяжёлые, но беззвучные шаги. Суртандус приблизился, его фигура снова заполнила всё пространство, как будто с его появлением стены сжались. Его плащ, сделанный из густого меха, переливался, будто каждая ворсинка была покрыта инеем. Запах, сопровождающий его, был пугающе холодным, как морозный воздух, смешанный с горьковатыми нотками разогретого металла.
Он остановился перед Грилой, и она невольно напряглась. Даже после стольких веков служения его присутствие внушало ей странное, болезненное уважение, смешанное со страхом.
– Этот год был удачным, – произнёс он. Его голос звучал спокойно, но в нём читалась угроза, подобная холодному клинку, спрятанному в мягкой ткани.
Его слова, хоть и звучали как похвала, пронизали воздух ледяным холодом. Грила опустила голову, её губы едва заметно дрогнули, но она сдержала себя.
– Я сделаю всё, что потребуется, мой господин, – ответила она, её голос был ровным, но в нём чувствовалась неуверенность, как трещина в прочной стене.
Суртандус протянул руку, его длинные, покрытые сероватой кожей пальцы коснулись её плеча. Этот жест выглядел простым, но его прикосновение было подобно удару. Лёд, казалось, пронзил её тело, и на мгновение её собственная магия затрепетала, как пламя свечи под порывом ветра.
– Не подведи меня, Грила, – произнёс он, его голос стал ниже, словно прорезался сквозь толщу земли. – Иначе ты станешь следующим блюдом на этом столе.
Его слова повисли в воздухе, как тень, закрывшая весь свет. Это не была угроза, это был приговор, спокойный и неизбежный, как медленный ход времени.
Грила кивнула, но её голова опустилась ещё ниже. Она не могла встретить его взгляд, хотя чувствовала, как его пылающие глаза, словно раскалённые угли, прожигают её душу.
Суртандус, не дожидаясь ответа, повернулся. Его фигура растворилась в густом облаке теней, которые, подобно живым существам, охватили его тело и унесли его из зала. На мгновение в воздухе остался его запах –
Когда он исчез, зал вновь погрузился в тишину. Казалось, даже воздух замер в ожидании, будто весь дом следил за тем, как Грила отреагирует на его слова.
Она долго стояла неподвижно, её глаза были устремлены в пустоту. Её лицо оставалось бесстрастным, но внутри разгоралась борьба. Слова Суртандуса, хоть и были привычны, на этот раз задели её глубже, чем обычно.
Она знала: её работа была завершена, но её путь только начинался. Пиршество завершилось, но магия Валдмора, вечная, как сам Мифисталь, требовала большего.
Грила медленно подняла голову, её взгляд стал холодным, как лёд. Она знала, что Суртандус сказал правду, но страх, который он внушал, не мог остановить её.
Её губы сжались в тонкую линию, а из уголков рта выглянуло подобие усмешки.
– Валдмор требует большего, – прошептала она, её слова растворились в пустоте. – И он его получит.
В воздухе всё ещё витал слабый запах крови, смешанный с горечью обугленных трав. Это был запах её работы, её мира. И он стал напоминанием о том, что у неё нет другого пути, кроме как следовать вперёд.
ГЛАВА 3: СЕКРЕТЫ КУХНИ ГРИЛЫ
Ночь в Валдморе опустилась, как густой саван, заволакивая город своей тягучей, угрожающей тьмой. В этой ночи не было звёзд, ни одного проблеска света, только холодное, неподвижное небо, тяжёлое, словно осознавшее свою вечность. Валдмор утопал в звенящей тишине, пронзённой лишь редкими шёпотами, доносящимися из трещин выжженной земли. Этот шёпот казался дышащим голосом самого города, напоминанием о его магии и ужасах, заключённых в его недрах.
Лишь одно место нарушало эту непроглядную тьму. Дом Грилы, возвышавшийся в самом центре города, излучал мерцающий свет, пробивавшийся сквозь потрескавшиеся оконные стёкла. Эти отблески походили не на свет жизни или спасения, а на последние искры угасающей надежды. Они дрожали, как затухающие угли в костре, слишком слабые, чтобы согреть, и слишком яркие, чтобы их можно было игнорировать.
Запах, исходящий из дома, добавлял к его мрачности: густой, насыщенный аромат горелой плоти, перемешанный с пряной горечью древних трав, щекотал ноздри, вызывая одновременно голод и отвращение.
Кухня Грилы была сердцем её дома, а вместе с ним и самого Валдмора. Это огромное, мрачное пространство дышало своей жизнью, источая силу, которая казалась неподвластной времени. Это место напоминало одновременно храм, посвящённый древним тёмным богам, и мясницкую лавку, где каждый предмет был пропитан кровью.
Стены, сложенные из массивных камней, словно пропитанных магией, были покрыты росписями, которые жили своей жизнью. На этих изображениях существа с нечеловеческими чертами пожирали сияющие огни, будто питающиеся самой жизненной энергией. Некоторые фигуры были обвиты тенями, что тоже становились их жертвами: из их ртов вырывались клубы дыма, а глаза, пустые, но жаждущие, смотрели прямо в душу.