Снегурочка в беде

Awelina

Мягко улыбаясь, я смотрела на него снизу вверх, ответила после паузы:

— Удался, безусловно. Ну, не буду мешать, — и, повернувшись, спустила ноги на пол.

— Не мешаешь. Сиди, отдыхай, — мужчина остановил меня жестом. — Хочешь чего-нибудь выпить?

Я хохотнула.

— Ты опоздал с предложением. Сколько бы соблазнительным оно ни было.

— А если у меня будет другое соблазнительное предложение? — спросил он с лукавой улыбкой и бархатными нотками в голосе, не сводя с меня сияющих глаз.

Вспыхнув,

отвела взгляд. Присмотрелась к одежде Воронова, в которую он переоделся после нашего «выхода». А ему очень идут черные джинсы и черная шелковая рубашка. Подчеркивают темные глубины глаз, придают облику некую хищность, опасность, властность. И эти две незастегнутые пуговицы, обнажающие ямочку между ключицами… На ней и застыл мой взгляд.

— Какое же? — спросила автоматически, сглотнув.

— Выпить твоего любимого гранатового сока. Специально для тебя припас.

— Боже, ты знаешь, на что надавить, — хихикнула я.

— На собственном опыте удостоверилась, какой я умелец. — Очередной взгляд, воспламенивший, как откровенное прикосновение. — Сейчас принесу, — Миша скрылся за дверью.

«Пора удирать, пока еще здравый смысл не отказал. От конфронтации и войны мы вон уже к флирту и двусмысленностям перешли», — решение светлое, безусловно.

Я с тоской посмотрела на туфли, оставленные у стола Воронова. Шевелиться, вставать, а тем более вновь заковывать свои ступни в колодки очень не хотелось. Сок и несколько минут отдыха мне, и правда, не помешают. А вот тет-а-тет с Мишей…

А с другой стороны, еще не известно, кому из нас следует бояться и быть осторожным! Свое «хочу» он задекларировал, а я задекларировала свое «нет». Желает еще раз его услышать, мне не жалко.

Довольно усмехнувшись, договорившись сама с собой, я снова вытянула ноги на диване.

Вернувшийся с двумя бокалами сока Миша довольно хмыкнул, вновь увидев меня в непринужденной позе. Сел рядом, вынудив меня согнуть ноги в коленях, чтобы освободить ему место, молча протянул мне напиток. Мгновение мы удерживали взгляды друг друга, испытующие, с искрой азарта и вызова.

— Мы с тобой сегодня были на высоте, — заговорил мужчина, сделав пару глотков сока, убрал бокал на столик у дивана.

— Ты переигрывал, — уточнила я.

— Что? Когда это? — настороженно прищурился Воронов, но я видела, что мое замечание его веселит.

— Тот момент с амнезией. «Новый год? Какой Новый год? И подарки еще?» Миш, ты должен был изобразить потерю памяти, а не гражданина в запое.

Воронов расхохотался, запрокинув голову.

— А еще эта игра в снежки из бумаги. Прости, но нормальный дед свою внучку не будет периодически ловить, хватать за талию и прижимать к себе, — ядовито заключила, протянув ему наполовину опустошенный бокал, чтобы он поставил его к своему.

— А я тебе и не дед, — лукаво растянул губы в улыбке мой визави. — И сказал об

этом еще в самом начале.

— Дед. По сценарию, — уверенно кивнула, сложив руки на груди.

Взгляд мужчины немедленно спустился на нее, попутешествовал по шее, оголенному плечу. Выбранное невесомое трикотажное платье, серебристо-серое, с люрексовой нитью, всем было хорошо: облегало фигуру, придавало образу легкую эротичность (за счет двух разрезов до середины бедра да широкого ворота, соскальзывающего с левого плеча) и одновременно холодность.

Да, милый, такой наряд выбрала специально для тебя.

— А у меня другой сценарий, солнце мое. — Обжигающие карие глаза посмотрели в мои.

Я демонстративно вздохнула, закатив глаза.

— В общем, все без исключения остались в восторге. Наталья Юрьевна настойчиво намекала, что организаторы шоу, то есть мы с тобой, должны еще и убрать все после, но я твердо дал понять, что не звездное это дело. И она отстала, представь.

— Невероятно.

Стопы гудели, и я пошевелила пальцами, пытаясь хоть как-то размять мышцы. Миша заметил это.

— Поистине размер женского тщеславия сопоставим с высотой каблуков, — хмыкнул. — Ну-ка…

И, обхватив мои лодыжки, водрузил их себе на колени. Заключил в твердые, сильные ладони стопу, осторожно надавил на чувствительную точку под подушечками пальцев и начал неторопливо массировать.

Боже мой… Меня прошило непередаваемым наслаждением, с трудом получилось сдержать громкий стон. Бессильно привалившись плечом к спинке дивана, я закрыла глаза, целиком отдаваясь удовольствию и облегчению. Вырваться или же воспрепятствовать восхитительному самоуправству Миши в голову не приходило.

Сильные руки поглаживали, мяли. Тонкий чулок нисколько не смазывал ощущений, и каждое движение словно выстреливало удовольствием в низ живота, отзывалось сладкой судорогой.

Да… До этого момента и не знала, как же это невероятно… И что можно быть такой возбужденной и расслабленной одновременно, а массаж сравнивать с сексом…

— А у самой какие впечатления от вечеринки? Почему сбежала? — ласковым тихим голосом поинтересовался мужчина.

Отвечать не хотелось. Кроме того, рисковала выдать свое состояние. Впрочем, Миша не слепой, все сам видит, понимает. И вообще, знает, что делает.

В итоге желание сделать ему наперекор помогло прийти в себя и сказать практически ровным тоном:

— Впечатления хорошие. Но я устала и хочу домой. Неделя нелегкой выдалась.

— Согласен. — Он закончил с правой стопой, чувственно погладив ее напоследок, вызвав у меня стон сквозь стиснутые зубы. Обхватил левую, вновь надавив на точку под подушечками, провел пальцами от пятки снизу-вверх.

Ох, черт… Ну почему это так … потрясающе, эротично, возбуждающе? На этот раз стона удержать не получилось. И пусть уж.