Соблазнение в академии
Шрифт:
Демьян оказался интересным собеседником. И, реши граф стать наставником, у него бы получилось не хуже чем у Грекова. Объяснял Вольский доходчиво, терпеливо и интересно. Так, что временами я ловила себя на странной мысли «а тот ли факультет я выбрала?» Сам граф учился не на боевом, а на бытовом факультете, чем невольно вызывал во мне симпатию.
А еще Вольский охотно и увлекательно рассказывал про свои проекты, и многие мне казались по-настоящему удивительными и интересными. Как, например, замки,
Актера я вспоминала часто. Слишком часто, чтобы считать это случайностью. И я не обманывала себя, Ян мне нравился. Своим легким отношением к жизни, азартом и даже наглостью. А еще у него была самая красивая улыбка и самые сладкие поцелуи.
Вот за эти мысли я всегда испытывала острое чувство вины. Но ничего не могла поделать. Каждый раз при слове «поцелуй» в голове вспыхивали образ склоняющегося ко мне Яна, его твердых губ — одновременно нежных и требовательных. И моя реакция — яркая, жаркая и непростительная.
«Выброси этого мужчину из головы!»
Но следовать собственным советам получалось плохо. Даже сейчас, по дороге к мастерской, я все время возвращалась мыслями к Яну.
— Привет, — привычно поздоровалась с привидением. — И тебе доброго утра.
Мрачные коридоры уже не казались мне пугающими, а тишина — угнетающей. Было в этом месте свое очарование, и постепенно я им прониклась.
— Доброе утро, — мое следующее приветствие было адресовано Демьяну. И отчего-то показалось, что артефактор тоже улыбается мне под маской.
— Доброе утро, Василиса, — голос Демьяна, по-прежнему глухой и тихий, тем не менее звучал приветливо. — Хочешь взглянуть?
— Конечно, — искренне ответила я, снимая пальто. — Выглядит внушительно.
Вольский собрал две металлические рамы — одна напротив другой. Каждая была размером с дверь, и на верху обеих крепились громоздкие устройства. Именно они отвечали за перенос.
— Я сегодня размышлял про зеркало, — Демьян уступил мне место, давая обойти конструкцию. — Думаю, что знаю, как добавить в него не только изображение, но и звук.
— Это как? — спросила я, мигом теряя интерес к дверям.
— Полагаю, это не будет сложно. Я создам плетение на тех христаллитах, что испортил. А ты попробуешь его повторить. Но не сегодня. Хочу закончить порталы. И мне будет нужна помощь.
— Я смогу разговаривать с помощью зеркала? — я все еще пыталась осознать сказанное артефактором.
— Не совсем так, — Демьян склонил голову к правому плечу. Откуда-то взялась уверенность, что этот жест мне знаком и означает, что мужчина сейчас скажет то, что ему не нравится. — Боюсь, пока звук будет в одностороннем направлении. Также как изображение.
И вдруг добавил с лукавым смешком, слышимым даже сквозь маску:
—
— У него есть жена! — не удержалась я от восклицания. И рассмеялась. — Это была шутка, прости. Просто не привыкла.
— Считаешь меня сухарем? — и снова маске не удается скрыть насмешку. Впрочем, она не показалась мне обидной.
— Нет, — ответила все также улыбаясь.
— И кем ты меня видишь? — Вольский прислонился бедрами к столу, развернувшись ко мне. И я чувствовала его пытливый взгляд сквозь плотную сетку маски.
— Серьезным, талантливым, упрямым.
— Скучным, — «подсказал» Демьян.
— Вот уж нет. Мне не бывает здесь скучно.
Вольский хотел сказать что-то еще, но моя доска разразилась целой серией сигналов.
— Прости, — я вытащила доску из сумки, что бросила на свой стул. И не удержалась. — О, боги! Что могло случиться?!
«Немедленно приезжай! Срочно!»
«Бросай все, бери самоходку у великого наставника».
«Без шуток, Василиса. Это важно!»
«Жду сегодня!»
«Не садись на поезд, приезжай в экипаже, так будет быстрее!»
И я не могла представить, что могло заставить графа Черняхова писать мне ТАКИЕ сообщения. В голове одна за другой взрывались страшные догадки: государю плохо, Павка заболел, что-то с Митей!
Руки задрожали, и Вольский перехватил доску. Я не нашла сил воспротивиться тому, что граф читает личное сообщение. Этой бесцеремонностью он вдруг напомнил мне Яна.
— Мне нужно уехать! Срочно! Во дворце что-то случилось! — заметалась я. Схватила сумку, бросилась к двери. Потом вернулась, сообразив, что забыла пальто и доску.
— Случилось, — согласился Демьян. — Но при чем здесь ты? Как и чем можешь помочь?
Я замерла:
— Не знаю. Но не могу не поехать. Ты ведь видел. Это приказ.
— Я отвезу, — Демьян не стал спорить. Протянул мне доску, взял пальто. — Все равно собирался возвращаться в столицу вечером.
— Лучше не стоит, — нервно хмыкнула я, убирая артефакт в сумку. — Последний человек, который вызвался меня подвезти, получил шилом в спину.
— Ну, этим меня не испугать, — Вольский помог мне надеть пальто и взял свой полушубок. — К тому же вряд ли во дворце нам грозит опасность.
И я приняла его помощь, не став уточнять, что какая-то опасность во дворце все-таки нашлась, иначе граф Черняхов не прибывал бы в истерике.
— Жаль, что нельзя написать прямо, — пожаловалась я уже в самоходке. — Придумал бы ты что ли, как отправлять сообщения до столицы напрямую…
— Рад, что ты в меня веришь, — хмыкнул Вольский. — Подумаю над этим.