Соблазнение в академии
Шрифт:
Сцена знакомства, балкон. Митя говорит о том, что рад приветствовать принцессу в своей державе, а я вижу за мягкими чертами своего троюродного брата лицо человека, которого давно должна забыть. Это мешает, я отвлекаюсь и оттого злюсь.
С трудом заставляю себя переключиться, шаг за шагом продвигаясь по событиям иллюзии. Встречи, визиты, бесконечные беседы. Совместная поездка. Нападение. Стоп!
— Позовите графа Черняхова! — потребовала я у охраняющих мои двери мужчин. Видимо,
В ожидании графа я металась по комнате, как раненое животное. Как? Кто? Зачем?
— Иллюзия изменена! — заявила Черняхову сразу, как тот вошел в комнату. — Не знаю кем и как! Я делала все по сценарию, там Митю ранили, совсем легко. Лишь для того, чтобы вызвать эмпатию принцессы! Но кто-то залез в мою иллюзию, и ранение досталось Изабелле!
— Принцесса думает, что ранена, — с полувопросительной интонацией произнес Черняхов.
— Да! И она может умереть от этой иллюзорной травмы, потому что верит в нее!
— Как ей помочь?
— Я смогу! — я снова заметалась по комнате, но уже не от растерянности, а от жажды деятельности. — Но мне нужно еще время! Все сделаю к утру. И объясню тоже, сейчас главное успеть.
— Хорошо. Зовите меня сразу, княгиня. Я спать не буду.
Судя по тону и обращению, к графу вернулось самообладание. И это странным образом успокаивало.
К шести часам утра моя голова звенела пустым барабаном, в котором гулко и словно с отставанием звучали редкие мысли. Но я справилась. Можно было звать Черняхова.
— Я поднял всех иллюзионистов до кого смог добраться, — сказал граф после того я объяснила то, что сделала и то, что планировала сделать. — Все твердят одно. Вмешаться в вашу иллюзию мог только очень сильный одаренный. У кого был доступ?
— Да у любого в академии, — растерялась я. — Мы не закрываем театр. Да и на кабинетах условные замки. Постойте! — тут я потрясла головой, пытаясь привести в порядок непослушные мысли. — Кому может такое понадобиться?
— Разберемся. Вы готовы идти?
Я кивнула. Мысли в порядок так и не построились, так что я отложила размышления на потом, когда уставший мозг будет к ним готов.
— Будьте готовы к скандалу, — нейтральным тоном заметил граф, когда мы шли в крыло выделенное для Изабеллы и ее сопровождающих.
— Я понимаю, — ответила рассеянно. — Все переживают за принцессу. Король Стефан, наверняка, пригрозил снять голову со всех.
— Король Стефан ничего не знает, — тем же спокойным тоном заметил Черняхов.
— Как вам удалось это скрыть? — осторожно спросила я.
— Отобрали доску, заперли в гостевом крыле, — прозвучал сухой ответ.
— Вы ответите за то, что сделали с моей девочкой! — такими словами встретили нас в спальне Изабеллы. Маленькая пожилая дама с мелкими кудряшками неестественного белого цвета накинулась на Черняхова так яростно, что граф на секунду опешил. Дама говорила с чудовищным акцентом, но без ошибок.
— Графиня Руис, прекращайте истерику, — Черняхов уже пришел в себя, задрал подбородок и цедил слова, даже не глядя на старушку.
— Истерику?! — взвизгнула дама. — Мы привезли вам свое сокровище, свою принцессу, а вы угробили ее в первую же седьмицу!
— И тем не менее. Паникой делу не поможешь.
— А что мне остается делать? — графиню холодный тон Черняхова нисколько не смущал. Она подступила к нему так близко, что ей пришлось окинуть голову назад, чтобы смотреть графу в лицо. — Моя девочка умирает!
— Она поправится, — вмешалась я, устав переминаться с ноги на ногу. — Мы здесь для того, чтобы помочь.
— А это еще кто? — старушка окинула меня полным подозрительности взглядом.
— Княгиня Уварова, — тоном, которым можно было замораживать кровь, процедил Черняхов.
Взгляд старушки ни на градус не потеплел:
— Зачем она здесь? Что вы задумали?
Черняхов потерял остатки терпения. Я видела, как мужчина стиснул кулаки, собираясь разразиться в лучшем случае бранью, и шагнула ближе — то ли закрывая бесстрашную старушку собой, то ли защищая графа от резвой не по годам графини. Но я не успела вмешаться.
— Что здесь происходит? — раздался приятный в своем спокойствии и уверенности голос. — Луиза? Граф?
— Прошу меня простить, — Черняхов улыбнулся женщине, что стояла в поле к приоткрытой двери так, как не улыбался даже государыне — с настоящей приязнью. — Мы здесь чтобы помочь. Княгиня Уварова сможет спасти Изабеллу.
— Вы же понимаете, граф, — светлые волосы дамы, подсвеченные льющимся из-за ее спины светом, делали ее похожей на католическую святую. — Наши методы не совпадают. Я бы давно пригласила к девочке своих целителей, если бы…
Не услышать укора в красивым голосе мог бы только глухой. Но Черняхов им успешно притворился.
— Я исхожу из общей пользы, — заявил он. — Зачем волновать отца болезнью дочери? Скрывать мы ничего не станем, но пусть в Галлиции о происшествии станет известно после его благополучного разрешения. Разве вы не согласны, маркиза?
Представлять нас с дамой никто не торопился, но моих знаний хватило, чтобы понять, кто передо мной — Маркиза Синтия Мавье — двоюродная тетя Изабеллы по материнской линии.