Собрание стихотворений и поэм
Шрифт:
Отвага во мне неизменно жива! Пустым я не верю хабарам. И все же – одна у меня голова, И я не отдам ее даром!
Отстаивать душу свою на войне Должны мы по воле пророка… Он хлопнул в ладоши: – Мюриды! Ко мне!.. Готовьтесь к дороге далекой!
VII
Три долгие дня в беспокойстве Шамиль: «Кому там открыли ворота? Кто там – вдалеке? Не клубится ли пыль? Как будто там близится кто-то…»
Три долгие ночи премудрый не спит. От близких волненье не прячет. –
Нет, топот не слышен. И всадника нет. Безлюдны и близи и дали. «Там нет никого», – раздается в ответ. «Все тихо», – мюриды сказали.
И вновь не ложится имам дотемна И ночью не дремлет нимало… Наиб не явился. Явилась весна, Пласты ледяные взломала.
Но вот – за воротами топот и стук, Чуть слышный за грохотом речек… Ворота открыли. Но входит не друг, А лгун и коварный советчик.
– Где был ты? – В Анди. – Что в суме? – Ничего! В уме я довез через горы Привет от наиба. – Ты видел его? – К тебе он прибудет не скоро…
С оружьем в руках он сидел на коне. Сказал: «Шамилем я обижен. Коль нужен ему, пусть прискачет ко мне, По крови ничуть я не ниже».
Сказал, что в высоком Хунзахе рожден, Что ханская кровь в его жилах, Грозил, что уйдет из-под наших знамен, От разных придирок постылых.
Дал шпоры коню и ударился вскачь… Имам, он задумал измену!.. – Умолкни! Я знаю: он сердцем горяч, Но разум при нем, несомненно.
Я знаю, как дорог ему Дагестан – Все горы его и отроги… Но этой весною какой-то шайтан Сбивает наиба с дороги.
Не верится мне, что в арбу впряжены Коварство и с нею отвага, И я подожду до ухода весны, Не делая ложного шага.
…И снова томится недели подряд Шамиль в ожиданьях упорных. И все ж наконец – снаряжает отряд Из воинов самых отборных.
– Скачите в Анди!.. Коль наиба там нет, За ним снарядите погоню. На лучших конях устремитесь вослед, Пусть скачут без отдыха кони…
Поймайте его! По рукам и ногам Скрутите! Веревку такую Возьмите, чтоб он, головою рискуя, Бежать бы не смог! – приказал им имам.
Ведите в Дарго, обходя все места, Где пропасти, ямы и щели. Иначе уйдет он… Он вам – не чета! – Как было в Буцринском ущелье:
Прикован к солдату, он спрыгнул в провал, В своем безрассудстве удалом. Он руки и ноги себе поломал, Но воли своей не отдал он.
…Шумят над горами косые дожди… Шамиль вопрошает мюрида: – Вернулся отряд, снаряженный в Анди? – Нет, мудрый. Отряда не видно.
Напрасно имам возвращения ждет, На крыше напрасно стоит он. Отряд не вернулся. Вернулся лишь тот, Кто был вожаком у джигитов.
– Где пленник? – Святейший! Казнить повели! – Вожак отвечает со стоном. – Связать беглеца мы никак не смогли: Он скрылся
VIII
Дождь по склонам ручьями льет. Над потоками пляшет град. Отдалясь от родных высот, Оглянулся Хаджи-Мурат.
«Вот она и порвалась, нить, Нас связавшая с Шамилем, Видно, час пришел – изменить Тем, кто в сердце живет моем.
Мне пути обратного нет. Вкруг стеною стоят леса…» И джигит, подняв пистолет, Трижды выстрелил в небеса.
– Ухожу, родной Дагестан! Дагестан мой, прощай, прости! Путь ведет меня в русский стан, Мне других путей не найти!
И в ответ из мглы облаков, Точно оклик: «Куда идешь?» – Раздается клекот орлов – Он с аварскою речью схож.
Вот они уже за спиной – И Хунзах, и аул Анди, Дом кунацкий и дом родной, Все осталось там, позади…
Кровли, что поросли травой, На аульских крышах дымки, Родника говорок живой – Навсегда теперь далеки.
Высоко, над горной травой, Голубеет родная высь. Дагестан окликает: «Стой!» Дагестан взывает: «Вернись!»
Птички маленькие, крича, Опускаются на кусты: «Стой, Хаджи-Мурат, ча-ча! На кого нас бросаешь ты?»
«Стой, мой сын! – побелев от ран, Головой качает седой Вслед ушедшему Дагестан. – Ты куда устремился? Стой!..»
Есть преданье, что до сих пор, По утрам туманом одет, Всей тоскою угрюмых гор Дагестан глядит ему вслед…
Вспять дорога зовет, маня. «Воротись!» – велит синева, И, стремясь удержать коня, Обвивает ноги трава.
И печален и одинок Из воронки военных лет Беглецу кивает цветок, «Воротись! – он лепечет вслед.
Воротись! На Хунзах взгляни! На родимые выси гор!..» …Но уже мелькают огни. – Кто идет? – окликнул дозор.
– Эй, откуда? – Мы из Анди! – Стой! Не то мы стрелять начнем! – Не стреляй, урус, погоди! Мы к тебе сегодня с добром!..
Подошла пора перемен. Говорит солдату солдат, Что сардару русскому в плен Отдается Хаджи-Мурат…
IX
Напрасно горы заклинали: «Стой!..» Хаджи-Мурат с мюридами своими Ушел… О нем нам рассказал Толстой, Запечатлев для русских это имя.
Могу ли после гения писать?.. Что извлеку из тайного запаса? Вот разве песни, что мне пела мать, Еще – отца неспешные рассказы…
Ну да, я опирался лишь на них, С профессорами не вступал я в споры, Я просто подтверждал, слагая стих, Прямые ваши показанья, горы!
Пусть много книг поздней я прочитал, Случалось, путался на перепутье, Но вашу правду, горы, я впитал Всей кожей, всей своей кавказской сутью.
Народные преданья – мой родник. С тобою мы, мой Дагестан, – едины! И потому я черпал не из книг, Из глуби сердца – прошлого картины.