Солдаты
Шрифт:
что не ошибся. Теперь он с особым вниманием слушал этого человека, с
радостью узнавая от него, как румынской компартии постепенно удавалось
освобождаться от оппортунистических и сектантских элементов и в руководстве
и на местах.
После пятого съезда Румынской компартии в 1932 году коммунисты стали
играть заметную роль в массовом рабочем движении страны. Они возглавили
крупные выступления рабочих в 1933 году в Гривице и Плоешти. Руководитель
этого
заключения...
– - Вы слышали о нем?
– - спросил Мукершану.
– - Слышал, и слышал много, -- ответил полковник и в свою очередь
спросил: -- Вам тоже пришлось участвовать в этих выступлениях?
– - Только в одном -- плоештинском. Мне удалось в тот раз скрыться от
полиции... Впрочем, ненадолго. В том же 1933 году арестовали и меня.
– - И
Мукершану рассказал о руководимом им выступлeнии в селe Гарманешти,
подавленном правительством самым свирепым образом.
– - А сейчас мы хотим создать единый демократический фронт. Необходимо,
чтобы с нами теснее объединилась, в частности, массовая организация
трудового крестьянства -- "Фронтул Плугарилор". С этой целью Центральный
комитет послал сотни своих работников в деревни. Я, разумеется, попросился в
свой родной уезд, где меня знают.
Мукершану замолчал. Но его глаза говорили: "Ну, вот и вы пришли к нам
на помощь. Вот мы и вместе!"
Демин, должно быть, догадался о состоянии румына, улыбнулся ему широко
и сердечно, так что его всегда немножко усталые глаза осветились неожиданно
ярким, задорным и веселым светом. Начподив спросил:
– - Вы полагаете, что вам здесь будет легче работать?
– - Я надеялся. Но это не так.
– - Почему?
– - удивился Демин.
– - Вас здесь хорошо знают еще по тридцать
третьему году.
– - Именно поэтому работать мне тут оказалось куда труднее.
– - Понимаю... Скажите, пожалуйста, товарищ Мукершану, вы женаты?
– -
неожиданно спросил полковник и сам удивился своему вопросу не меньше, чем
румын,
Мукершану, однако, ответил:
– - Женат... то есть был женат.
Он посмотрел на Демина, положил на стол большие, жилистые рабочие руки,
сказал доверительно и просто:
– - Убили мою... Анку.
Долго молчали. Демин испытывал неловкость. И чтобы, очевидно, положить
конец тяжкому молчанию, попросил:
– - А не можете ли вы рассказать мне об этой крестьянской организации?
Мукершану, казалось, даже обрадовался этой просьбе начподива. Охотно
заговорил:
– - "Фронтул Плугарилор"? Это, товарищ Демин, массовая политическая
организация
поддерживала нас в борьбе за создание Народного фронта. Во время войны
руководитель этой организации заключил союз с нами для совместной борьбы
против Антонеску. Теперь мы решили еще крепче связаться с "плугарями". Для
нас это важно в борьбе не только с правительством Антонеску, но и с партией
Маниу*. Вы ведь знаете, что национал-царанисты имеют некоторое влияние на
крестьян. Центральный комитет решил кроме своих работников-профессионалов
двинуть в села сотни и тысячи передовых рабочих.
* Маниу -- глава реакционной румынской национал-царанистской партии,
злейший враг румынского народа.
Начподив и Мукершану проговорили до позднего вечера. Демин вышел
проводить румына.
– - Желаю вам удачи, дорогой товарищ! Я ведь понимаю, как вам трудно.
Есть люди, которые очень будут вам мешать, Мукершану.
– - Мы знаем их.
– - Они есть не только в вашей стране.
– - И это мы знаем. До войны восемьдесят семь процентов нефти Румынии
принадлежало восьми крупным иностранным компаниям...
– - Вот-вот! Это надо всегда иметь в виду. А что касается Красной Армии,
она выполнит свою миссию,-- сказал Демин.
Мукершану взял его за руку:
– - Спасибо вам, товарищи! Будьте уверены: мы сделаем что надо!
До них долетели солдатские голоса, смех, веселая перебранка. Это,
должно быть, разведчики шумели во дворе Бокулея. Демин прислушивался к их
голосам долго, потом улыбнулся:
– - Вот их благодарите!
– - и кивнул своей большой круглой головой в
сторону солдатских голосов.
– - Сколько вынесли эти ребята, пока дошли сюда!
Начподив проводил Мукершану к дому Суина Корнеску, вернулся к своей
землянке, но не зашел в нее, а присел рядом, на спиленном дереве. До него
по-прежнему доносился веселый говор бойцов, и этот говор сейчас для
полковника был особенно приятен. Он слушал его, охваченный своими горячими,
уже не раз приходившими ему в голову мыслями.
Небо было усеяно звездами. Вечерняя прохлада стлалась над повлажневшей
землей. Тянуло волнующим запахом почек и молодых трап. За горой, на переднем
крае, лениво постукивали короткими очередями пулеметы. Где-то внизу, в
овраге, шумела вода.
"Вы женаты?.." Фу ты черт!.. Дернуло же за язык!" Демин вздохнул. А в
голову почему-то лезли наивные, давно услышанные стихи: