Солдаты
Шрифт:
котелки.
– - Так это ж Бокулей!
– - узнал Семен и прибавил ходу. Ему хотелось
скорее поговорить с румыном, который вот уже второй год исправно служил
переводчиком у работника политотдела капитана Гурова -- плотного и лысого
человека, с черными подвижными и умными глазами.
Бокулей был мобилизован в румынскую армию на четвертый день войны с
русскими. В день мобилизации, когда еще не успели на него надеть военную
форму, он бежал, скрывался
Гарманешти, Ботошанского уезда, а затем, опасаясь преследований, в одну
июньскую темную ночь переплыл Прут и ступил на советскую землю. С той поры
он добровольно вместе с советскими войсками совершил путь от Прута до Волги
и теперь шагал обратно. К нему уже давно все привыкли, считали надежным
парнем. Бокулей ходил в красноармейской шинели, наверняка нацепил бы на себя
и погоны, но этого пока ему не разрешали. Зато на пилотке румына красовалась
маленькая красноармейская звездочка -- предмет его большой гордости. За эти
годы Бокулей научился сносно говорить по-русски.
Сенька подружился с Бокулеем уже давно. Еще под Сталинградом разведчику
приходилось выходить вместе с Бокулеем на передовую и через ОЗУ* делать для
румынских солдат передачи.
* Окопно-звуковая установка.
Сейчас, подойдя к румыну, Ванин спросил:
– - Пленные были, Георгий?
– - Не-ет,-- коротко, не удивляясь появлению разведчиков, ответил румын.
Он положил вымытые котелки в сторону и радушно посмотрел на Сеньку,
оттопырив большую нижнюю губу.
– - Разведчики два раза ходили, а пленных нет.
Сенька выругался и смачно сквозь зубы сплюнул.
– - Як Забарова поранило -- нэма "языкив",-- заметил Петр.
Семен помрачнел. Настроение его быстро испортилось. Почему-то
вспомнился маленький сапер Вася Пчелинцев, так тяжело переживавший гибель
друга. Злой и колючий, Сенька шагал к своему блиндажу, к которому уже
подходил Аким.
В довершение всего Сенька попал в старую воронку от снаряда, до краев
наполненную водой.
– - Чертовы души! Лень закопать!
– - ругался он, имея в виду ординарцев:
к ним он давно относился с открытой неприязнью.
Пинчук догадывался, что причиной Сенькиной ворчливости была гибель
Уварова: как ни странно, Ванин тяжелее всех переносил потерю товарища.
Не знали разведчики, что на это у Сеньки была особая причина...
В блиндаже -- он долго пустовал -- пахло грибами и мышиным пометом. От
мокрой соломы несло гнилью. Из-под сырых, темных бревен наката тянулись
бледные, хрупкие ростки каких-то
местечко посуше, чтобы прилечь отдохнуть. Пинчук развязал мешок, извлекая из
него остатки продуктов. Сенька завалился на нары и ленивым взглядом следил
за ним. Он лежал как раз в том месте, куда изредка падали с потолка холодные
красноватые капли. Одна такая капля, будто прицелившись, попала прямо в
правый глаз Ванину. Сенька шарахнулся в сторону.
– - Аким, что ты развалился? Подвинуться не можешь?
– - закричал он на
засыпающего товарища.
– - Тебя що, мабуть, бисы мучають?
– - вступился за Акима Пинчук.
Аким недовольно пробормотал что-то себе под нос, прикрывая рукой очки и
нехотя уступая место Сеньке.
Вскоре все трое спали уже крепким сном. Разбудил их Шахаев, вернувшийся
от лейтенанта. По его взволнованному голосу разведчики догадывались, что
предстояло что-то необычайное.
– - Подшить подворотнички, почистить обувь!
– - громко и торопливо
скомандовал он.-- К генералу пойдем!..
Пинчук крякнул от удивления.
– - Сам комдив вызывав?
– - Сам.
– - Оце дило!
– - А ты думал как?
– - ответил Семен. После крепкого сна и от такой
приятной новости он уже успел прийти в обычное свое веселое расположение
духа. Ванин сделал вид, что его нисколько не удивило сообщение Шахаева.--
Таких героев, как ты, Петр Тарасович, не то что генерал, сам Калинин скоро в
Москву позовет.
Пинчук хитро ухмыльнулся и, чтобы подзадорить Семена, спросил с
сомнением:
– - Так уж и позовет?
– - Позовет, позовет, я-то уж это наверняка знаю. У меня родственник
один в секретарях у Калинина служит. Так что ты это учти...
– - Придется вчесть... Тильки ты не очень брешы.
– - В жизни не врал!.. Ежели насчет табачку и всего прочего не
поскупишься, то Семен Прокофьевич, то есть я,-- уж так и быть -- устроит
тебе свидание с Калининым!..
– - Ладно, Семен. Я вже був у Михаила Ивановича,-- серьезно сказал
Пинчук.
Он вспомнил, как еще до войны Михаил Иванович пригласил к себе лучших
председателей колхозов Украины и вел с ними задушевную беседу. В числе этих
председателей был и Пинчук. Встреча со Всесоюзным старостой навсегда
осталась в памяти образцового "головы колгоспу". О ней-то и рассказал сейчас
Пинчук своим друзьям.
– - А награды какие-нибудь выдавал вам Михаил Иванович?
– - Цього не було.
– - Ну вот!
– - словно обрадовавшись, заговорил Ванин.-- А теперь -- по