Солнечный корт
Шрифт:
В большинстве случаев этого было достаточно, чтобы развеять их сомнения, но Ксавье написал ему в личном сообщении, чтобы сообщить, что Кевин и Жан не играли вместе больше года. Никто не мог сказать, кем стал Жан в отсутствие Кевина, когда он занял свое место в так называемой Свите короля. Троянцы были обеспокоены, и они оставались бы таковыми до тех пор, пока не смогли бы оценить Жана по достоинству. Привезти Жана завтра в Калифорнию, на целый месяц раньше, до начала летних тренировок, было единственным мирным предложением Джереми для них.
– Опять драма, - предположила
– Люди затевают драки с нашей новой звездой, - признался он, придерживая для нее дверь.
– Фабрика слухов работает сверхурочно.
– Назревает новый скандал, да?
– спросила она.
– Закончи так, как начал.
Он не дрогнул, но был близок к этому. Когда-то давно она ходила на все его школьные игры, но однажды это было перед осенним банкетом, который расколол их семью пополам. С тех пор она изо всех сил старалась забыть все, что знала об экси, и так и не простила его за то, что он продолжал это делать. Он прошел через сотни гипотетических споров со своим психотерапевтом, готовясь к тому дню, когда он, наконец, даст отпор, но каждый раз, когда появлялся шанс, он наблюдал, как тот ускользает в печальном молчании.
Он последовал за ней к ее машине, но Аннализа заставила его подождать, а сама достала из сумочки бальзам для губ. Она обильно нанесла его, несколько раз причмокнула губами и лукаво посмотрела на него.
– Что дедушка думает об этой твоей инвестиции?
Это была очевидная приманка, но она не смогла сдержать ярости Джереми:
– Он не наш дедушка.
– Осторожно, - предупредила его Аннализа, роясь в карманах в поисках ключей.
– Ты уже разрушил семью. Не разрушай и мое будущее. Дверь.
Он открыл дверцу ее машины, с трудом подбирая аргументы, которые всегда звучали бы слишком неубедительно. Аннализа села на водительское сиденье и жестом дала ему понять, что готова, как только убрала ноги с дороги. Джереми захлопнул дверцу и отступил на шаг. Ей понадобилось несколько секунд, чтобы пристегнуться и устроиться поудобнее, а затем ее машина с тихим урчанием завелась. Она тронулась с места, даже не оглянувшись. Джереми проследил, как исчезли задние фары, когда она свернула с подъездной дорожки, затем повернулся, чтобы осмотреть свой дом.
Искушение отправиться прямиком к Кэт и Лайле было почти непреодолимым, но сегодня был не тот вечер. Сегодня была их годовщина, и он не собирался портить ее своей семейной драмой.
Вместо этого он уселся на невысокую стенку фонтана и просмотрел свои сообщения. Поскольку Кэт была отвлечена, большинство сегодняшних новостей были от других сплетников Троянцев. Джереми не был уверен, что у него хватит сил на новые плохие новости сегодня вечером, но тут пришло новое сообщение
«Мы можем поговорить?» - вот и все, что говорилось в сообщении.
Джереми сразу же позвонил ему.
– Привет, Лукас. Ты в порядке?
– Грейсон вернулся домой прошлой ночью, - сказал Лукас глухим и отстраненным голосом.
Джереми повернулся на своем насесте так, чтобы дом был к нему спиной, как будто если в его глазах было меньше света, он мог лучше слышать Лукаса. Старший брат Лукаса, Грейсон, играл за Воронов, но Лукас изо всех сил старался не говорить о нем. Не из уважения, а из-за горя, как однажды сказал Коди Джереми. Предположительно, Воронам запрещали связываться со своими семьями после того, как они подписывали контракт с Эдгаром Алланом. Это звучало как чушь собачья, но Грейсон отказался признавать Лукаса даже после того, как Лукас подписал контракт с Троянцами.
– Как он?
– Спросил Джереми.
– Как у тебя дела?
Лукас молчал целую вечность, прежде чем сказать:
– Он не прав. Я не... я не должен был этого говорить, я знаю, что не должен, но я...
– Он запнулся, пытаясь обуздать себя, прежде чем сказать слишком много.
– Я даже не узнаю его. Он не ест, и он не спит, и он просто... подожди, - сказал он и замолчал. Джереми напрягся, пытаясь расслышать, что отвлекло Лукаса, но ничего не получилось. Прошла неприятная минута, за ней другая, и, когда Джереми уже начал по-настоящему беспокоиться, Лукас вернулся.
– Он очень зол.
– На тебя?
– Встревоженно спросил Джереми.
– На все, - уклончиво ответил Лукас.
– На нас. Больше всего на Жана.
Джереми спросил:
– Ты чувствуешь себя с ним в безопасности?
– Он мой брат, - ответил Лукас.
– Я не об этом спрашивал, Лукас.
Лукас молчал слишком долго. Ни молчание, ни то, что последовало за ним, не заставили Джереми почувствовать себя лучше:
– Думаю, да.
– Если это изменится, тебе есть куда пойти?
– Может быть, я мог бы остаться с Коди, - неуверенно сказал Лукас.
– Я имею в виду, если он не вернется в Теннесси, чтобы повидаться с Кэмероном.
Ни за что на свете, - подумал Джереми, но если бы Лукас не знал, как сильно кузены ненавидят друг друга, он бы не стал вдаваться в подробности. Все, что он сказал, было:
– Да, это хорошая идея. Ты же знаешь, им скучно без того, чтобы кем-то командовать.
Это вызвало у него тихий смешок.
– Да, это правда.
– Юмор быстро улетучился, когда он продолжил.
– Я просто... думаю, хотел снять это с души. Я беспокоюсь за него, но я также беспокоюсь и за нас теперь, когда ты пригласил одного из них в наш состав. Если бы ты мог видеть, какой Грейсон сейчас, если бы ты знал, каким он был раньше, ты бы понял.