Солнечный корт
Шрифт:
– Это не ответ, - сказал Лукас, но Жан больше нечего было сказать по этому поводу. Лукас попытался переварить, прежде чем спросить: - Ты трахался с моим братом?
Зубы, подумал Жан. Пальцы в его волосах; сильная хватка на подбородке. На мгновение он почувствовал липкое горячее дыхание на своем лице и изо всех сил постарался стереть это воспоминание. Инстинктивно он потянулся к шее, но сначала ногти ударили по щитку на шее. Он провел языком по зубам, пытаясь стереть вкус кожи Грейсона, и прикусил щеку изнутри до крови.
– Я задал тебе вопрос, - сказал
– Я тебя игнорирую, - сказал Жан, как будто это не было очевидно.
– Ты хочешь, чтобы я поверил ему на слово, - напомнил ему Лукас.
– Если предполагается, что я должен взвешивать его слова, дай мне что-нибудь, с чем их можно сравнить. Я уже знаю, думаю, что знаю ответ, основанный на том, что ты сказал перед тренерами, но мне нужно, чтобы ты это сказал.
– Мне все равно, что тебе нужно, - сказал Жан, снимая с шеи защитный шлем. Его пальцы нащупали то место, которое Грейсон любил кусать, и впились в него ногтями. Он хотел выцарапать из себя это воспоминание, но лучшее, что он мог сделать, это пустить себе кровь.
Они завернули за угол и увидели, что Джереми покинул площадку и оказался у них на пути, и оба замедлили шаг, чтобы остановиться перед ним. Джереми не посмотрел на Лукаса, но сразу же подошел к Жану и схватил его за запястье. Жан, вздрогнув, понял, что именно это и вывело Джереми из схватки. Мысль о том, что Джереми уделял ему больше внимания, чем тренировкам, была тревожной.
Джереми осторожно потянул к нему руку. Когда Жан перехватил ее, Джереми посмотрел на Лукаса и сказал:
– Посмотрим, вернет ли тебя тренер.
Лукас отступил на полшага, потом еще на один и, наконец, повернулся, чтобы уйти. Жан больше не хотел с ним разговаривать, но не удержался и спросил:
– Он дома?
Лукас мог бы проигнорировать его, но резко остановился. Жан свободной рукой толкнул Джереми в плечо, и Джереми послушно повернулся, чтобы Жан мог видеть, что происходит за его спиной. Лукас помолчал с минуту, словно раздумывая, стоит ли ему отвечать, затем, наконец, сказал:
– Его выписали вчера, и в субботу он улетает обратно в Западную Вирджинию. Он даже не позвонил мне, чтобы сказать, что уезжает. Мне пришлось выяснить это у мамы.
Он не стал дожидаться ответа и снова двинулся в путь. Джереми бросил обеспокоенный взгляд на Жана и снова потянул его руку. На этот раз Жан ослабил хватку и позволил Джереми высвободить свою руку. Джереми дотронулся до его подбородка, пытаясь заставить его повернуть голову, чтобы лучше разглядеть повреждения, но Жан отвернулся. Было больно, и он бы почувствовал это на тренировке, но это было слишком остро, чтобы быть зубами, и его это устраивало.
– Поговори со мной, - попросил Джереми так тихо, что Жан его почти не услышал.
Было не так уж много способов поссориться с Джереми, поэтому Жан выбрал тот, который, скорее всего, помог бы ему успокоиться:
– Не сегодня.
Жан не собирался ничего объяснять, но отсутствие прямого «нет» дало Джереми достаточно ложной надежды, чтобы пока оставить все как есть. Он обреченно вздохнул и отступил от Жана.
– Возможно, в другой раз.
Оставшаяся часть тренировки показалась ему бесконечной. Когда его, наконец, снова выпустили на корт, Жан полностью
Наконец-то, пришло время уходить. Тренеры разделили очереди в раздевалках, чтобы обсудить результаты прошедшего дня, прежде чем отпустить их в душевые. Жан был чист и снова ушел еще до того, как половина игроков закончила намыливаться, и он подождал на скамейке запасных, пока Джереми догонит его.
Окончание тренировки прошло в ленивом хаосе, когда Троянцы слонялись по залу в поисках своей одежды и ключей. Они были измучены и готовы отправиться в путь, но все еще были увлечены веселыми разговорами друг с другом. Жан закрыл глаза и позволил шуму унести его мысли далеко-далеко. Скамейка то и дело сдвигалась, когда нападающие садились завязать шнурки, но Жан подождал, пока не услышит голос Джереми, прежде чем снова открыть глаза.
Как обычно, они ушли одними из последних, поскольку Кэт и Лайла не смогли бы быстро принять душ, даже если бы от этого зависела их жизнь. Оценивающие взгляды, которыми девушки одарили Жана, когда они направлялись к ним, заставили его задуматься, что же такого сказал им Джереми, но к этому времени он уже привык к отсутствию фильтра. Он не держал на них зла; Вороны тоже не были особенно хороши в хранении секретов, поскольку постоянно вмешивались в жизни друг друга.
– Пойдем?
– Спросила Лайла.
Путь домой был тихим и не совсем комфортным. Кэт первой вошла в дверь, но, когда Жан проходил мимо, она схватила его за рукав, чтобы остановить.
– Хей, - сказала она, обращаясь не к нему, а к остальным.
– Вы двое закажете что-нибудь на ужин сегодня вечером? Хорошо?
– Конечно, - сказала Лайла.
Кэт быстро поцеловала ее в знак благодарности и жестом подозвала Жана.
– Подожди здесь.
Лайла и Джереми обменялись любопытными взглядами, когда Кэт направилась в свою комнату. Жан услышал, как открылась и закрылась дверца шкафа. Минуту спустя она вернулась в куртке, которую он увидел на ней, только когда она собиралась вывести свой байк. Ее перчатки были заправлены в шлем, болтавшийся на пальцах, и она схватила его за плечо, чтобы подтолкнуть к выходу вперед себя. Жан не был уверен, почему она хотела, чтобы он проводил ее, но он смотрел, как она подводит свой байк к началу подъездной дорожки.
– Поехали, - сказала она.
Жан перевел взгляд с нее на мотоцикл и обратно. У него было два сиденья, но эта тонкая штуковина никак не могла быть предназначена для перевозки двух тел.
– Абсолютно нет.
Она натянула шлем и перчатки, села на переднее сиденье и выжидающе посмотрела на него.
– Чушь собачья.
– В отказе нет ничего необоснованного, - сказал Жан.
– Я только что получил разрешение на тренировки.
– Я не собираюсь нас угробить.
– Кэт нетерпеливо похлопала по сиденью позади себя.
– Я не разбила ни одного байка, с тех пор, как мне исполнилось шестнадцать.