Созерцатель
Шрифт:
Эдуард второй раз за прогулку приметил сгорбленную старушку в мешковатой красной куртке. Тоже, видимо, совершала моцион. О, этих пенсионерок нужно остерегаться в первую очередь. Делать им нечего, а старая выучка сексотов, которые сигнализируют милиции о любом подозрительном случае и больше всего боятся статьи «за недоносительство», – это у них в крови. Такая старушка может пропустить любимый сериал, но в милицию донесёт… Например о том, что ходит тут чужой дядька и чего-то всё высматривает. Конечно, он выпутается и всегда сможет откупиться от местных блюстителей порядка. Но драгоценное время-то будет упущено!
Эдуард
– Как вас зовут? – спросила сухопарая женщина лет пятидесяти, закутанная в черную шаль.
– Виктор, – легкомысленно соврал он и огляделся. Комната имела обыкновенный вид: старинный стол с зеленым сукном, два кожаных кресла с мягким диваном. Вот только угол с множеством икон и горящей лампадой отличал помещение от обычного офиса. Да пожалуй и сама хозяйка с неприятным проницательным взглядом.
– С чем вы пришли ко мне?
– Что вы можете сказать об этом человеке? – Он протянул фотографию Игоря.
Женщина долго смотрела то на фотографию, то на ироническую ухмылку Эдуарда. Потом вздохнула и проскрипела:
– Этот человек тебе, Эдуард, не по зубам. Я вижу такую защиту вокруг него, какую тебе за все твои миллионы не пробить. Оставь это занятие.
– Сколько я вам должен? – спросил обескураженный охотник, желая лишь одного, поскорее уйти отсюда. Начиналась та самая ненавистная мистика, которой он боялся, которая никак не подчинялась четким расчетам его аналитического рассудка.
– Давай договоримся так, – сказала женщина, – ты оставляешь охоту на этого человека, а я попробую защитить тебя от неминуемого возмездия. Но! В данном случае гарантий я дать не могу. Могу только попробовать уберечь тебя от смерти. Если откажешься – жить тебе не больше недели. Если согласишься – будет у тебя шанс. А так, я за твою жизнь медного пятака в базарный день не дам. Десять тысяч долларов!
Эдуард достал чековую книжку и трясущимися руками выписал чек. Встал и выбежал вон. На улице он оглянулся. Старушки в красной куртке видно не было. Прошелся еще с полчаса и сел в машину. «Не дождетесь! – рявкнул он, ударив кулаком по рулю. – Охота продолжается!»
– Ну и дурачок! – усмехнулась женщина, когда за посетителем закрылась дверь. Она встала, подошла к иконам и печально прошептала: «Ну почему эти нувориши такие безрассудные, Господи! Ведь погибнет, навечно погибнет!»
Та, кто называла себя Розой, на самом деле по паспорту значилась Ириной Михайловной Белобородько, 1967 года рождения, место рождения – Кировоград. Она действительно обладала пророческим даром, но экстрасенсом себя называла в дань моде и для привлечения клиентов. Назовись она той, кем была на самом деле, ей бы ни копейки не заработать. Да и кабинет её закрыли бы очень быстро. Ирина была одной из тех, кто побывал на том свете и вернулся на землю.
Однажды она попала в автомобильную
Спустя три месяца в церкви небольшого городка появилась странная женщина в черном платке. Она дождалась окончания службы, вышла на амвон, потеснив молодого священника отца Бориса и стала громко говорить.
Она рассказала, как умерла, вышла из тела и стала подниматься вверх. Понеслась по длинному коридору и вынесло её на незнакомое пространство, напоминающее пустыню. Она увидела мужчину в черном длинном одеянии, стоявшего к ней спиной, обрадовалась и обратилась: «Куда это я попала? Это у вас рай, что ли?» Мужчина обернулся, взмахнув полами черного плаща, как ворон крыльями, и обжег её суровыми жесткими глазами. Ирина терпеть не могла слабых мужчин. Ей всегда нравились такие, как этот, – суровые, жесткие мужчины, знающие, чего они хотят от жизни. Она даже попыталась с ним пофлиртовать…
Но тут появился именно такой мужчина, даже скорей юноша, тип которого она не уважала: добрый, светлый с тонкими изящными чертами лица и длинными золотистыми кудрями. Мужчина в черном по-звериному осклабился, зарычал и обжег Ирину злющими глазами. Она в испуге побежала прочь. Пока испуганная женщина неслась по каменистой пустыне, она поняла, что черный был бесом, а светлый юноша – ангелом.
«Так ты хотела увидеть рай? – спросил её ангел, когда она остановилась и убедилась в том, что черный исчез из виду. – Пойдем, я покажу тебе рай для неверующих».
Они дошли до края пустыни и спустились в мрачную пещеру с каменными сводами. Там рядами стояли бараки, какие Ирина видела в старых фильмах о войне, где показывали немецкий концлагерь. Всюду работали измученные люди в серых робах. Они таскали на спинах тяжелые камни и укладывали их в стену. Над ними носились черные страшилища с пиками в когтистых лапах и тыкали ими в людей, каркая что-то оскорбительное.
Потом Ирине показали её собственных детей, которые в рваном рубище сидели на берегу черной реки и плакали. «Это те дети, которых убили во время аборта», – пояснил ангел. Потом они спустились в место, напоминавшее мартеновский цех, где варят сталь. Всюду горел огонь. В огненных реках плавали обожженные люди и кричали что есть сил. «Здесь истязуются смертные грехи», – сказал ангел. Потом они оказались на краю огромного рва, в котором люди разных национальностей и цветов кожи возились в собственных испражнениях. Их тела были облеплены большими пиявками, а некоторых пожирали огромные змеи, размером с питона. Вонь там стояла невыносимая. «Здесь мучаются развратники разных видов» – сказал ангел. «Я больше не могу это видеть!» – закричала Ирина и упала перед ангелом на колени. «Ладно, – сказал ангел. – Возвращайся на землю и расскажи людям, что их здесь ожидает за неверие. А сама иди в ближайший православный храм и спасайся!»