Срединные силы. Черное пламя
Шрифт:
Чет опустился рядом с руками Хедрика и принялся дергать веревки мощным клювом.
– …В обратную сторону дерни… ага… просунь в петельку. Да, и еще раз, – наставлял Хедрик ворона.
Через полминуты воин с облегчением вздохнул и принялся разминать руки. Вскоре он освободил от пут ноги и на четвереньках подошел к Роману.
– Они все дрыхнут, – поведал Чет довольно, – даже рулевой клюет носом.
Хедрик прокряхтел что-то одобрительное и внезапно замер.
– Чет, может оставим его здесь? – спросил воин. – Ты представляешь, сколько он гадостей
Глаза Романа сами собой расширились.
– Хорошего он больше сделает, – нервно сказал ворон. – Развязывай.
– Мне бы твою уверенность, – освобождая Роману руки, сказал Хедрик.
– Нельзя так шутить, – глубоко вздохнув, произнес Роман.
– Нельзя, – легко согласился Хедрик и поднялся на ноги.
Тело отозвалось болью, но в целом слушалось неплохо.
– Рулевому люк видно?
– Корма возвышается над общей палубой на человеческий рост точно. Так что если особо не высовываться, то, думаю, не заметит.
– Слышал? – помогая Роману встать, спросил Хедрик.
Факелов кивнул.
– Там трое прямо на палубе спят, – предупредил ворон.
– Это хо-ро-шо, – задумчиво протянул воин и двинулся вверх по лестнице. – Вылезай, когда я позову.
Хедрик поднялся на палубу и быстро уполз. Роман, морщась от боли, взобрался по лестнице и осторожно выглянул. Хедрик, бесшумно стелясь по палубе, двигался к трем недошедшим до каюты пиратам. От них доносилось сопение и частые всхрапы. Роман вздрогнул, когда услышал три быстро следующих друг за другом хруста. Сопение исчезло.
Из-за почти прозрачных облаков светила половинка луны. В ее бледном сиянии все вокруг казалось призрачным и враждебным. Слабый речной ветер освежал и придавал сил.
Хедрик, почти сливающийся в коричневом костюме с досками, приглашающее махнул рукой. Роман, превозмогая боль в ребрах и руках, пополз к другу. Несмотря на ситуацию и тусклый свет, Хедрик придирчиво разглядывал оружие пиратов. Он повесил на пояс нож, в руки взял два коротких меча. Один из которых протянул подползшему Роману.
– В каюту, – шепнул Хедрик. – Никого не жалей.
С этими словами он, словно гигантская ящерица, двинулся к каюте с обшарпанной дверью. Хедрик бесшумно открыл дверь, впуская ленивые лучи ночного светила. Вошедший вслед за воином Роман, едва не наступил на заснувшего возле входа пирата. В помещении густо пахло ромом и рвотой. Из этих запахов пробивался едва заметный дух вяленого мяса и острых трав. На полу лежали четыре пирата, столько же смогли добраться до коек.
Хедрик, двигаясь как тень, начал резать глотки, заливая каюту кровью. Роман глубоко вдохнул, задержал дыхание и с трудом провел мечом по горлу пирата. Тело жертвы конвульсивно задергалось, обильно потекла кровь. Роман содрогнулся – одно дело рубить кого-то в пылу драки, другое – быть человеческим мясником. По Хедрику, несмотря на его постоянно выказываемое благородство, не было видно, что он терзается муками совести. Когда Роман собрался с духом для второго убийства, воин проткнул последнего пирата, тихо бормотавшего во сне. Каюта походила на скотобойню.
– Все они умерли пьяные и счастливые, – оправдался Хедрик и, аккуратно переступая через тела, вышел на палубу.
«Хорошо, что все происходит ночью», – подумал Роман, подавляя приступ тошноты.
Хедрик вошел в соседнюю каюту, держа перед собой меч, с которого до сих пор срывались тяжелые капли крови. Роман вдохнул несколько раз свежий ночной воздух и нырнул в темный проем вслед за другом.
– Здесь один Барыт, – указывая мечом на койку, сказал Хедрик.
Пират, раскинув руки на широком ложе, басовито храпел. Внутри Романа зародилось странное, никогда ранее не испытываемое чувство. В нем поднималось сладостное ощущение предстоящей мести. Ненависть, порожденная унижением и болью, захлестнула сознание.
– Надо, чтобы он знал, кто его убивает, – процедил Факелов не своим голосом.
– Извращенная месть никого до добра не доводила. Яркий пример – Барыт, – спокойно сказал Хедрик. – Кончай его, и пойдем вербовать рулевого.
Роман, пытаясь справиться с охватившими чувствами, подошел к пирату. Повязки на лице Барыта не было, и выклеванный Четом глаз зиял неестественной и пугающей чернотой. Роман поморщился и сильно ударил пирата в бок носом ботинка. Барыт глухо вскрикнул и с трудом разлепил глаз.
– Узнаешь? – спросил Роман, занося меч.
Брови пирата поползли вверх.
– По-го-ди… – прохрипел он, и начал захлебываться кровью.
Роман злорадно улыбнулся и вспомнил, как на современной Земле его считали слегка ненормальным из-за излишней мрачности и жестокости. А здесь бессердечность была чуть ли не нормой жизни. Эпоха гуманизма явно не касалась этих земель. И темная душа Романа с легкостью впитывала безжалостные законы Скрытого мира. Вниз катиться всегда проще, чем карабкаться вверх.
– Пойдем, помощник капитана, – сказал Хедрик.
Роман кивнул, плюнул на труп и указал на вещи, брошенные рядом со столиком. Хедрик отбросил меч и с довольной улыбкой нацепил свой верный клинок. Роман подхватил рюкзак, залез в потайной карманчик – цепочка и кольцо лежали на месте. Затем вернул на уже привычное место ножны с кинжалом. Метательные ножи и лук остались на палубе «Кометы».
– Фотэль отдал наши вещи, чтобы выслужиться перед Барытом, – хмыкнув, сказал Хедрик.
– Его можно понять. Жизнь и полный трюм товара важнее каких-то двух неизвестных наемников, – сказал Роман.
– Ты бы на его месте поступил бы так же? – удивленно спросил Хедрик.
Роман не стал расстраивать друга и ответил:
– Здесь оставалось тринадцать человек. Сейчас Люк мог быть капитаном галеры, а мы остались бы целыми и невредимыми.
– Я тоже надеялся на жадность команды. Видимо, они переоценивали людей Барыта, которые оказались неумелыми пьяницами.
Факелов кивнул, вспоминая тупоголовую ораву пиратов.
Хедрик, не таясь, поднялся по лестнице на карму. Рулевой дремал, опершись на весло. Галеру слегка сносило к берегу.