Срединные силы. Черное пламя
Шрифт:
Глава десятая
– Твоя очередь, – разбудив Романа, сказал Хедрик.
– Речник – явно не мое предназначение, – пробормотал Факелов. – Сколько нам еще плыть?
– Ревес говорит пару дней. А ты не раскисай, ты ж будущий бог.
Роман скривил губы и рывком встал, моментально прогоняя остатки сна. Его взгляд упал на рюкзак. «Захвачу с собой книжку Оби, хоть немного скоротаю время», – подумал он.
– До вечера?
Хедрик кивнул, пригладил волосы и сказал:
– На ночь встанет Ревес.
– Он, наверное, больше нас торопится в город, – хмыкнув,
– Парень оказался терпеливым, но, думаю, распрощается с нами с радостью.
Роман немного размялся – тело, за прошедшие дни, немного восстановилось. Синяки поблекли, шишки рассосались, внутри почти ничего не болело. Взяв книгу, Факелов побрел на опостылевшее место рулевого. «И как люди всю жизнь плавают?» – пронеслось в голове.
Пообедав зачерствевшим хлебом, маленьким кусочком сыра и ломтем копченого мяса, Роман принялся листать книжку Оби. Пробежав глазами по прочитанным историям, он открыл новый разворот, где на первой страничке был изображен кудрявый куст с маленькими плодами. На второй начинался текст: «Куст фортуны. История рассказана мужиком, словно сделанным из обожженной глины, в деревеньке близ пустыни.
Я вижу, ты из тех, кто привык добиваться всего сам. Так и должно быть, брат. Я из тех мест, где об этом давно забыли и вспоминать не собираются. Хуже того, живущие там люди смеются над всем миром. Хотя именно их бессмысленные жизни стали пустыми, как окружающие их пески и камни.
Каждому, кому я рассказываю эту историю, я пытаюсь вдолбить, что за подачки высших сил всегда придется платить. Я пришел из глубокой пустыни, где вокруг маленького растения раскинулось обширное поселение не знающего бед племени. Я, кстати, ушел оттуда первый. Растение то кличут кустом фортуны, и оно полностью свое название оправдывает. Кто бы ни съел его плодов, тому во всех делах сопутствует огромная, неестественная удача. Каждому ясно, что в пустыне выжить сложно, но только не этому племени. Понимаю, в мой рассказ трудно поверить, но расскажу пару случаев. Заканчивается еда, и мужики снаряжаются на охоту. А в пустыне с добычей несладко. Съедят охотнички перед походом по горсти плодов удачи и находят десяток огромных варанов, уснувших невдалеке от поселения. И такие «случайности» изо дня в день, во всех делах. Гейзеры пробиваются невдалеке от деревни, рядом проходят только те караваны, которые нужны жителям, а воинственно настроенные кочевники о поселении и слыхом не слыхивали.
Знаешь, кого они мне все напоминают? Коней. Отличных скакунов, которых кормят лучшим овсом и самой сочной травой. Но они стоят в конюшне, и выйти из нее им не суждено. Они рабы куста фортуны. Если он, к примеру, засохнет, то племя погибнет в одночасье. Как запертая в конюшне лошадь, о которой некому вспомнить.
Вот так, брат. Дай людям сытую жизнь и иллюзию свободы, и они добровольно, сгорая от радости, станут рабами. Добивайся всего сам, как ты сейчас и делаешь. И тогда сможешь держать ответ, хоть перед Богом, хоть перед чертом».
Роман встрепенулся – корабль сильно снесло к берегу. Передвинув весло на более тупой угол, Факелов еще раз просмотрел историю. «Мне эти плоды явно не нужны, а то испытания будут выполнены слишком легко. Удача хороша только
Роман внимательно осмотрел горизонт и берега, а когда корабль вернулся на середину, вновь уткнулся в книгу.
Следующие две истории назывались: «Легенда о Сильмарилле» и «Легенда о Кольце Власти». Роман улыбнулся книжке как старой знакомой и с удовольствием начал читать короткий пересказ событий в Средиземье.
Эти две легенды занимали большую часть книжки Оби. До конца рукописи оставалось несколько страниц, и Роман убрал ее в карман, чтобы не разрушать в голове всплывший образ Средиземья.
Факелов взглянул на катившийся по небосводу шарик солнца. Светило медленно скатывалось к западному краю – вахта прошла больше, чем наполовину. Пришел заспанный Ревес и, не переставая зевать, протянул Роману деревянное блюдо.
– Вовремя, – улыбнулся Факелов, принимая тарелку с едой. – Когда меня подменишь?
– Смеркаться начнет – приду, – сказал Ревес. – Рома, ты поменьше вихляй поперек реки. Держись середины.
– Да знаю, – буркнул Факелов. – Сам хочу поскорей слезть с этой посудины.
– Если все будет гладко, то послезавтра причалим, – мечтательно сказал Ревес. – Пойду еще поваляюсь.
Роман кивнул и вгляделся в уходящего матроса, у которого от одной мысли о владении кораблем спина становилась ровнее, а походка тверже. «Интересно, долго он будет радоваться?», – с какой-то странной грустью подумал Роман и принялся за осточертевшую солонину.
Ветер дул в нос галеры, и она едва двигалась. Роман посмотрел на потускневшее солнце и мысленно поторопил его к западному краю.
Когда небо затянулось пурпурными красками, из каюты вышел Ревес. Он послюнил палец и выставил его вверх, ловя ветер. Затем, натянув боковой парус, матрос неспешным и слегка раскачивающимся шагом направился к Факелову.
– Как вахта? – спросил Ревес.
– Тоскливо, – зевнув, ответил Роман.
– И слава богу, – заметил матрос, становясь на место рулевого. – Доброй ночи.
Факелов устало кивнул и побрел к лестнице. Роман покачнулся, когда на плечо спикировал Чет.
– Не вовремя ты. Я иду спать, – пробурчал Роман. – И ты не волнистый попугайчик, чтобы вот так падать на меня.
– Больше некуда, – оправдался ворон. – Надоела мне эта река, хуже дохлых кошек.
– Слетай на берег, – буднично посоветовал Факелов, открывая дверь каюты. – Я-то причем?
Чет встрепенулся, задевая уши друга жесткими перьями.
– Погоди. Достань-ка мне мяса и набери бадью с водой. А то после солонины пью как цапля.
– Сразу бы так сказал, дипломат хренов – усмехнулся Роман и добавил иронично: – А то «река ему надоела». Отожрался в плаваньи – с ног чуть не сбил.
Чет протяжно каркнул, чуть не оглушив Факелова, и перелетел на бортик, окаймляющий корабль. Роман, непрерывно зевая, выполнил просьбу ворона.
– Спасибо, – каркнул Чет.
– Не переусердствуй, а то летать разучишься. До завтра.
Ворон проводил друга взглядом черного глаза и, придавив ногами мясо, принялся вырывать мощным клювом из ломтя маленькие кусочки.