Стихотворения

Жуковский Василий Андреевич

«Был у меня товарищ…»

Был у меня товарищ, Уж прямо брат родной. Ударили тревогу, С ним дружным шагом, в ногу Пошли мы в жаркий бой. Вдруг свистнула картеча… Кого из нас двоих? Меня промчалось мимо; А он… лежит, родимый, В крови у ног моих. Пожать мне хочет руку… Нельзя, кладу заряд. В той жизни, друг, сочтемся; И там, когда сойдемся, Ты будь мне верный брат.

ПРИНОШЕНИЕ

Тому, кто арфою чудесный мир творит! Кто таинства покров с Создания снимает, Минувшее животворит И будущее предрешает!

К ГЕТЕ

Творец

великих вдохновений! Я сохраню в душе моей Очарование мгновений, Столь счастливых в близи твоей. Твое вечернее сиянье Не о закате говорит! Ты юноша среди созданья! Твой гений, как творил, творит. Я в сердце уношу надежду Еще здесь встретиться с тобой: Земле знакомую одежду Не скоро скинет гений твой. В далеком полуночном свете Твоею Музою я жил. И для меня мой гений Гете Животворитель жизни был! Почто судьба мне запретила Тебя узреть в моей весне? Тогда душа бы воспалила Свой пламень на твоем огне. Тогда б вокруг меня создался Иной, чудесно-пышный свет; Тогда б и обо мне остался В потомстве слух: он был поэт!

СОЛНЦЕ И БОРЕЙ

Солнцу раз сказал Борей: «Солнце, ярко ты сияешь! Ты всю землю оживляешь Теплотой своих лучей!.. Но сравнишься ль ты со мною? Я сто раз тебя сильней! Захочу — пущусь, завою И в минуту мраком туч Потемню твой яркий луч. Всей земле свое сиянье Ты без шума раздаешь, Тихо на небо взойдешь, Продолжаешь путь в молчанье, И закат спокоен твой! Мой обычай не такой! С ревом, свистом я летаю, Всем верчу, все возмущаю, Все дрожит передо мной! Так не я ли царь земной?.. И труда не будет много  То на деле доказать! Хочешь власть мою узнать? Вот, гляди: большой дорогой Путешественник идет; Кто скорей с него сорвет Плащ, которым он накрылся, Ты иль я?..» И вмиг Борей Всею силою своей, Как неистовый, пустился С путешественником в бой. Тянет плащ с него долой. Но напрасно он хлопочет… Путешественник вперед Все идет себе, идет, Уступить никак, не хочет И плаща не отдает. Наконец Борей в досаде Замолчал; и вдруг из туч Показало Солнце луч, И при первом Солнца взгляде, Оживленный теплотой, Путешественник по воле Плащ, ему не нужный боле, Снял с себя своей рукой. Солнце весело блеснуло И сопернику шепнуло: «Безрассудный мой Борей! Ты расхвастался напрасно! Видишь: злобы самовластной Милость кроткая сильней!»

НА МИР С ПЕРСИЕЮ

Мы вспомнили прекрасно старину Через Кавказ мы пушки перемчали; В один удар мы кончили войну, И Арарат, и мир, и славу взяли. И русский в том краю, где был Утешен мир дугой завета, Свои знамена утвердил Над древней колыбелью света.

МОГИЛА

В лоне твоем глубоком и темном покоится тайно Весь человеческий жребий. Скорби рыданье, волнение Страсти навеки в твой засыпают целебный приют, Мука любви и блаженство любви не тревожат там боле Груди спокойной. О жизнь, ты полная трепета буря! Только в безмолвно-хранительном мраке могилы безвластен Рок… Мы там забываемся сном беспробудным, быть может Сны прекрасные видя… О! там не кипит, не пылает Кровь, и терзания жизни не рвут охладевшего сердца.

ЛЮБОВЬ

На воле природы, На луге душистом, В цветущей долине, И в пышном чертоге, И в звездном блистанье Безмолвныя ночи — Дышу лишь тобою. Глубокую сладость, Глубокое пламя В меня ты вливаешь; В весне животворной, В цветах благовонных Меня ты объемлешь Спокойствием неба, Святая любовь!

К МЛАДЕНЦУ

Во дни твоей весны, Не ведая тревог, Ты радостью цветешь, Прекрасное дитя. Небесная лазурь, И свежие цветы, И светлая роса, И зелень молодых Деревьев и полей, Всё, всё, младенец мой, Улыбкою любви Приветствует

тебя.

УТЕШЕНИЕ

Слезы свои осуши, проясни омраченное сердце. К небу глаза подыми: там Утешитель Отец! Там Он твою сокрушенную жизнь, твой вздох и молитву Слышит и видит. Смирися, веруя в благость Его. Если же силу души потеряешь в страданье и страхе, К небу глаза подыми: силу Он новую даст!

К СЕСТРАМ И БРАТЬЯМ

Рано от печальной Жизни вы сокрылись. Но об вас ли плакать? Вы давно в могиле Сном спокойным спите. Вас, друзья, в лицо я Прежде не видала, Вас в печальной жизни Вечно я не встречу. Но за вами сердцем Я из жизни рвуся; И глубоко в сердце Слышится мне голос: Всё, мне говорит он, Живо здесь любовью; Ею к нам нисходит Наш Создатель с неба, И к нему на небо Ею мы восходим.

ЖАЛОБА

О, где вы, прекрасные дни? Куда улетели так скоро? Печаль поселилась в душе, Весельем дышавшей так вольно. О, где вы, младенчески дни, Земное небес привиденье, Когда и цветок в волосах Бывал нам сокровищем жизни? Порывисто ветер подул — Весенняя роза поблекла. Едва я успела расцвесть — Уже безотрадная вяну.

ТОСКА

Младость легкая порхает В свежем радости венке, И прекрасно перед нею Жизнь цветами убрана. Для меня ж в благоуханье Упоительной весны — Несказанное волненье, Несказанная тоска. Сердце мукой безымянной Все проникнуто насквозь, И меня отсель куда-то Все зовет какой-то глас.

СТРЕМЛЕНИЕ

Часто, при тихом сиянии месяца, полная тайной Грусти, сижу я одна и вздыхаю и плачу, и душу Вдруг обнимает мою содроганье блаженства. Живая, Свежая, чистая жизнь приливает к душе, и глазами Вижу я то, что в гармонии струн лишь дотоле таилось; Вижу незнаемый край, и мне сквозь лазурное небо Светится издали радостно, ярко звезда упованья.

ВИДЕНИЕ

Блеском утра озаренный, Светоносный, окрыленный, Ангел встретился со мной: Взор его был грустно-ясен, Лик задумчиво-прекрасен; Над главою молодой Кудри легкие летали, И короною сияли Розы белые на ней; Снега чистого белей На плечах была одежда; Он был светел, как надежда, Как покорность небу, тих; И на крылиях живых — Как с приветственного брега Голубь древнего ковчега С веткой мира — он летел… С чем летел? куда?.. Я знаю! Добрый путь! благословляю, Божий ангел, твой удел. Ждут тебя; твое явленье Будет там, как провиденье, Откровенное очам; Сиротство увидишь там, Младость плачущую встретишь И скорбящую любовь И для них надеждой вновь Опустелый мир осветишь… С нами был твой чистый брат; Срок земной его свершился, Он с землей навек простился, Он опять на небо взят; Ты им дан за их утрату; Твой черед — благотворить И отозванному брату На земле заменой быть.

СМЕРТНЫЙ И БОГИ

Клеанту ум вскружил Платон. Мечтал ежеминутно он О той гармонии светил, О коей мудрый говорил. И стал Зевеса он молить Хотя минуту усладить Его сим таинством небес!.. «Несчастный! — отвечал Зевес,— О чем ты молишь? Смертным, вам Внимать не должно небесам, Пока вы жители земли!» Но он упорствовал: «Внемли! Отец, тебя твой молит сын!» И неба мощный властелин Безумной просьбе уступил И слух безумцу отворил; И стал внимать он небесам, Но что ж послышалося там?.. Земных громов стозвучный стук, Всех молний свист, из мощных рук Зевеса льющихся на нас, Всех яростных орканов глас Слабей жужжанья мошки был Пред сей гармонией светил! Он побледнел, он в прах упал. «О, что ты мне услышать дал? То ль небеса твои, отец?..» И рек Зевес: «Смирись, слепец! И знай: доступное богам Вовеки недоступно вам! Ты слышишь бурю грозных сил… А я — гармонию светил».