Сто тысяч миль
Шрифт:
— Не видать им короткой дороги на нашу территорию!
— Отомстите этим мразям за наших ребят от души.
— И вы, — отсалютовал мне Деррик, снова уходя к своим отрядам.
Выехали мы чуть позже запланированного: небо уже окрасилось в розово-золотой рассветными лучами. Из-за необходимости тащить за собой вереницу обозов путь обещал быть долгим. Небесным позволили оседлать гончих. С лошадьми у них пока не очень складывалось, а вот псы приняли их почти как за своих. Я, конечно, предложил Кларк поехать на лошади вместе со мной, но не дождался ни «с удовольствием», ни «да», ни даже смущённой полуулыбки, которую она всегда неумело прятала за показным равнодушием. Небесная
Я больше не смог спокойно на это смотреть. Двинулся вперёд. Легко нагнал едущих во главе колонны командиров в сопровождении моей любимой сестрицы.
— Что там слышно от твоей Водной подружки? — спросил меня Линкольн, как только я поравнялся с ними.
— Ничего, — честно ответил я. — Я понятия не имею, как нас примут в Городе Воды, но Густус и Луна были дружны. Я надеюсь, она захочет отомстить.
— Не нравится мне их молчание, — выразил всеобщие опасения Райдер.
— Они напуганы. Все мы напуганы, — вставила Тави.
— Нерешительность на войне — самый худший вариант. Либо ты преданный друг, либо заклятый враг, третьего не дано.
— Дано, Линк, — заговорил прежде молчаливый Артигас. — Третье — это когда ты труп.
Никто не нашёлся, что ему возразить. Всю дорогу напряжённое молчание прерывали лишь редкие отрывистые приказы или злые саркастичные шутки. Через пару дней пути я настолько сросся с этой настороженной тишиной, что перестал пытаться чем-то её заполнить даже мысленно. Когда тревога не давала уснуть, я брал планшет, одолженный Небесными, и терялся в бесконечном хранилище текстов. Читал исторические хроники и учебники по естественным наукам, а затем в панике осознавал, что всей жизни не хватит, чтобы прочитать всю эту библиотеку хотя бы один раз.
Встроенный искусственный интеллект знал ответ на любой вопрос. Нужно было лишь правильно спросить. У меня ушло совсем немного времени, чтобы научиться составлять запросы к Айли. Напарники удивлённо косились на устройство, уминая ужин у костра, пока приятный женский голос из планшета отвечал на мои дурацкие вопросы. Оказалось, что именем моей сестры звали сестру римского императора Октавиана, а тёзкой Линкольна был президент Соединённых Штатов, отменивший рабство. А ещё в честь них обоих были названы автомобили. Сестра была в восторге, Линк тихо посмеивался, разведчики тут же захотели узнать, как в прошлом отметились их однофамильцы. Небесные реагировали на всё это по-разному: Мёрфи закатил глаза, Уэллс сидел мрачнее тучи, а Кларк отчего-то улыбалась.
— Ещё она умеет рассказывать шутки, — наконец, сказала она.
— Да ладно? — изумилась Тави и наклонилась к планшету: — Айли, расскажи шутку.
— Конечно! Вот моя шутка. Заходит Паскаль в бар, а в баре уже сто тысяч паскалей, — послушно отозвался искусственный интеллект. — Ха-ха!
Все замолчали и озадаченно уставились на экран, ожидая, что это не всё. Но ничего не последовало. Зато Джон из Небесных захохотал во весь голос. Разведчики обернулись и глянули на него, как на умалишённого.
— Ох, извините. Чёрт, этой тупой шутке уже лет пятьсот, но всё равно каждый раз смешно, — пожал плечами Мёрфи, всё ещё посмеиваясь.
Уэллс с мстительной улыбкой наблюдал, как мы, необразованные дикари, никак не могли понять их интеллектуальный юмор. Ещё бы. Куда нам до него. Умник хренов.
Я едва не сказал, что мы не были такими
— Лучше попросите загадать загадку. Я уже и забыла, что коллекция шуток у неё специфическая. Инженеры составляли, — виновато улыбнулась Кларк.
Теперь все наперебой отгадывали, что за белая морковка растёт зимой. Правильным ответом оказалась сосулька, и, кажется, весь лес уже знал, что правильно угадала именно Октавия. Айли похвалила сестрицу за потрясающий ум, а Кларк пыталась не улыбаться, пока они требовали следующую загадку. Смотреть на неё было куда приятнее. Ни превосходства, ни презрения, ни настороженности её компаньонов. Только искреннее веселье, когда Тави от души радовалась, что отгадала уже третью загадку подряд.
— Что смешного? — я сам невольно улыбнулся, наблюдая за её настроением.
— Мы были такими же, когда нам было лет по шесть. Даже турниры были, кто отгадает больше всего загадок подряд.
— И что получал победитель?
— Нечто бесценное, — таинственно заявила она. — Уникальное право безнаказанно унижать проигравших.
Я усмехнулся. Звучало и правда заманчиво.
— Полагаю, ты выигрывала?
— Нет. Я не участвовала, — Кларк мотнула головой. В ответ на мой немой вопрос пояснила: — Уэллс всегда был лучшим. Лучше было сразу умереть, чем дать ему повод шутить надо мной. Поэтому я делала вид, что я выше всего этого. Не до такого ребячества, знаешь. Кажется, поэтому мы и подружились тогда. Высокомерная принцесса и ботан. Идеальное же сочетание.
— Вас так называли?
— Ага, — кивнула она с улыбкой. — Я была той ещё занозой в детстве.
— Похоже, что с тех пор не очень многое изменилось, — усмехнулся я.
— Эй, — возмутилась тут же Небесная. — Посмотрим, как ты будешь такое говорить, когда увидишь в действии бомбы.
Я только пожал плечами. Умолк, вдруг поняв, что впервые с того утра Кларк не пыталась от меня сбежать и хотя бы разговаривала. Может, наконец, привела мысли в порядок?
Эти дни в пути стали почти медитацией. Я успокоился и немного отпустил ситуацию. Злости на неё не осталось и вовсе. Очевидно, Небесной было непросто. Всем нам. Но ей — особенно. Чтобы принять огромный мир с кучей новых законов и правил, нескольких месяцев было явно недостаточно. Тут, наверное, нужны были годы. Время. Много. И она его заслужила. Пусть бы анализировала сколько влезет. На своём балконе после праздника она всё равно была со мной. Не со своим гадёнышем. Его она просто терпела рядом. А со мной — целовалась. Дала понять, что у меня есть шанс, пусть сама, наверное, того не желала.
Нужно было лишь дождаться, когда выйдет им воспользоваться.
Тави тем временем жутко расстроилась, когда следующую загадку отгадал Артигас. Она обещала ему жестокий реванш в своей характерной манере. Я усмехнулся, наблюдая за их перепалкой. Сестра всегда сначала делала, а потом думала. Жила эмоциями и минутными порывами. Какой бы она выросла на «Ковчеге»? Такой же, как Небесная, логичной и осторожной, или вольную натуру было не изменить никаким Протоколом? Так и не решив, я повернулся обратно к костру. Боковым зрением заметил, что Кларк смотрела слишком пристально и долго для случайного взгляда. Даже спустя несколько мгновений. Ага. Вот значит как?