"Стоящие свыше"+ Отдельные романы. Компиляция. Книги 1-19
Шрифт:
Оба гвардейца молча и равнодушно слушали поднятый гвалт.
Целый час Волчок держал за руку Спаску, стоя неподвижно и из-за деревьев наблюдая за странной встречей, и почти ничего не понимал. Он был уверен, что кроме колдунов у Храма нет открытых врагов. Когда шум стих, начался спокойный разговор между широкоплечим горбуном (по всей видимости, главарем этой зловещей шайки) и капитаном гвардии.
– Мы знаем, что вами управляют злые духи чужого мира, – сказал горбун. – А они в последнее время слишком часто выступают на стороне колдунов.
–
– Уж не хочешь ли ты сказать, что Стоящий Свыше может ослушаться тех, кому учит поклоняться всех остальных? – захихикал чахоточный старик.
– Я не буду обсуждать здесь Стоящего Свыше. Но могу заверить вас, что Храм не предложит вам ничего, что противоречит вашему вероучению.
– Вероучение у храмовников, – поморщился горбун. – Наше служение основано на знании и подразумевает поддержку реальной, а не выдуманной силы.
И его слова, и манера держаться выдавали человека образованного, и Волчок удивился: что он делает среди отребья? Впрочем, кто сказал, что это отребье? Нельзя же судить по их одежде, у всех одинаковой: совсем не видно, что скрывают их широченные серо-зеленые плащи…
– Хорошо, хорошо, – отмахнулся гвардеец, – ничего, что не согласуется с вашим служением. Не подумайте, что я угрожаю, но согласитесь: Храм мог бы начать преследования болотников, однако не начал. Потому что у нас общий враг – колдуны.
Болотники – вот как их называют. Почему? И что это за реальная сила, которой они служат?
– Это мы уже поняли. И поняли, что в случае нашего несогласия Храму ничто не помешает начать преследования, – желчно произнес горбун и окинул взглядом поляну, словно проверяя: действительно ли все это поняли? – Так мы слушаем, что же от нас нужно Храму?
Гвардеец тоже поглядел по сторонам и заговорил тише, так что Волчок еле-еле расслышал его слова:
– Вы приносите в жертву болоту людей. И особенно оно любит детей, если я ничего не путаю.
– Оно любит колдунов и особенно детей колдунов, – не понижая голоса, ответил горбун. – Потому что колдуны – это угроза…
– Детей колдунов очень мало в округе, а болотников в Хстове и окрестностях достаточно, – оборвал его гвардеец. – Если в ближайшие два-три месяца вы принесете в жертву болоту больше детей, чем обычно, могу пообещать, что никто из болотников не будет в этом изобличен.
– Насколько больше?
– Ровно настолько, чтобы среди горожан поползли слухи о том, что колдуны воруют у них детей.
– Эти слухи ходят и без нас, – хмыкнул горбун.
– Чтобы эти слухи дошли до Государя и Государь был вынужден ответить преследованием, а не спасением колдунов.
– И это все?
– Не совсем. Это главное. Еще нам бы хотелось лояльности болотников к Храму и его гвардии, но здесь речь идет скорей о мелких поручениях… Гвардии иногда нужны надежные проводники или шпионы.
–
– Услуги в пользу гвардии всегда щедро оплачиваются. А вы, юноша, если не ошибаюсь, страдаете бледной немочью, лучшее лекарство от которой – хорошая еда. Впрочем, шпионить вас никто не заставляет.
– Мне не нужна хорошая еда! – пискнул паренек, но его уже никто не слушал, потому что заговорил горбун:
– Если это все, что вы желали нам сообщить, то мы приняли это к сведению и передадим в другие общины.
– И когда я получу ответ?
– Никогда. Каждый сам для себя решит, помогать вам или не помогать. Каждый услышит свое веление и сделает так, как ему велит Блато. Мы служим не гвардии Храма и давать вам отчет не станем.
– Что ж… – усмехнулся гвардеец. – Храм останется верен своим обещаниям. До тех пор пока не убедится в бесполезности болотников.
– Мы не боимся Храма. А теперь покиньте нас. До утра не так много времени.
Оба гвардейца поднялись с довольными усмешками, а Волчок потянул Спаску назад, подальше от костра. Но гвардейцы направились не на тракт, а совсем в другую сторону – наверное, к деревне у края леса. Волчок думал, что без них болотники продолжат обсуждать предложение Храма, но ошибся: они лишь пели (верней, завывали) нестройным хором, хлопая себя ладонями по коленям все чаще и чаще, и это почему-то напомнило Волчку Лысую горку и песню «Татка, принеси мне солнца».
– Пойдем, – шепнула Спаска в самое ухо.
Никто не услышал, как они уходили, но заговорить она решилась только на опушке леса, на краю болота.
– Волче-сын-Славич, вы обязательно должны написать об этом отцу. Вы напишете?
– Напишу.
– Понимаете, отец никогда мне не верил. Я ему говорила много раз, он всегда расспрашивал меня, но, я думаю, это чтобы меня не обидеть. А сам ничего не делал. Но если вы напишете, он тогда поверит. Я нарочно хотела сюда пойти, я знала, что тут что-то будет. Но я не знала, что их так много…
– Почему мы ушли? – спросил Волчок. – Могли бы узнать что-нибудь еще.
– Нет. Они… слушают болото. Это похоже на то, как колдуны выходят в межмирье. А я и так его слышу, оно… ненасытное. Оно радуется, потирает руки.
– Кто?
– Болото. Оно говорит с ними. Оно любит, когда люди умирают. Я всегда слышу болото, оно зовет всех, но не все ему отвечают.
Волчок держал в руках волшебный сундучок, в котором колокольчики вызванивали тихую и медленную мелодию, и завороженно глядел на Спаску – она танцевала добрым духам. В простой колдовской рубахе, как когда-то на Лысой горке. Но тогда танец ее был злым и дерзким, а теперь – мягким и прекрасным. И… тогда ей было всего восемь лет, а теперь не дитя – девушка танцевала в десяти шагах от Волчка, и короткая узкая рубаха без рукавов не прятала ее удивительной красоты. Он мог бы смотреть на это целую вечность.