Студент
Шрифт:
– Юр, - тихо сказал я.
– Не суди ее. Она уже наказана.
Юрка понял меня, но усмехнулся зло и процедил сквозь зубы: "Дура". Сам он тоже переживал и нервничал. Лицо его покрылось бледностью и иногда желваки ходили по скулам.
– Тихо, товарищи!
– пытался успокоить зал Сергей. Это ему с трудом удалось.
– Кто хочет выступить?
– Сергей обвел взглядом зал, который гудел растревоженным ульем.
Секретарь обкома комсомола Игорь Осадчий что-то тихо сказал Сергею Волкову и тот поправился:
– Поступило предложение сначала заслушать Богданова.
Юрка встал, но на сцену не пошел.
– А я никак не расцениваю свой поступок. Я считаю, что мои отношения с Мироновой - это наше личное дело, которое никого не касается. Во-вторых, я ничего не знал о положении, в котором находилась Миронова. Мы поссорились, и я не знаю, что там случилось дальше.
В зале стоял несмолкаемый гул. О том, кто виноват, кто не виноват, активно и горячо спорили на местах.
– Вы видите, товарищи!
– Волков вынужден был повысить голос, чтобы перекричать зал.
– Богданов считает свой поступок, позорящий не только честь комсомольца, но и советского гражданина, личным делом... У комсомольца не может быть секретов от комсомола. Меня поражает, что у Богданова нет даже тени раскаяния в своем проступке, и ведет он себя так, как будто не его здесь разбирают, и что ничего особенного не случилось. Это, извините, но кроме как циничным его поведение не назовешь. Я думаю, мы дадим правильную оценку поступку Богданова. Кто хочет выступить?
– Разрешите мне.
С места поднялась Светка Новикова, комсорг нашей группы. Светка всегда отличалась сверхинициативностью. Это проявилось еще в колхозе. Поэтому ее и выбрали комсоргом. Новикова вышла к трибуне и срывающимся от возмущения голосом заклеймила Юрку позором, сказав, что поведение Богданова несовместимо с высоким званием комсомольца, является аморальным и подрывает основы социалистической морали.
– Молодец Новикова!
– похвалил Светку Волков и одобрительно захлопал в зал, призывая последовать его примеру. Раздались жидкие хлопки.
– А почему это судят Богомолова? А что, Миронова вообще не причем?
– произнес с места кто-то из Юркиной группы.
– "Правильно", "береги честь смолоду", "Мироновой позор", - понеслось из зала.
Волков постучал пробкой по графину, призывая к тишине.
– Мы здесь никого не судим, - судят в другом месте. Мы разбираем дело комсомольца Богданова, так что ведите себя прилично. Миронова - жертва. Она сама написала заявление с просьбой наказать подлеца.
– Я не подлец!
– Юрка вскочил с места.
– Вы не имеете права меня оскорблять.
– Сядь, Богданов. Тебе слова никто не давал. Вещи нужно называть своими именами. Это что, не подлость, опозорить девчонку, а потом бросить?
Маша Миронова вскочила с места и с плачем бросилась к выходу. За ней устремилась Мила.
– А тогда нужно судить не одного Богданова, потому что здесь таких опозоренных ползала, - произнес чей-то насмешливый голос.
Раздался смех и на голову охальника посыпались возмущенные голоса студенток.
– Кто сказал?
– вскинулся Серега Волков.
– Балаган из собрания
Он стукнул он кулаком по столу так, что стакан звякнул о графин.
– Разрешите мне!
– встал секретарь обкома Осадчий.
– Слово предоставляется секретарю нашего Обкома комсомола товарищу Осадчему Игорю Николаевичу, - мгновенно среагировал Волков и снова похлопал в зал, который ответил достаточно громкими аплодисментами.
Осадчий говорил долго. Говорил правильные слова о том, что мы строим социализм и в современных условиях все более нетерпимыми становятся факты тунеядства, пьянства и аморального поведения, что главная задача ВЛКСМ - воспитывать юношей и девушек на великих идеях марксизма-ленинизма, вырабатывать и укреплять у молодого поколения классовый подход ко всем явлениям общественной жизни. Он цитировал Устав ВЛКСМ о том, что каждый комсомолец должен соблюдать нормы коммунистической морали, ставить общественные интересы выше личных, быть честным, скромным и непримиримым к нарушениям социалистической законности, а также личным примером утверждать здоровый образ жизни.
– То, что произошло у вас - это недопустимо и несовместимо со званием комсомольца. Мы должны вести решительную борьбу с подобными явлениями, создавая обстановку нетерпимости к фактам расхлябанности и аморального поведения своих товарищей. Я думаю, что таким комсомольцам как Богомолов у нас не место, -
– закончил, наконец, свою речь Осадчий теперь уже под ленивые аплодисменты аудитории.
Вопрос об исключении Юрки из комсомола за аморальное поведение поставили на голосование.
Кто-то заявил с места, что ничего аморального в поведении Богомолова нет. Зал на это прореагировал одобрительным шумом, а секретарь комитет комсомола института Сергей Волков выразил недовольство:
– Если вы не понимаете, что такое аморальное поведение, я объясню. Аморальное поведение - это поведение, противоречащее общепринятым нормам морали, то есть недостойное поведение, которое и проявил Богомолов по отношению к девушке.
Проголосовали не единогласно, но необходимые две трети голосов набралось. Юрка встал и, демонстрируя равнодушие, вышел из зала. Волков попытался его задержать: "Богданов, мы тебя еще не отпускали", но Юрка даже не взглянул на него. Я тоже не стал задерживать, посчитав это совершенно бессмысленным делом, и вышел следом, услышав за собой отчетливый голос Осадчего: "Это кто?" и слова Волкова, сказанные почему-то с иронией: "Дружок Богданова".
Мой демарш расценили как вызывающее поведение и проявление неуважения к собранию. Но я отделался строгим выговором без занесения в личное дело, благодаря хорошей характеристике декана факультета Николая Сергеевича Зимина, которую поддержал секретарь нашего факультета Славка Сорокин.
Глава 19
Бедная Маша и обиженный Юрка. Скандал Юрки с отцом. Заратустра, Ницше и "Майн кампф". Вопрос с экспедицией и учебой. Примитивная проповедь силы и власти. Лякса решает поступать в МГУ.