Судьба принцессы

Котова Дарья

Приняв наконец решение, Элиэн поднялась из-за стола и все же отправилась спать. Сон в последнее время почти не шел к ней, она часто лежала в постели часами, глядя в потолок и думая о том, что будет завтра и что было вчера.

* * *

В кабинет к управляющей императорского замка боялись заглядывать даже самые храбрые и опытные слуги. Она славилась змеиной хваткой и ядовитым языком: от такой выволочку получали все, лентяев Алеса не терпела, была строга и взыскательна, мало кто мог с ней ужиться. Так что в ее кабинет все шли как на каторгу. Алеса прекрасно об этом знала, поэтому когда дверь уверенно распахнулась — даже без предварительного стука, — она невольно вздрогнула. На пороге стояла та, кого она, честно говоря, ненавидела. Элиэн…

Императрица смотрела на сидящую за столом Алесу и все больше убеждалась, что отговорки про плохое самочувствие были вовсе не отговорками. Элиэн видела усталость на некогда точеном лице, как отяжелели веки, как потухли багровые

глаза и как нервно сжимает сильная женская рука перо — оно вот-вот хрустнет.

— Алеса, давно ты не появлялась в моем кабинете. Вот, решила тебя навестить. Негоже Императрице оставаться в стороне, когда одна из ее верных подданных страдает. Ты ведь страдаешь?

Элиэн прошлась по кабинету, невольно отмечая, схожесть со своим. Алеса неподвижно сидела в кресле, нарушая все мыслимые и немыслимые правила этикета.

— Темной ночи, ваше величество. Вы правы, благодарю, — не своим голосом произнесла она. — Чем я могу вам помочь?

Элиэн, рассматривающая потертые корешки книг, обернулась: на ее лице не осталось ни следа притворного благодушия. Она прошла обратно к дубовому столу и уселась в кресло, как на трон.

— Любого подданного Империи казнили бы за то, что он посмел не подняться и не поприветствовать, как положено, своего правителя. А ты сидишь как ни в чем не бывало…

Голубой взгляд Элиэн прошивал насквозь, она видела, как Алесе неприятно находиться под ним.

— Милое платьице, — заметила Императрица, легко меняя тон и тему. — Раньше ты носила более вызывающие, а теперь такая целомудренность. Но мне нравится этот фасон. Думаю, тебе тоже.

Алеса сидела молча, лишь сильно побледнев — это было заметно даже на черной, как уголь, коже.

— Знаешь, какие преимущества у таких свободных платьев? — будничным тоном поинтересовалась Элиэн, словно они с Алесой были подружками и сейчас сидели в гостиной, завтракая и обсуждая новые веяния моды. Императрица видела, что управляющая едва сдерживается, чтобы не сорваться — она была уже на грани.

Элиэн холодно улыбнулась, готовясь нанести последний удар: мужчина бы не понял, но она разгадала секрет Алесы, едва войдя в кабинет.

— Под платьем такого свободного покроя легко спрятать живот.

Перо хрустнуло. Элиэн медленно подалась вперед.

— Рассказывай, кто тебя обрюхатил.

— Неужели стальная Императрица поможет мне? — с тенью прежней язвительности поинтересовалась Алеса. Рука ее рефлекторно скользнула вниз, под стол, на давно округлившийся живот.

— Нет, — равнодушно отрезала Элиэн. — Мне всего лишь интересно, под кого могла лечь такая гордячка, как ты.

— Под любимого! — рявкнула взбешенная Алеса. — Тебе не понять, каково это — быть с любимым! Думаешь, я не знаю, как с тобой обращался Император? Это перед другими слугами ты можешь изображать Темную Императрицу, но я знаю правду!

— И что? — со смешком поинтересовалась Элиэн. — Знай, сколько хочешь, для других я остаюсь супругой Императора. Я стану матерью его детей, и он не будет прятать ни их, ни меня. Нас примет общество. А тебя? — неожиданно жестко спросила Императрица, и Алеса отпрянула, отводя взгляд. — Больше никогда не смей обращаться ко мне на «ты», если я не разрешу.

— А вы разрешите, ваше величество? — деланно удивилась Алеса, вот только выдержка раз за разом изменяла ей, заставляя судорожно сжимать пальцы на подлокотнике кресла.

— Посмотрим. Рассказывай и подробно.

«Потому что твоя жизнь и жизнь твоего ребенка в моих руках», — говорила этими словами Императрица. И она была права. Опозорившая себя и замок, в котором служила, Алеса была полностью в ее власти. В женские дела никто из мужчин не смел бы влезть, и даже если любовник управляющей захочет помочь и спасти любимую с ребенком, он ничего не сможет сделать. Возможно, карающую руку Элиэн смог остановить бы Вадерион, но когда Императора интересовала судьба слуг? У Алесы не было выбора, она проиграла, и они обе это понимала. Элиэн даже не скрывала торжества в голубых глазах.

Несколько минут Алеса молчала, а потом, отведя взгляд, который резко стал пустым — пустым и злым, — начала свой рассказ…

…Алеса родилась в бедной семье портного. Матери она не знала, та умерла при родах ее пятого брата, и именно на хрупкие плечи единственной сестры легли все домашние заботы. Когда Алесе было десять, отец наконец начал подниматься — именно от него она унаследовала деловую хватку, — но в Меладе вопросы часто решаются с помощью силы, а не ума. Ночью лавку подожгли, под тлеющими досками Алеса похоронила отца и четырех братьев. Так в десять лет она пошла работать. Ей повезло — будь она постарше, и судьбы продажной девки ей было бы не избежать, но тогда она даже не подозревала, что женщины могут зарабатывать золото, продавая себя и свое тело. Алеса устроилась служанкой в дом, она была умна и старательна, и девочку сразу приметили. А потом пара завистниц подставили ее, и хозяйка выгнала одиннадцатилетнюю Алесу и ее больного четырехлетнего брата на улицу. Спустя неделю тот умер, оставив сестру одну. Прошло еще несколько лет скитаний по домам. Чем старше становилась Алеса, тем выше поднималась. Она стала хитрой и беспощадной, легко варясь в котле интриг слуг богатых господ. Она мечтала о роскошной и счастливой жизни, но больше всего — чтобы ее заметили, найти применения своим талантам. Если бы Алеса была мужчиной, она бы легко открыла свое дело, стала бы известным и богатым торговцем, выбившись в элиту, но она родилась женщиной и в молодости ее просто не воспринимали, как кого-то значимого.

Ей приходилось подвизать в служанках, а она мечтала делать золото, вести настоящие дела. Но одной, без имени и того самого золота она не могла ничего. Благодаря своим талантам, она в достаточно молодом возрасте стала управляющей целого особняка — городского дома одной не особо знатной леди. Это открыло Алесе путь наверх. Управляющие обязаны присутствовать на всех приемах, лично контролируя слуг. Именно на одном из таких мероприятий, где знать Мелады пропивала свое золото, Алесу приметила богатая темная эльфийка. Конечно, ей раньше поступали предложения, но от мужчин — у тех на уме были не самые благородные мысли. Этой же леди нужна была хорошая работница на некоторое время, пока ее племянница отсутствует. Так Алеса начала переходить из дома в дом, поднимаясь все выше. Она работала в одной из самых знатных семей Мелады, у лорда Кав’сари, ныне покойного, когда на одном из приемов ее приметил пугающий свалг — Советник самого Темного Императора. Алесе не нравилось, как он смотрел — пристально и высокомерно. Она старалась держаться подальше от него, благо дел на приеме было предостаточно. Лорд Кав’сари в тот день серьезно поспорил с Советником и едва ли не отказал ему в доме, поэтому Алеса была уверена, что больше она свалга не увидит — его взгляд ей порядочно надоел. Она умела чувствовать, когда мужчина заинтересован, и прекрасно знала, что отвечать на предложение Советника не будет. А так Тьма и Судьба их разведут, и уже на следующий день далекий от мирских дел Советник забудет маленькую служанку, которая настолько приглянулась ему, что он на протяжении всего вечера отказывал знатным леди в танцах, гипнотизируя фигуру в простом платье. Но Алеса недооценила напористость свалга: тот подкараулил ее на улице уже на следующий день, когда она отправилась на рынок с парой служанок. Слово «нет» Советнику явно было не знакомо, но она не стала ему прощать вопиюще неприличное предложение и продолжительную настойчивость: Алеса влепила свалгу пощечину и сбежала переулками, где свалг не смог бы догнать ее на лошади. Признаться, она жутко боялась. Ринер был вторым лицом в Империи, его боялись едва ли не больше Императора. Но если своего правителя подданные еще и любили, и уважали, то Советник вызывал лишь страх. Он славился жестокостью, но привлекал внимание, особенно женщин. И за оба эти качества Алеса успела возненавидеть его, пока жила следующую неделю — в страхе и постоянно оглядываясь. А потом он приехал и извинился — вновь поймал ее на улице, — и что-то в сердце молодой дроу ёкнуло. Всю жизнь свою она стремилась вырваться из нищеты и грязи, никогда не раздумывая и даже не мечтая о любви, а тут один поцелуй, и она потеряла голову. Ринер — теперь она звала его по имени — был ее первым и единственным мужчиной. Он оказался заботливым и любящим, именно он обеспечил ей должность управляющей в императорском замке. Подумать только: она поднялась едва ли не выше знати! Ей легко удалось подчинить себе местных слуг, и постепенно она вошла во вкус власти. По сути, она была главной женщиной в Меладе, пусть и негласно. Да, она не блистала на приемах и не сидела на пирах со своими великими мужьями, зато она занималась всеми важными делами замка, а иногда и столицы. И Император, и Ринер были мужчинами, их не заботили хозяйственные вопросы и все, что возможно ложилось на плечи Алесы. Она гордилась этим, ей было неважно, что для остальных она остается слугой — сама она знала себе цену. Много лет — почти полвека — Алеса была полноправной властительницей в замке. Без ее ведома не происходило ничего. Она наслаждалась этой властью и любовью Ринера. Они скрывали свои отношения из-за Императора, тот никогда бы не одобрил брак своего друга и ставленника с безродной эльфийкой. Но Алесе и не нужно было это, она понимала, что не ровня любимому. Она наслаждалась каждой минутой, проведенной с ним, а ореол тайны, окутывающий их встречи, лишь сильнее будоражил сознание и обострял чувства.

А потом все обрушилось: Алеса, вопреки всему, поняла, что ждет ребенка. В Темной Империи весьма лояльно относятся к добрачному сексу, скорее, это даже считается нормой, и темные бы очень удивились, узнав, что в Рассветном Лесу или Фелин’Сене невесты блюдут себя до свадьбы. Но то дело лишь удовольствие, а другое — дети. К семье в Темной Империи было особое отношение: она ценилась, ведь только в семье твой род продолжался и креп. Внебрачные дети были страшным позором. Алесу бы вышвырнули из замка, но она — всего лишь служанка, а Ринер — лорд, чья репутация стоила очень, очень дорого. Узнай кто, что у Советника есть незаконнорожденный ребенок, и общественное мнение уничтожило бы его — не спасло бы даже покровительство Императора. Поэтому Ринер, мягко говоря, не обрадовался такой новости, хотя Алеса догадывалась, что в глубине души он счастлив обрести наследника, ведь свалгов осталось так мало! Ринер часто говорил о продолжении рода и значимости детей. Но не сейчас.

Несмотря на неодобрение хес’си, Алеса выносила и родила ему сына. Рифена — так она назвала новорожденного — спрятали в надежном доме под присмотром молчаливых слуг. Ребенок остался в Меладе, о нем никто не знал, и любовники почти позабыли свои тревоги, но тут, словно назло им, Алеса спустя каких-то пять лет вновь понесла. Ринер был в ярости, но ребенок все же появился на свет — к счастью, в статусе управляющей были свои преимущества, и она могла на несколько месяцев удалиться, дабы скрыть свое положение. Рожденной дочери — Рие — никто из родителей не радовался, хотя Алеса продолжала глубоко в душе гордиться тем, что подарила Ринеру уже двух детей — оба они были свалги, не унаследовавшие от матери-дроу ни капли эльфийской крови.