Сумерки Эдинбурга
Шрифт:
— Инспектор Гамильтон велел передать, что зайдет завтра с утра.
— Очень хорошо, — сказала Бетти, надеясь, что мальчишка не заметил жаркую краску, заливающую ее шею. — Больше ничего не передавал? — С этими словами она отвернулась к плите, чтобы мальчик не заметил ее волнения, и принялась помешивать суп.
— Нет, мэм, — из-за набитого хлебом рта слова мальчика было сложно разобрать.
— Жуй хорошенько, — сказала она, — не то заработаешь несварение желудка.
— Да, мэм, — откликнулся мальчик и громко сглотнул. — Простите, мэм.
Миссис
— Дерек, да? — он кивнул и замер, не донеся ложку до рта. — Передай, пожалуйста, инспектору, что он может остаться перекусить, если придет во время завтрака. Я как раз купила свежий кресс-салат и могу приготовить для него омлет.
— Отлично, мэм, — ответил Дерек. — А вообще, — добавил он лукаво, — можете просто отдать мне то, что нужно передать инспектору, и я все сделаю сам.
Бетти нахмурилась:
— Не думаю, что это стоящая мысль. Вещи легко теряются.
— Можете положиться на меня, мэм.
— Лучше будет, если я передам ему это сама.
Правду сказать, она и сама не знала, есть ли хоть какая-то ценность в ее находке, — но это было отличным поводом для того, чтобы вновь повидаться с инспектором Гамильтоном.
— Ну смотрите, — сказал Дерек и откусил еще один огромный кус хлеба.
Когда мальчик засобирался, Бетти сунула ему в руки две старые рубашки и пару заштопанных носков. Глядя на то, как Дерек уходит вдаль по улице, она постаралась не думать о том, где сейчас может быть его мать и почему такой славный мальчуган растет без присмотра, но все же пригорюнилась — в его по-взрослому бойкой походке сквозило что-то пронзительное. А от того, что мальчик совершенно не искал жалости, ей стало его еще жальче.
Закрыв дверь, миссис Сазерленд вернулась на кухню, решив и сама съесть миску супа перед сном, но тут в дверь снова постучали. Она подумала, что это вернулся мальчик, и поспешила в прихожую. Однако на этот раз в щель для писем на нее глянуло знакомое лицо.
— О, это вы! — сказала Бетти, распахивая дверь. — Что привело вас сюда в такой час?
Гость одарил ее загадочной улыбкой, ожидая, пока хозяйка закроет дверь:
— Вас пришел проведать — узнать, как вы пережили эти ужасные новости.
Бетти вздохнула:
— Это стало для меня настоящим шоком. Как и для вас, я думаю.
— Да, бедный парень.
— Я знаю, что вы были ему добрым другом.
— Да-да, — ответил гость, беспокойно шаря глазами по комнате. — А вы еще не…
— Что, мой дорогой? — перебила Бетти, мешая суп.
— Вы еще не заглядывали к нему в комнату?
— Полиция несколько дней назад там все осматривала.
— Вот как? Они все забрали?
— Нет, но изо всех сил старались отыскать какое-то письмо, — сказала Бетти, вытирая руки своим лучшим полотенцем — кремовым с голубыми полосками. — Там вроде как должно быть что-то про шантаж.
— Они нашли его?
— Нет.
— Вы не против, если я схожу посмотрю?
Лицо хозяйки
— О, так вы хотите взять что-нибудь на память о бедняге?
— Да, это было бы славно. — Внезапно он настороженно прислушался: — А это что за звук?
Бетти прислушалась, и из глубины дома до нее донеслось поскуливание и негромкое царапание.
— О, это собака Стивена! Он в постирочной спал, но, наверное, вас услышал. А его, случаем, забрать не хотите?
— Нет, спасибо, — ответил гость с явным неудовольствием.
Бетти вздохнула:
— Его молодой сержант забрать обещал, но что-то с тех пор не показывается. Вы поднимайтесь, поднимайтесь — знаете же, где комната Стивена.
Миссис Сазерленд вернулась на кухню и принялась, мурлыча что-то себе под нос, вытирать столы, потом потушила плиту, на которой все еще стояла кастрюля с супом. Спустя несколько минут в кухне вновь появился гость, выглядел он разочарованным.
— Нашли что-нибудь? — спросила Бетти.
— Нет, — коротко ответил он и, обведя пристальным взглядом кухню, остановил его на выглядывающем из книги рецептов картонном уголке.
— А это что?
— Где? Ах, это? Даже не знаю. Нашла в комнате бедного Стивена, — засуетилась Бетти, вытаскивая заложенную между страницами карту. — Пустяк, наверное, но дай, думаю, отдам инспектору, который дело ведет.
— Какой странный рисунок.
— Она завалилась за гардероб и попала в щель в стене. Я бы в жизни ее не отыскала, если бы не затеяла генеральную уборку.
— А вы не знаете, откуда она?
— Понятия не имею. Стивен, по-моему, и в карты-то не играл.
— Не представляете, значит, откуда взяться могла?
— Нет. Может, полиции выяснить удастся. Не хотите ли немного капустного супа? Только что сварила.
— Было бы замечательно.
— Так присаживайтесь! — засуетилась Бетти, подводя его к столу.
— Запах изумительный, — сказал гость со все той же загадочной улыбкой.
Двадцать минут спустя он покинул дом, глубоко засунув руки в карманы и сжимая в правой карту. Кинул быстрый взгляд по сторонам и зашагал к центру Старого города. Он был зол на самого себя — карта провалялась здесь несколько дней, и ему пришлось перевернуть вверх тормашками весь свой гостиничный номер, прежде чем он догадался прийти туда, где она только и могла остаться.
Он хорошо помнил вечер, когда оставил ее здесь. Они со Стивеном пошли колобродить по кабакам и в конце концов оказались на Лейт-уок. И тогда он, как круглый дурак, не сдержал желания поразить своего спутника фокусами. Он вообще не подозревал о пропаже карты до этого самого дня, когда от нечего делать решил перебрать колоду.
Он переступил через бродягу, спящего прямо перед зданием вокзала Уэйверли, едва сдержав желание хорошенько его пнуть, а к платформе уже с грохотом подходил поезд, выбрасывая а ночное небо клубы черного дыма. Он зашагал дальше к Северному мосту, все еще кляня себя за невероятную беспечность.