Суровое испытание. Семилетняя война и судьба империи в Британской Северной Америке, 1754-1766 гг.
Шрифт:
Вашингтон, разумеется, ничего не знал ни о намерениях Контрекора, ни о приказах Жюмонвиля, когда четыре дня спустя узнал, что отряд французских солдат разведывает его позиции. С 24 мая его люди стояли лагерем на Грейт-Мидоуз — болотистой поляне длиной в милю и шириной в четверть мили, расположенной между холмами, которые окаймляли две внушительные горы, Лорел-Ридж и Каштановый хребет. Поскольку Грейт-Мидоус вдвое сокращал расстояние между Уиллс-Крик и фортом Ред-Стоун, через него протекал постоянный ручей, а травы могли служить кормом для тягловых животных экспедиции, Вашингтон планировал возвести там укрепленный пост. Утром 27 мая виргинцы занимались обустройством окопов, расчисткой кустарника и подготовкой к строительству крепости, когда в лагерь прискакал старый проводник Вашингтона Кристофер Гист. По словам Гиста, в полдень предыдущего дня мимо его торгового поста, расположенного в двенадцати милях к северу, прошел отряд французских войск. Он видел следы их похода, когда ехал в Грейт-Мидоуз. Следы были менее
Вашингтон, опасаясь внезапного нападения, приказал капитану Питеру Хоггу взять семьдесят пять человек и перехватить французов между лугами и рекой Мононгахела, где они, предположительно, оставили свои каноэ. Однако после захода солнца его беспокойство сменилось тревогой, когда прибыл воин с сообщением от Танагриссона, разбившего лагерь с небольшой группой минго в нескольких милях от него: сам Король-полукровка обнаружил лагерь французов за Лореловым хребтом, примерно в семи милях к северо-западу от позиции Вашингтона. Вашингтон, осознав, что отправил половину своих войск в неверном направлении, решил, что нужно действовать. Отправившись в путь до десяти часов «под проливным дождем и в темную, как смола, ночь» с сорока семью людьми (половина от числа оставшихся в Грейт-Мидоуз), Вашингтон направился в лагерь Танагриссона. Когда виргинцы прибыли «около восхода солнца», Вашингтон и Танагриссон посовещались, а затем «пришли к выводу, что мы должны обрушиться на них вместе». Люди Вашингтона вместе с полукоролем и несколькими воинами направились к лощине, где французы разбили лагерь, затем остановились на небольшом расстоянии, пока два индейца шли впереди, «чтобы узнать, где они находятся, а также их позу, и что за местность там была». Затем, как описал Вашингтон в своем дневнике,
мы построились для боя, маршируя друг за другом на индейский манер: Мы продвинулись довольно близко к ним, как мы думали, когда они обнаружили нас; тогда я приказал своей роте открыть огонь; моя рота была поддержана ротой мистера Ваг[гонна], и моя рота и его рота приняли на себя весь огонь французов, в течение большей части боя, который длился всего четверть часа, прежде чем враг был разбит.
Мы убили г-на де Жюмонвиля, командира этой партии, а также девять других; мы ранили одного и взяли в плен двадцать одного человека, среди которых были месье ла Форс, месье Друйон и два кадета. Индейцы сняли скальп с мертвых и забрали большую часть их оружия…[58]
Вряд ли это был подробный отчет о действиях, но именно его Вашингтон был готов поддержать. Он так подробно повторил его 29 мая в своих официальных донесениях Динвидди и еще раз (с прикрасами, подобающими младшему брату) в письме Джеку Вашингтону 31 мая, что можно с полным основанием предположить, что он сделал свою запись в дневнике как меморандум для протокола. Однако его рассказ не был единственной версией этой стычки[59].
В суматохе стрельбы одному из солдат Жюмонвиля удалось спрятаться в лесу, где он наблюдал за боем и его последствиями, а затем ускользнул, чтобы сделать свой доклад. Контрекур описал это в письме к Дюкену 2 июня:
Один из них, канадец по имени Монсо, совершил побег и рассказал нам, что они построили себе хижины в низине, где укрылись, так как шел сильный дождь. Около семи часов следующего утра они увидели, что окружены англичанами с одной стороны и индейцами с другой. Англичане дали по ним два залпа, но индейцы не стреляли. Господин де Жюмонвиль через своего переводчика сказал им, чтобы они прекратили, что он хочет им что-то сказать. После этого они прекратили огонь. Тогда господин де Жюмонвиль приказал зачитать повестку, которую я послал им, чтобы они удалились… Вышеупомянутый Монсо видел, как все наши французы подошли вплотную к г-ну де Жюмонвилю, пока они читали повестку, так что все они оказались во взводах, между англичанами и индейцами, и в это время упомянутый Монсо проделал наилучший путь к нам, частично по суше через лес, а частично по реке Монаунгахела в небольшом каноэ. Вот и все, сэр, что я смог узнать от этого Монсо.
Однако у Контрекора было свое завершение этой истории, предоставленное другим свидетелем. Индеец из лагеря Танагриссона пришел в форт Дюкейн и сообщил ему, «что господин де Жюмонвиль был убит выстрелом из мушкета в голову, пока они читали повестку; и после этого англичане убили бы всех наших людей, если бы присутствовавшие индейцы, бросившись между ними и англичанами, не помешали их замыслу»[60].
Здесь, таким образом, происходит событие, отличное от того, что описано в дневнике Вашингтона. В рассказе Вашингтона действие происходит катастрофически: виргинцы, защищаясь, открывают смертоносный огонь, в результате которого десять человек погибают, а один получает ранение. Индейцы не принимают активного участия до окончания стычки, а затем снимают скальпы и уничтожают мертвых врагов. Версия Монсо совпадает с версией Вашингтона только в том, что индейцы присутствуют, но не принимают непосредственного участия в бою. Она отличается тем, что англичане стреляют первыми, двумя залпами, после чего бой прерывается: Жюмонвиль призывает к перемирию, чтобы дать возможность перевести «повестку», и французы собираются вокруг него, с одной стороны фланги индейцев, с другой —
Несоответствие между этими отчетами, неудивительное, поскольку и французское, и английское правительства настаивали на том, что их войска были невиновны в агрессии, оставляет все существенное под вопросом. Был ли это честный бой или резня? Если бы существовали только рассказы Вашингтона и Контрекора, мы никогда не смогли бы этого узнать. Но сохранились и два других рассказа, и между ними появляется возможность не только понять, что произошло, но и почему.
Наиболее правдоподобную и относительно полную версию столкновения на английском языке изложил неграмотный двадцатилетний ирландец из полка Вашингтона, который на самом деле не был членом его отряда утром 28 мая. Однако рядовой Джон Шоу слышал подробные рассказы о столкновении от солдат, которые присутствовали при этом, и 21 августа он пересказал их в заявлении под присягой губернатору Южной Каролины:
Индеец и белый человек принесли полковнику Вашингтону сведения о том, что партия французов, состоящая из пяти и тридцати человек, вышла [на разведку] и находится примерно в шести милях от них, после чего полковник Вашингтон с сорока людьми и капитан Хогг с партией из сорока человек и полукороль со своими индейцами, состоящими из тринадцати человек, немедленно отправились на их поиски, но, двигаясь разными дорогами, полковник Вашингтон со своими людьми и индейцы сначала пришли к ним и нашли их, расположившихся лагерем между двумя холмами. Вашингтон со своими людьми и индейцами первым подошел к ним и обнаружил, что они расположились лагерем между двумя холмами. Рано утром некоторые из них спали, а некоторые ели, но, услышав шум, они сразу же пришли в большое замешательство и взялись за оружие, и, как слышал этот свидетель, один из [французов] выстрелил из ружья, на что полковник Вашингтон дал команду всем своим людям стрелять. Несколько из них были убиты, остальные обратились в бегство, но наши индейцы, обойдя французов, увидев их, тут же бежали обратно к англичанам и сдали оружие, желая получить четверть, которая, соответственно, была им обещана.
Через некоторое время после того, как индейцы подошли, Полукороль взял свой томагавк и отсек голову французскому капитану, спросив сначала, англичанин ли он, и получив ответ, что он француз. Затем он вынул его мозги и вымыл ими руки, а затем снял с него скальп. Все это он [Шоу] слышал и никогда не слышал опровержения, но ничего не знает об этом из собственных знаний, только видел кости французов, убитых в количестве около 13 или 14 человек, и голову одного из них, насаженную на палку, так как никто из них не был похоронен, и он также слышал, что один из наших людей был убит в то время[61].
Как и в рассказе Вашингтона, французы стреляют первыми, англичане отстреливаются, а индейцы не принимают никакого участия в сражении, кроме как блокировать отступление французов и загнать их обратно в лощину. Как и в рассказе Монсо, после стрельбы наступает пауза, и, как и в заключении индейского информатора Контрекора, происходит резня, в которой Жюмонвиль умирает от ранения в голову. Но на этот раз его убийца — не дикарь-виргинец, а сам Король-полукровка.
Несмотря на то, что Шоу не был очевидцем, эта версия имеет ряд особенностей. Многое из того, что можно проверить в рассказе Шоу, на самом деле более точно, чем эллиптическое, сжатое повествование Вашингтона. Он правильно указывает численность команды Жюмонвиля: В официальном отчете Контрекора отмечалось, что отряд состоял из Жюмонвиля, еще одного прапорщика, трех кадетов, волонтера, переводчика и двадцати восьми человек — всего тридцать пять. Шоу правильно описывает разделение английского командования на отряды под командованием Хогга и Вашингтона; он точно определяет численность отряда Вашингтона и его индейского эскорта, а также расстояние от Грейт-Мидоуз до лощины. Как и в версии Монсо, французы завтракают, когда обнаруживают, что их окружили; и как в рассказе анонимного свидетеля-индейца, Жюмонвиль хладнокровно убит. Шоу приводит более точный подсчет убитых французов, чем Вашингтон: «тринадцать или четырнадцать», по его словам, против десяти — особенно важная деталь, поскольку он заботится о том, чтобы отметить, что сам видел останки. Даже его комментарий о том, что Танагриссон «вынул мозги [Жюмонвиля] и вымыл ими руки», имеет хороший, хотя и жуткий, смысл. Как только прочная менингеальная мембрана, закрывавшая мозг, была прорвана, как это случилось бы от удара острием топора и множества острых осколков кости, загнанных в рану, Танагриссон мог легко выковырять обнажившийся мозг голыми руками. Поскольку серое вещество по консистенции напоминало густой мокрый гипс, Полукороль мог сжать его между пальцами, казалось, что, как сказал Шоу, он моет руки в ткани. Однако, прежде всего, версия Шоу наилучшим образом отражает роль Танагриссона в этой встрече[62].